Книга: Общее языкознание - учебник

служить религия. Каждая религия, естест­венно, нуждается в языке, который мог

бы служить средством ее распространения. С этим связано повышение роли и

распростране­ние языков религиозного культа. Религия может также оказать

косвенное влияние на развитие языков, поскольку усвоение той или иной религии

часто связано с усвоением культуры народа, распространяющего религию. Так,

например, в эпоху распростра­нения ислама и арабской культуры в языки многих

восточных на­родов проникло довольно большое количество арабских слов и

терминов. Издание священных книг послужило в истории многих народов началом

письменности.

Заметное влияние на характер языка имеют различные обще­ственные течения и

взгляды. В годы революции культивировалось сознательное обращение к жаргону и

арго как к «языку пролета­риата», противопоставленному старому «буржуазно-

интеллигент­ному языку» [26]. Это течение имело определенные следствия. В

литературную речь первых послереволюционных лет хлынул широкий поток

различных жаргонизмов, арготизмов и провинциа­лизмов [21; 22; 24]. Эти слои

лексики проникли и в художествен­ную литературу (см., например, [11]).

Такое противопоставление в сущности было ошибочным, что не могло не вызвать

со временем ответной реакции. Конец 20-х — 30-ые годы были периодом

«стабилизации» литературной речи; возвращение понятий литературности и

правильности ре­чи не оставили почвы для дальнейших толков по поводу якобы

нового «пролетарского» языка [13; 26].

В основе подобных течений часто лежат сугубо классовые ин­тересы. В 30-х годах

лингвистическому, научному подходу к проб­леме развития русского языка,

основанному на понимании неиз­бежности сложного взаимодействия литературного

языка с «ни­зовыми» средствами общения, противостояли две точки зрения. Первая

— пуристическая, она проявлялась в огульном и резком отрицании вообще всяких

новшеств в языке послереволюционной эпохи либо в психологически интересных, но

безнадежных сето­ваниях по поводу порчи и оскудения русской речи, засорения ее

«новыми словечками». Эти идеи получили широкое распростране<438>ние в

эмигрантских антисоветски настроенных кругах, где созда­валось мнение о порче

русского языка после Октябрьской ре­волюции. Сторонники второй точки зрения

пытались оправдать необходимость и полезность всех новшеств, независимо от их

ге­незиса и функциональной необходимости в речи. Здесь несомненно отразилось

своеобразное пролеткультовское представление о но­вом пролетарском языке [13,

60].

При характеристике влияния на язык явлений надстроечного порядка нельзя

оставить без внимания роль выдающихся писа­телей, драматургов, артистов.

Общеизвестно, что многие выдающи­еся писатели составили целую эпоху в

развитии того или иного литературного языка. Такова, например, роль Пушкина и

целой плеяды классиков русской литературы в России, роль Данте в Италии,

Сервантеса в Испании, Чосера и Шекспира в Англии и т. д.

Возникнув как результат обработки разговорного языка, ли­тературный язык сам

начинает оказывать обратное воздействие на разговорную речь. Употребление

многих слов, выражений и литературных штампов первоначально возникло в

известных про­изведениях литературы.

Наличие в обществе различных классовых и националистиче­ских интересов также

может отражаться на развитии языков. Специалисты по языкам Индии утверждают,

что два индийских языка урду и хинди можно было бы легко объединить. Элементы

грамматической системы этих языков едины, подавляющая часть словаря является

общей. Достаточно ограничить употребление санскритских элементов в хинди, а

также персидских и арабских элементов в урду, и условия для формирования

языка были бы соз­даны. Однако империалистической буржуазии Англии и

предста­вителям религиозного культа было выгодно поддерживать языко­вые

различия, которые сохраняются до настоящего времени.

Отражение в языке развития культуры общества

Развитие производительных сил общества, техники, науки и общей культуры обычно

связано с возникновением большого ко­личества новых понятий, требующих

языкового выражения. Разви­тие культуры общества неизбежно создает в словарном

составе каждого языка лакуны, которые говорящие на данном языке пы­таются всеми

доступными им способами заполнить. Создаются новые термины, некоторые старые

термины получают новые зна­чения, необычайно расширяется область специальной

лексики, варьирующейся в зависимости от понятийного содержания каж­дой науки в

отдельности. Приток новой терминологии вместе с тем сопровождается

исчезновением или оттеснением к периферии<439> некоторых терминов, уже не

отражающих современного уровня развития наук.

Общий подъем культуры населения способствует расширению сферы употребления

литературного языка, что одновременно со­провождается сужением сферы

употребления территориальных ди­алектов и вызывает существенные изменения в

состоянии соци­альных диалектов. «Вместе с быстрым подъемом массовой

куль­туры, — замечает Ф. П. Филин, — разрушена база старого город­ского

просторечия, представляющего собою своеобразный сплав профессионализмов,

словарных стилистических и иных неологиз­мов с территориальными говорами.

Термин «просторечие» стал теперь обозначать ненормативные и стилистически

сниженные средства языка, которыми пользуются для определенных целей и в

определенной ситуации» [30, 12].

Общее повышение культурного уровня населения вызвало та­кое интересное

явление, как расширение пласта нейтральной лек­сики. Расширение пласта

нейтральной лексики в наше время происходит и за счет книжной и специальной

лексики. Нейтра­лизация книжной лексики также может быть объяснена

взаимо­проникновением книжной и разговорной стихии в обиходно-деловом стиле

речи. Поэтому в языке наших дней книжная лек­сика вычленяется уже не столько

на базе ее противопоставления разговорной лексике (как это указано в Словаре

под ред. Д. Н. Ушакова), сколько на основе ее противопоставления

ней­тральной, общеупотребительной лексике языка газеты, постанов­лений, речей

и выступлений. Процессу нейтрализации в первую очередь подвергаются

многозначные слова. Из однозначных слов чаще всего нейтрализуются те слова,

которые не имеют дублетов и нейтрально разговорных синонимов [12].

Рост культуры способствует увеличению функций литератур­ного языка,

одновременно сопровождающимся его более интен­сивной стилистической

дифференциацией, появлением новых раз­новидностей устной и письменной речи.

Развитие письменной речи может заметным образом отразиться даже на структуре

языка. Различными исследователями, например, доказано, что сложно­подчиненные

предложения во всех языках получают интенсивное развитие только вместе с

возникновением и развитием письменной речи.

Увеличение различных стилистических разновидностей язы­ка может существенным

образом изменить систему словообразо­вательных суффиксов. Отвлеченные

существительные с суффиксом -ость в русском литературном языке образуют

незначительное число производных, например: тягостный, радостный,

мерзост­ный и т. д. Современное терминологическое словообразование

по­полнило эту группу прилагательных семантически новым разря­дом слов со

значением отношения к понятию, реже — к предмету. Это такие прилагательные, как

ёмкостный, прочноетный, жидко<440>стный, плоскостный, усталостный,

точностный, вероятностный, влажностный и др.

14

Роль необычайно мощных средств в распространении единого литературного языка

выполняет школа, а также театр, кино, ра­дио, телевидение.

Расширение функций литературного языка и распространение его среди широких

масс населения вызывает необходимость уста­новления единых орфоэпических и

грамматических норм. Этот фактор имеет консервирующее действие.

Грамматический строй, а отчасти и словарный состав современных литературных

языков изменяется неизмеримо медленнее по сравнению с грамматиче­ским строем

и словарным составом языков, не имеющих письмен­ности.

Возникновение разветвленной системы языковых стилей и установление языковых

норм способствует развитию так называ­емой языковой эстетики, выражающейся в

ограждении языка или стиля от проникновения в него всего того, что нарушает

сти­листические или языковые нормы.

Развитие культуры естественно связано с усилением контак­тов с различными

странами мира, имеющими своей целью обмен опытом в самых различных областях

науки и техники. На этой базе возникает интернациональная терминология.

Перевод техни­ческой и научной литературы неизбежно ведет к появлению в

со­циальных сферах языка общих стилистических черт и особенно­стей.

РОЛЬ ОБЩЕСТВА В СОЗДАНИИ И ФОРМИРОВАНИИ ЯЗЫКА

К числу наиболее характерных особенностей языка как обще­ственного явления

относится также тот факт, что общество создает язык, контролирует созданное и

закрепляет его в системе ком­муникативных средств.

Выше уже говорилось о том, что каждое слово и каждая фор­ма создаются вначале

каким-нибудь отдельным индивидом. Это происходит оттого, что создание

определенного слова или формы требует проявления инициативы, которая в силу

целого ряда психологических причин не может быть проявлена всеми членами

данного общества. Однако инициатива отдельного индивида, ес­ли ее рассматривать

с чисто гносеологической точки зрения, не чужда остальным членам общества.

Общность психофизиологи­ческой организации всех людей в целом, наличие

общественного<441> сознания, общности ассоциаций и т. п. создает так

называемый общественный потенциал, т. е. возможность проявления той же

инициативы, идущей в сходном направлении. В этом заключа­ется ответ на вопрос,

почему созданное отдельным индивидом мо­жет быть принято и утверждено

обществом.

Проясним эту мысль на конкретных примерах. В болгарском языке существует слово

гора 'лес'. Этимологическая связь его с русским словом гора

очевидна. Это означает, что индивид, впер­вые создавший болгарское слово

гора, ассоциировал его с горой, покрытой лесом, так как можно предполагать,

что слово гора в значении соответствующего слова в русском языке также

неког­да существовало и в болгарском языке. Слово гора в значении 'лес'

не было отвергнуто другими членами данного коллектива, поскольку в голове

каждого могла возникнуть подобная же ас­социация. Аналогичное явление произошло

в истории греческого языка, boh?љw по-гречески значит 'помогать'.

Первоначальная идея — 'бежать на крик человека, взывающего о помощи'. Но­вое

слово укрепилось в языке, поскольку у каждого в голове существует представление

типичной ситуации, когда крик сигнали­зирует о необходимости оказания помощи.

Каждый мог бы соз­дать новое слово аналогичным же образом. Нечто подобное

проис­ходит также при создании грамматических форм и их аналогов. Можно

предполагать, что какой-то индивид впервые создал в норвежском языке

аналитическое образование с предлогом af, ко­торое превратилось в семантический

аналог древнегерманского родительного падежа на -s, например, sшnn af R. Nilsen

'сын P. Нильсена'. Здесь по существу идея отделения от чего-либо была

использована для выражения принадлежности. Новое образование привилось в языке,

поскольку оно не противоречи­ло общественному потенциалу создания аналогичного

образова­ния. Потенциально это мог сделать каждый. Наблюдения показы­вают, что

если инициатива индивида, создавшего новое слово или форму, находится в

соответствии с общественным потенциа­лом создания такой же формы, то новое

слово или форма прини­маются обществом и получают закрепление в языке.

Выше были рассмотрены наиболее простые случаи утвержде­ния обществом новых

слов и форм. В огромном большинстве слу­чаев апробация вновь созданного

обществом зависит от совокуп­ного действия различных внешнеязыковых и

внутреннеязыковых факторов.

Авторы монографии «Лексика современного литературного рус­ского языка»

справедливо указывают на недостатки многих работ 20—40-х годов, посвященных

изучению развития русского язы­ка в условиях советского общества. Изменения в

русском языке революционной эпохи не рассматривались как результат

взаимо­действия внутренних и внешних, собственно социальных

законо<442>мерностей, что порождало культурно-социологический уклон в

лингвистических исследованиях [13, 16—17].

Общество во всей его совокупности иногда сознательно, но чаще всего

интуитивно, очень хорошо чувствует, подходит вновь созданное слово или не

подходит. Все неудачно созданное обычно не имеет успеха.

В XVI столетии возникло слово копейка, которое сохраняется в русском

языке по сей день. Утверждению этого слова спо­собствовал целый ряд

благоприятных факторов. Во-первых, на­личие определенного зрительного образа.

Установлено, что ко­пейками были названы монеты, на которых по приказу князя

Ивана Васильевича в 1535 году стали чеканить изображение всад­ника с копьем в

руке. Первоначально это название представляло сочетание копейная деньга.

Преобразование этого сочетания по­ставило его в один словообразовательный ряд со

словами типа кожанка, касторка, неженка и т. д. Во-вторых, в укреплении

в речи слова копейка определенную роль мог сыграть глагол ко­пить.

Слово копить чаще всего применялось именно к деньгам, поэтому и созвучие

денежного наименования копейка с этим гла­голом оказало большую

поддержку изнутри. Одновременно с ко­пейкой в русском языке появились и другие

денежные наимено­вания, образованные тем же способом: московка (из

московская деньга) и новгородка (из новгородская деньга).

В связи с процессом объединения русских земель и устранением феодальной

раздробленности слово копейка оказалось как ней­тральное в

географическом отношении более конкурентноспособным и вытеснило своих

соперников. Таким образом, слово копей­ка ощущало влияние со стороны других

элементов лексической системы по нескольким направлениям. Его поддерживали

слова, генетически с ним связанные, а также созвучные лексемы, близкие по

значению. Все это не могло не способствовать укреплению в словарном составе

русского языка этого денежного наименова­ния, сохранившегося до нашего времени

15.

В Советский период в русский язык вошло и прочно утвер­дилось слово

домоуправление. В связи с уменьшением в городах доли частного домовладения и

предоставления жилых домов в ве­дение городских Советов, появление такого

термина было жизнен­но необходимым. Его успех объясняется прежде всего тем, что

слово домоуправление не шло в разрез с явлениями, происходящи­ми в

лексической системе русского языка. Оно гармонировало с общей тенденцией

создания сложных слов типа лесоразведе­ние, судостроение, хлебопечение

и т. п. Для создания этого слова имелись определенные предпосылки, поскольку

глагол управлять и слово управа, например, земская управа,

уже суще<443>ствовали в русском языке. При создании термина была

использо­вана тенденция к расширению функций суффикса -ени. Термин

домоуправа был бы явно неудачен, поскольку слово управа уже исчезло

из активного словаря русского языка, тогда как слово управление в

советский период явно расширило сферу своего упо­требления. Стечение всех этих

благоприятных обстоятельств и обеспечило особую жизненность нового слова

домоуправление.

С развитием горного туризма и спорта в нашей стране вошел в русский язык термин

горноспасатель. Успех его объясняется не только тем, что он стал необходим,

но также и тем, что он не находился в противоречии с некоторыми особенностями

лекси­ческой системы русского языка. Суффикс -тель является обычным

средством образования имен существительных, обозначающих про­фессию, должность

и т. д., ср. такие образования, как учитель, писатель, служитель,

устроитель и т. п. Если бы новый термин выражался одним словом

спасатель, то ему грозила бы опасность получить насмешливо-ироническую

окраску, поскольку целый ряд слов с суффиксом -тель действительно имеет

эту окраску, ср. развиватель какой-либо теории (в дурном смысле),

стара­тель, обыватель и т. п. Однако этого не произошло, так как пер­вая

часть сложения горно- предохраняла новый термин от возмож­ного сдвига

значения. Термин оказался удачным, не говоря уже о том, что он был жизненно

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100