Книга: Общее языкознание - учебник

внимание на лексическое значение той или другой словарной единицы, сопоставляя

ее с другими, то он извлекает из слова ин­формацию не только о содержании

выраженного словом понятия, но и об объеме и классе предметов, которые могут

быть обозначены этим именем. В актуальной речи, в процессе коммуникации так

называемая понятийная отнесенность и предметная отнесенность, составляющие

основу знакового значения слова, могут не совпадать и тогда имеет место сдвиг в

предметной отнесенности. Словесный знак может быть отнесен в речевом акте, в

коммуникативных целях к предмету, «непредусмотренному» исторически и с

социально за­крепленным за ним значением. Например, когда 'упрямый человек'

называется в какой-либо конкретной речевой ситуации ослом (случаи

метафорического, вторичного употребления слов или так называемой «смещенной

речи»), то новая предметная отнесенность не изменяет номинативного значения

знака осел, тем более она не препятствует слову осел оставаться

номинативным знаком, обозна­чающим вид животного, несмотря на наличие

определенной но­вой знаковой ситуации.

Для словесного знака как номинативной единицы, объективно существующей,

социально закрепленной и принятой в данном значении говорящим коллективом,

совершенно нерелевантно, в какой форме этот знак хранится или функционирует

(в виде умст­венного образа, графического изображения, визуального или

аку­стического восприятия).

Возвращаясь к понятию значения знака, следует отметить, что число его

дефиниций велико и варьируется в связи с разным пониманием самого знака.

Общим для всех дефиниций является то, что знаковым значением считается тот

или другой элемент знаковой репрезентации или отношение между составляющими

семиозис (знак, обозначаемый предмет, понятие, говорящий, слушающий).

В силу этого значение определяется 1) как некая субcтанция (субстанциональное

понимание значения знака), 2) как некое отношение между элементами знаковой

ситуации, знаковой системы (функциональная интерпретация знакового значения).

Так, например, для знаков-признаков, не составляющих систем (симптомы, приметы

и т. п.), значением является реаль­ный предмет (событие, явление), на который

они указы­вают, который они замещают. Для чисто механических знаков,<127>

например, сигнальных систем, их семантическая ценность сводит­ся к

внутрисистемной значимости.

Число факторов, определяющих знаковое значение языковых элементов, больше, а

соответственно разнообразнее и сложнее его дефиниции.

Определения, основывающиеся на субстанциональ­ной природе значения, разнятся

в зависимости от того, с чем отождествляется субстанция — с предметом

обозна­чения [76], с обобщенным отражением признаков предметов и яв­лений в

виде понятий [2; 45;] или с «идеальным предметом» (иде­альным бытием) [78].

Значение языковых знаков иногда понимают функционально, т. е. значением

языкового элемента счи­тают ту функцию, то назначение, которое они выполняют

в системе языка. При таком понимании значения любая функция языко­вого

элемента будет знаковым значением, любой элемент языка — знаком. Например,

пражцы считают фонему знаком, а ее смыслоразличительную ценность — знаковым

значением. При другом понимании функции (алгебраической ее интерпретации)

значение знака определяется как отношение двух сторон знака — означающего и

означаемого. Определения значения знака как отношения представлены

несколькими разновидностями:

а) отношение между двумя сторонами знака; б) отношение означающего к

обозначаемому предмету (предметная отнесенность); в) отношение формы знака к

понятию о предмете (поня­тийная отнесенность); г) отношение между знаками

внутри системы данного языка; при парадигматических отношениях зна­чение

сводится к внутрисистемной значимости, при синтагмати­ческих связях — к

комбинаторике знаков, к правилам их упот­ребления; д) отношение между знаком

и деятельностью людей (операциональное понимание значения); е) отношение

между го­ворящим и слушающим; значение определяется в терминах «сти­мул —

реакция».

ОСОБЕННОСТИ СЛОВЕСНОГО ЗНАКА

При определении знаковой сущности слова необходимо при­нимать во внимание ту

прочную и неразрывную связь между внеш­ней (звуковой) и внутренней (смысловой)

сторонами, которая яв­ляется определяющим моментом не только для существования

и функционирования самого словесного знака, но также необходима для

возникновения и закрепления в языке его новых значений

14. Несмотря на прочное единство формального и содержательного в<128>

слове, между его внешней и внутренней сторонами нет полного параллелизма, т. е.

однозначного соответствия одного другому; кроме того, это единство не

абсолютно, а относительно, т. е. может быть нарушено.

Особенностью словесного знака, в отличие от предложений и словосочетаний,

является то, что одна знаковая форма (звуко­вая или графическая

последовательность) способна вместить в себя целый ряд означаемых. Словесный

знак в системе номинаций, в парадигматике, где одному означающему

соответствует несколько означаемых (наименьших значимых элементов) резко

отличается от реализованного словесного знака, где одному означающему, как

правило, соответствует одно означаемое. В тоже время предло­жения, если

считать их знаками, как правило, однозначны.

Словоизменительные морфемы, совмещающие в себе несколько грамматических значений

(семантических минимумов), так же полисемны, как и слова. Например, морфема

-s в системе английского глагола выражает одновременно 3 л. ед. ч. наст. вр.

изъявит. накл.; полнозначный словесный знак to break означает в системе

английской лексики 1) 'ломать', 2) 'разрывать', 3) 'нарушать' 4) 'прерывать',

5) 'ослабевать', 6) 'ломаться', 7) 'начинаться', 8) 'ворваться', 9)

'разразиться'.

Однако между полисемией формальных и предметных морфем имеется большое

различие. Полисемантизм формальных морфем присущ им одинаково как в

парадигматике, так и в синтагматике, в то время как полисемия словесных

знаков свойственна им толь­ко в системе номинаций. Линейный, синтагматический

ряд слов снимает многозначность словесного знака, присущую ему в системе

языка; семантически реализованное слово всегда однозначно, за исключением

образной речи. В первом случае следует говорить поэтому о синкритизме

формальных морфем, в отношении словес­ного знака — о двух его модификациях:

виртуальной и актуаль­ной.

Понятие виртуального и актуального в языке идет от Гуссерля, который подводил

под «виртуальное» чисто логическое, постоянное, по сравнению с «актуальным»,

из­менчивым в языке. Язык движется между двумя полюсами,— пи­сал С. О.

Карцевский, — которые можно определить как общее и отдельное

15 (индивидуальное), абстрактное и конкретное, поэтому<129> языковые

значимости имеют непременно виртуальный, следова­тельно, общий характер, для

того чтобы язык оставался независи­мым от индивидов. Проф. С. Ульман относит

понятие «виртуаль­ного» и «актуального» только к форме знака (signifiant) к

двум его аспектам; виртуальный как хранящийся в виде отпечатка (engram) в

системе языка, и акустический — когда знак реализован в ре­чи. А. А. Леонтьев

относит понятия «виртуального» и «актуального» аспекта в знаке как раз к его

содержанию: «Виртуальный знак — это известные особенности деятельности,

отвлеченные от конкрет­ных знаковых операций и атрибутированные

соответствующему материальному объекту, т. е. закрепленные в знаковой форме;

это элемент конкретной знаковой операции» [34, 26]. В значении словесного

знака, в обобщении, как оно выступает в слове, выражена как чувственная сторона

мышления, так и действенная его сторо­на, возникающая из общения человека с

другими людьми.

Словесный знак виртуально должен быть автоматизированным знаком и застывшим с

точки зрения функции и структуры. Эти особые свойства словесного знака,

только ему одному присущие, проистекают из самой сущности языка и сводятся к

тому, что слово способно обобщенно выражать идею, дифференцируя или

отожде­ствляя понятие, мысль, и в то же самое время служить средством

общения, неся в каждом акте речи конкретную информацию. Сло­весный знак по

своей природе двойствен, с одной стороны, он связан с механизмом обобщения,

отражая в той или иной форме и ме­ре ступени абстрагированного познания

явлений и предметов ре­ального мира, с другой — он связан с формированием

мыслей и выражением различных интенций говорящего и слушающего в процессе

общения. Это превращает его в знак особого типа.

Слово в ряду других знаков языка яв­ляется основным, потому что оно имеет

семиологическую ценность в нескольких планах, слово обобщает (сигнифика­тивная

функция), дает наименование, обозначает (номинативная функция), слово сообщает

(выполняет коммуникативную функ­цию) и выражает определенное чувство,

переживание говорящего, слушающего (прагматическая функция). Об этих свойствах

словес­ного знака С. О. Карцевский писал в свое время следующее: «Если бы знаки

были неподвижны и каждый из них выполнял только одну функцию, язык стал бы

простым собранием этикеток. Но также невозможно представить себе язык, знаки

которого были бы подвиж­ны до такой степени, что ничего бы не значили за

пределами конк­ретных ситуаций. Из этого следует, что природа лингвистичес­кого

знака должна быть неизменной и подвижной одновременно. Призванный

приспособиться к конкретной ситуации, знак может изменяться только частично; и

нужно, чтобы благодаря неподвиж­ности другой своей части знак оставался

тождественным самому себе» [30, 85]. Что же составляет в словесном знаке то

устойчивое, которое позволяет ему оставаться тождественным самому

себе<130> как в синхронном, так подчас и в историческом планах. В

словес­ном знаке, прежде всего, выделяется как некое постоянное, общее — форма

знака, последовательность звуков или графем (звуковой или графический образ

слова). Нужно отметить, что эта материаль­ная опора словесного знака, сугубо

своеобразная по сравнению с другими знаками, выступает в качестве того

постоянного и устойчи­вого, что сохраняет его материальное тождество.

Другой особенностью формы словесного знака, в какой-то сте­пени прямо

противоположной первой, является то, что она полно­стью сливается со

значением знака (так называемая «прозрачность для значения»), поэтому

человек, воспринимающий словесный знак, не обращает никакого внимания на его

материальную сторону.

Вопрос об общем и отдельном, о постоянном и переменном в словесном знаке

сопрягается с проблемой разграничения языка как системы общих, потенциальных

средств и речи как реализация этих системных возможностей.

Чем создаются у словесного знака системные смысловые по­тенции, реализуемые в

речи? Прежде всего, словесный (полнозначный) знак всегда относится не к

одному какому-нибудь отдель­ному предмету, явлению, а к целому классу или к

группе ему подоб­ных предметов. Поэтому любое референтное (предметное)

значение слова с точки зрения психологии и результата его образования есть

обобщение и представляет собой имя, название класса предметов.

Отношение между понятием, передаваемым данным словесным знаком, и предметом, им

обозначаемым, таково, что понятие ло­жится в основу содержательной

характеристики наименования предметов, а имя, соответственно, называет это

понятие, т. е. сум­му отличительных признаков этих предметов, общих для класса.

Так, в знаковом значении русск, слова стол можно выделить два уровня

обобщений, что ставит его в определенную субординацию отношений с другими

словесными знаками: 1) общие признаки, различающие данный класс предметов от

другого класса — стол : кровать, стол : стул, стол :

шкаф и т. п. 2) общие признаки, объединяющие данный класс с другими —

стол : мебель. В первом случае имеем противопоставительные

отношения, во втором — гипонимичные, т. е. инклюзивные, благодаря которым

происходит включение более низкого класса в более высокий класс классов —

категорию; что же касается различных видов «предметов», то они выражаются уже

не парадигматическими (противопоставительными) отношениями знаков, а путем

контрастирующих отношений, осуществляемых в синтагматическом ряду;

обеденный стол, пись­менный стол — 'мебель' : адресный стол, паспортный

стол — 'учреждение' : диетический стол — 'пища'. В тех случаях

(на­пример, в группе имен нарицательных), когда между понятий­ной и предметной

отнесенностью знака имеется совпадение, рав­ное тому, которое существует между

содержанием и объемом поня­тия, словесный знак является названием целого класса

конкрет<131>ных предметов (подводимых под данное содержание) и выражает

конкретное (полное, содержательное) понятие класса предметов, подпадающих под

его объем16. В тех случаях, когда

понятийная отнесенность превалирует над предметной, словесной знак слу­жит

названием общего понятия типа «движение», «отношение»; тогда названия

конкретных действий, состояний обозначены в языке другими словесными знаками,

ср.: движение — ходьба, бег, езда и т. п. Наконец, в случае так

называемой специализиро­ванной, узкой по своему понятийному содержанию лексике

и особенно в именах собственных, предметная отнесенность доми­нирует над

понятийной стороной знака, поэтому последний служит специализированным

названием предмета, процесса, явления.

Возвращаясь к вопросу о том, что сохраняет смысловое тож­дество словесного

знака, необходимо отметить, что с точки зрения языковых средств то или другое

обобщение получает определенное языковое выражение, упорядоченность и

определенную взаимосвязь с содержанием других словесных знаков. Устойчивым,

кроме формы знака и его номинативной функции, является также то, что

обоб­щение получает соответствующую языковую форму выражения; в зависимости

от того, является ли обобщаемое «предметом», «про­цессом» или «признаком»,

форма слова соответственно отражает это общекатегориальное семантическое

значение и словесный знак получает отнесенность к определенной части речи.

Правда, это выдерживается не всегда и не всеми языками, однако в подавляю­щем

большинстве языков это различие находит формальное вы­ражение. Далее в

пределах того или другого лексико-грамматического класса слов (части речи)

содержание словесного знака дифференцируется в зависимости от семантических

свойств. По линии этого содержания данный словесный знак выстраивается во

второй ряд зависимостей — в парадигматические связи, в соот­ветствующие

семантические подклассы слов — 'одушевленные — нео­душевленные предметы' и т,

п. Наконец, по характеру конкретного лексического содержания слово входит в

несколько парадигматиче­ских рядов — синонимические ряды, лексико-

семантические груп­пы, словообразовательные ряды, семантические поля и т. п.

Эти три вида зависимости, своеобразная иерархия смыслового содержания слова,

не могут не способствовать сохранению семан­тического и формального тождества

словесного знака.

Как историческое, так и синхронное тождество слова, наличие виртуального и

актуального в словесном знаке является не просто научной фикцией, а его

реальной формой существования в языко­вой системе и непременным условием

функционирования в речи. Игнорирование этой двойной жизни словесного знака,

двусторон­ней его природы приводит к двум крайностям: 1) к изучению

лек<132>сики как системы вокабул, 2) к изучению только комбинаторики,

синтагматики словесных знаков.

Сторонники первой точки зрения сводят значение слова к ста­тически

закрепленным за данным звуковым комплексом неиз­меняемым концептам

(significatum) или прямым соотносительным связям с внешним миром и «опытом»

(designatum). Гипертрофируя номинативную функцию знаков, сущность смысловых

изменений слов усматривают исключительно в сдвиге наименований. В

иссле­дованиях подобного рода рассмотрению подлежит лишь предмет­ная и

понятийная соотнесенность словесного знака, его качествен­ная сторона;

количественная же сторона, так называемое «семан­тическое распространение

полисемантического слова», актуализа­ция виртуального словесного знака в

линейном ряду, в речи пол­ностью игнорируется.

Приверженцы второй точки зрения, наоборот, считают, что лексическое значение

слова в системе — фикция17 и

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100