Книга: Общее языкознание - учебник

же функцию. Есть языки, где роль личных окончаний выполняют личные префиксы.

Неоди­наково и место глагола во фразе. Например, в кельтских языках глагол чаще

всего располагается в начале предложения. Наобо­рот, во многих языках

агглютинативного строя он стремится занять конечное положение.

В языках, имеющих именные классы, показатель класса субъек­та действия может

в целях согласования наличествовать и в глагольной форме.

В тех языках, где существуют особые типы спряжения для пере­ходных и

непереходных глаголов, спряжение глагола 'сидеть' естественно будет отличаться

от переходных глаголов типа 'читать' (что-либо) или 'рубить' (что-нибудь). В

некоторых языках, напри­мер, абхазо-адыгских, локальная характеристика признака

мо­жет быть включенной в состав глагольной формы путем присо­единения к основе

глагола особого префикса, соответствующего по значению русскому предлогу

на. Получается нечто вроде птица дерево насидит. В некоторых языках

проводится различие между действием, совершающимся вообще, безотносительно ко

времени, и действием или состоянием, совершающимся в данный момент. По этой

причине глагол 'сидеть' в данном случае будет употреб­лен в форме настоящего

времени данного момента, ср. англ. Pre­sent continuous tense. Что касается

самой структуры этого време­ни, то опять-таки в разных языках, где это время

употребляется, она может быть неодинаковой. В английском языке это время

об­разуется из форм настоящего времени вспомогательного глагола 'быть' и

причастия настоящего времени, например, I am writing<65> 'Я пишу в данный

момент'. Примерно но той же схеме оно строится в ирландском и валлийском

языках. В скандинав­ских языках в этих целях также будут употреблены формы

на­стоящего времени вспомогательного глагола 'быть', но они соеди­няются не с

причастием настоящего времени, а с инфинитивом, которому обычно предшествует

предлог, ср. исл. нg er aр lesa 'я читаю в данный момент' и т. д.

В турецком языке это время образуется на базе формы местно­го падежа

инфинитива, к которой присоединяются аффиксы ска­зуемости, например, о

yazmaktadir 'он пишет в данный момент'. В албанском языке для выражения этого

значения достаточно про­стой частицы, которая обычно ставится перед формами

настояще­го времени, например, plani ро realizohet 'план (в настоящее вре­мя)

выполняется успешно'.

Если ограничиться только теми языками, в которых не разли­чается настоящее

время данного момента, то в самой структуре настоящего времени в разных

языках можно найти немало разли­чий. В некоторых иранских языках, как,

например, в персидском и афганском, настоящее время имеет специальный

отличительный префикс, в ненецком, эвенкийском и хантыйском языках оно бу­дет

иметь особый суффикс, исторически восходящий к суффиксу многократности, в

армянском и хинди оно будет состоять из при­частия и вспомогательного глагола

'быть', в китайском и вьетнам­ском языках оно будет представлять собой чистую

основу и т. д.

Локальная характеристика состояния на дереве также может быть выражена в

разных языках разными способами. В русском и вообще во многих индоевропейских

языках для обозначения ме­стонахождения предмета на поверхности какого-либо

другого предмета обычно употребляются предлоги. В агглютинативных язы­ках

вместо предлогов, как правило, употребляются послелоги. Наблюдаются случаи,

когда это значение выражается местным падежом. Некоторые языки, как, например,

прибалтийско-фин­ские, различают две серии локальных падежей — внешне-мест­ные

и внутренне-местные. По этой причине местонахождение на чем-либо выражается

особым падежом суперессивом. В абхазо-адыгских языках, как говорилось выше,

показатель местонахож­дения может быть выражен специальным глагольным

префи­ксом.

Словосочетание высокое дерево в разных языках также может быть выражено

по-разному. В одних языках, как, например, в славянских, тюркских,

финно-угорских, монгольских и т. д., при­лагательное высокий будет

предшествовать слову дерево, в других языках, как, например, в

романских, кельтских и индонезийском, оно будет ставиться после слова

дерево; в некоторых языках, имеющих склонение и родовое деление имен

существительных, прилагательное будет согласовано с именем существительным

в<66> падеже и роде. Можно найти языки, где члены этого словосочета­ния

будут соединены по способу простого примыкания. В иранских языках

словосочетание высокое дерево образует так называемую изафетную

конструкцию, ср. таджикск. дарахти боланд 'высокое дерево' где к слову

дерево будет присоединен связующий элемент, исторически восходящий к

относительному местоимению. В албан­ском языке два члена этого сочетания будут

соединены между со­бой так называемым связующим артиклем и т. д.

С. Л. Рубинштейн, пытаясь ответить на вопрос, в чем состо­ит различие между

мышлением и языком, выразил этот ответ в довольно оригинальной и несколько

парадоксальной форме: «Го­ворить — не значит мыслить. Мыслить — это значит

познавать; говорить — это значит общаться. Когда человек мыслит, он

ис­пользует языковой материал и мысль его формируется, отливаясь в речевые

формулировки. Но задача, которую он, мысля, решает — задача познавательная»

[54, 170].

Если определить эту особенность точнее, то следовало бы сказать, что говорить

— это одновременно мыслить и общаться, но общаться по определенным правилам,

применяя те способы языкового выражения, которые приняты в данном

кол­лективе. В противном случае говорящий рискует быть непонятым.

Соотношение между мышлением и языком можно образно срав­нить с соотношением

между теплой одеждой и ее национальной формой. Всякая теплая одежда должна

согревать человека и спа­сать его от холода, но в разных странах мира она

может быть не­одинаковой по внешней форме. Тем не менее она успешно

выпол­няет свою функцию: человеку в ней тепло и в то же время он одет, как

это принято обычаем.

Многие из вышеперечисленных особенностей знаковой комму­никативной системы

невозможно понять, не ознакомившись с различными внутренними процессами,

происходящими в сфере языка.

ПРОЦЕССЫ, ПРОИСХОДЯЩИЕ В СФЕРЕ ЯЗЫКА

Каждый говорящий на том или ином языке твердо убежден в том, что, пользуясь

данным языком, он не вносит в него ничего но­вого, поскольку всякое изменение

языка лежит за пределами его возможностей.

Характеризуя речь ребенка, Л. С. Выготский в свое время писал: «Ребенок

склоняет, спрягает, но эта деятельность им усво­ена чисто структурно. Эти

операции неосознанны. Ребенок упот­ребляет верный падеж и верную падежную форму

в структуре определенной фразы, но он не отдает себе отчета в том, сколько

существует падежных форм. Это сказывается в том, что он владе­ет ими спонтанно

в определенной ситуации, автоматически, т. е. <67> владеет ими тогда,

когда ситуация в каких-то больших структурах вызывает его на проявление этих

умений, но вне определенной структуры — произвольно, сознательно и намеренно —

ребенок не умеет сделать того, что умеет делать непроизвольно» [12, 213].

Необходимо заметить, что любой человек, не имеющий ника­кого теоретического

представления о строе своего языка, в этом отношении мало отличается от

ребенка. Он также пользуется речью автоматически и не отдает себе отчета в

том, сколько в данном языке падежей, времен, наклонений и т. д. В лучшем

слу­чае он может сказать на основании своего эмпирического опыта, что так не

говорят.

Однако в действительности язык создается людьми, хотя сами люди этого не

осознают. Язык никогда не создается всем коллекти­вом говорящих одновременно.

Отдельные изменения в языке про­изводятся отдельными индивидами. Каждое

звуковое изменение в языке, каждая отдельная его форма имеют какого-то

безымянного автора. Возникшее в языке новшество затем подхватывается дру­гими

говорящими на данном языке, в результате чего оно стано­вится общим

достоянием. Действия отдельных индивидов в сумме создают деятельность,

происходящую во внутренней сфере каждого языка. Эта деятельность может быть

различной по своему харак­теру.

Выше говорилось о том, что несмотря на единство форм логи­ческого мышления,

языковые формы выражения в разных языках мира обнаруживают большое

разнообразие. Эти различия воз­никают уже в самом начале в процессе создания

слов и граммати­ческих форм. Трудно представить, чтобы новое слово

создавалось всем коллективом говорящих на данном языке одновременно. Марио

Пэй замечает по этому поводу следующее: «Мы можем пред­полагать, что общее

принятие (common acceptance) символа осу­ществляется скорее через процесс

возникновения индивидуальной инновации и ее постепенного распространения, а

не как акт массового творчества» [73, 12]. Слова редко создаются из

со­вершенно новых, ранее ничего не обозначавших звуковых комп­лексов.

Индивид, создающий новое слово для ранее неизвестного ему предмета, пытается

прежде всего найти какие-то черты сходст­ва между этим предметом и

предметами, ему уже известными, име­ющими в данном языке особое наименование.

Звуковой комплекс в период своего возникновения должен обязательно иметь

какую-то опору даже в тех случаях, когда новое название создается по

звукоподражательному принципу. В противном случае создать его было бы

невозможно. Огромное значение в процессе создания новых слов имеют поэтому

ассоциации.

Совершенно естественно, что у разных индивидов, находящих­ся в различных точках

земного шара, ассоциации не могут быть одинаковы, хотя возможность случайных

конвергенций не исклю­чена. Этим, между прочим, объясняется такое интересное

явление,<68> как отсутствие единой внутренней формы слов в различных

язы­ках мира. Данное положение может быть сравнительно легко под­тверждено

примерами, взятыми из самых различных языков. Так, например, греч. Фrnij

'птица' этимологически связано с глаголом Фrnumi и лат. oriri 'подниматься';

исп. pajaro и рум. pasăre 'птица' происходят от лат. passer, собственно —

'воробей'. Греч. prТswpon 'лицо' буквально означает 'то, что находится перед

глазами', но лит. veidas связано с индоевропейским глагольным корнем *weid-

'видеть', ср. лат. videre 'видеть', греч. e„ ?don 'я увидел' из eweidon; лат.

facies 'лицо' связано с глаголом facere 'делать', собственно — 'творение',

'нечто созданное', ср. польск. twarz; коми-зыр. нырвом 'лицо' означает

буквально 'нос-рот', собственно — 'средоточие носа и рта'; греч. mљtwpon 'лоб'

озна­чает буквально 'то, что находится между глаз', нем. Stirn 'лоб' связано с

лат. sternere 'простираться'; русск. лоб этимологически связывается с

чешск. leb 'череп', лат. supercilium 'бровь' бук­вально означает 'то, что

находится над веком', ср. лат. cilium 'веко', но лит. antakis буквально

означает 'то, что находится над глазом'. Греч. poЪj 'нога', род. п. podТj

этимологически связа­но с русск. под 'основание печи', тогда как русск.

нога определенно связывается с греч. Фnux, род. п. Фnucoj 'ноготь', нем.

Nagel 'но­готь', лит. nagas и латышск. nags 'ноготь'. Фр. maison 'дом'

происходит от лат. mansio 'остановка, пребывание'; русск. дом связано с

греческим глаголом dљmw 'строить'; русск. окно этимоло­гически связано

со словом око 'глаз', серб. прозор 'окно' этимоло­гически

связано с русским глаголом взирать, т. е. 'смотреть', тогда как исп.

ventana 'окно' связано с лат. ventus 'ветер', н.-греч parЈfuro 'окно' буквально

означает 'то, что находится около двери'; греч trЈpeza 'стол' из tetrapedia

буквально 'то, что стоит на четырех ножках'. Русск, стол этимологически

связы­вается с глаголом стлать; русск. плотник связано

этимологически с глаголами плотить и плести, тогда как греч.

tљktwn 'плотник' этимологически связано с русским глаголом тесать, ит.

falegname 'плотник' связано с глаголом fare 'делать' и существитель­ным legname

'дерево'; греч. ўgorЈ 'рынок', первоначально зна­чившее 'место собрания,

сборища', связано с глаголом ¤gw 'гнать'; русск. рынок связано с нем.

Ring 'кольцо'; греч. teleuta«oj 'послед­ний', собственно 'находящийся в конце'

(teleut» 'конец'), фр. dernier 'последний', буквально 'задний' из deretro

'сзади', русск. последний связано с глаголом следовать; русск.

старый этимологически связано с лит. storas 'толстый, сильный, тяжелый' и

др.-норв. stуrr 'большой, мощный, важный, храбрый', шв. stor 'большой'; греч.

palaiТj 'старый' связывается с валлийск. pell 'дале­ко отстоящий', лат vetus

'старый', по-видимому, связано с греч. њtoj 'год' из wetos, ср. алб. vit 'год',

vetus, т. е. 'имеющий много лет', н.-греч. dЈsoj 'лес' связано с прилагательным

dasЪj 'густой',<69> ит. bosco 'лес', фр. bois 'лec' происходят от лат.

boscus, перво­начально 'лесное пастбище', рум. pădure 'лес' — от лат.

palus, род. п. paludis, 'болото' др.-норв. skogr 'лес', датск. skov, шв. skog

связаны с др.-норв. глаголом skag 'выдаваться', лит. giria 'лес' ассоциировано

со словом 'гора' ('гора, покрытая лесом'), сербохорв. љuma 'лес'— ассоциация с

чем-то издающим шум, ср. русск. шуметь, нен. пэдара 'лес'

этимологически может быть связано с финск. petдjд, морд. и коми-зыр. пужым

'сосна'; нем. verstehen 'понимать' связано с др.-англ. farstandan и др.-норв.

forstanda 'стоять впереди' или 'представлять', русск. понимать

ассоциировано с идеей 'брать', ср. лат praehendere 'брать', тат. ан?ла

'понимать' связано с существительным ан? 'рассудок, ум', венг. йrteni

'понимать' увязывается с идеей 'достичь чего-либо', ср. венг. йrni 'достигать';

коми-зыр. гцгцр воны 'понимать' вос­ходит к значению 'ходить кругом';

драться в русском языке буквально означает 'драть друг друга', а тат.

сугышырга 'драться' можно объяснить как 'бить друг друга'; сопоставление

русского глагола искать с болг. искам 'желаю, требую', а также

с др.-англ. āscian 'спрашивать' и др.-инд. icchati 'ищет,

желает' показывает, что первоначально этот глагол имел значение 'искать или

домога­ться чего-либо', итальянский глагол cercare 'искать' этимоло­гически

связан с латинским circa 'около, вокруг', испанский гла­гол buscar

увязывается этимологами с нар. лат. существительным busca 'лес';

buscar означало некогда 'ходить в лесу и искать дрова' татарский глагол

езлq- 'искать' явно связан с существительным ез 'след' и т. д.

Таким образом, в истории почти каждого исконного слова конкретного языка

можно наметить два основных этапа. Сначала появляется представление о каком-

либо предмете или явлении, полученном в результате знакомства с ним на опыте.

Затем возни­кает необходимость дать ему название. При этом новый предмет или

явление ассоциируется с каким-нибудь другим предметом или явлением, так как

человек обнаруживает в них какое-нибудь общее свойство. Само направление

ассоциации не предопределено с самого начала в предмете или явлении,

подлежащем наименованию. Ас­социация — результат чистого случая.

Многочисленные факты также свидетельствуют о том, что континуум объективного

мира в разных языках может члениться по-разному и получать различное языковое

выражение. В этом сравнительно легко убедиться, если проанализировать

прилагае­мый список слов, взятых из различных языков и обозначающих явления,

для называния которых в русском языке нет специаль­ных слов. Их сущность может

быть выражена только описательно, ср., например, коми-зыр. рас 'смешанный лес',

тыкцла 'небольшое озеро, образовавшееся на месте старого речного русла',

личкыштлыны 'быстро надавить на что-нибудь и, подержав в течение не­большого

отрезка времени, снова отпустить', кывтны 'плыть<70> вниз по

течению', катны 'плыть вверх по течению', нен. ибцсь 'быть

горьким', монась 'упасть (о человеке или животном)', пухуворцъ

'стариться (о женщинах),' пэдарасясь 'быть безлесным', сэлась

'высохнуть до хрупкости', варнась 'бежать (о небольших животных и

птицах)', ямд 'ветвь хвойного дерева', яндо 'собака с короткой

шерстью', янго 'горелое место в кустарнике или в лесу', сидрянгг

'тень человека или животного', лорц 'крупная кочка', вара

'черный гусь', эвенк. ирбэ 'период нереста карасей', иркукта

'период, когда ягоды еще не созрели', иргисэ 'еда на дорогу', калтан

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100