бесплатно рефераты

бесплатно рефераты

 
 
бесплатно рефераты бесплатно рефераты

Меню

Диссертация: Внутренний человек в русской языковой картине мира бесплатно рефераты

Его уволили или Он ушел с работы. Бросающаяся в глаза смысловая

противоречивость, создаваемая за счет употребления глагола активного,

самостоятельного действия в составе пассивной конструкции (ориентированной на

инактивность носителя предикативного признака), которая противоречит его

грамматическому значению (непереходный глагол управляет вин. падежом имени),

представляет ситуацию как результат вынужденного решения: действие совершено

субъектом осознанно, самостоятельно, однако не по собственной воле [Стексова,

2001, с. 136].

3. Усиление (интенсификация) определенного категориального смысла,

выраженного одновременно несколькими языковыми средствами, также представляет

собой особый прием, используемый в речевой практике. Актуализированная целым

комплексом средств, СК формирует прагматически значимый языковой образ предмета

речи. Обратимся к примеру. Психическое, интерпретируемое как активное,

осознанное человеком действие получает свое регулярное воплощение в

предложениях, построенных по глагольной модели, в которых субъект состояния

занимает грамматически независимую синтаксическую позицию самостоятельно

действующего лица - агенса, распространяющего свою активность на внешние

объекты (Я полюбил тебя; Она обдумывает наше предложение). Однако

помимо этих регулярных языковых средств выражения СК в речи используются и

другие, контекстуальные, позволяющие усилить семантику активности, осознанности

осуществления и сформировать таким образом у адресата желаемую модель

психологической ситуации. Вот некоторые из средств и способов интенсификации

грамматически "заявленного" категориального смысла осознанности "внутренних"

действий человека, обнаруживаемые в художественной речи:

· Метафорическое обозначение предиката внутреннего состояния

(психическое состояние как манипулирование предметами) и его постановка в

один ряд с предикатами физического действия, самостоятельного перемещения:

Вот Бенедикт: с утра из дому по солнышку шел, снегом поскрипывал

, мысли всякие хорошие вертел, и все ему

было нипочем. (Толстая Т. Кысь) В данном высказывании ментальный процесс

(обдумывание) представлен как манипуляционное действие человека с "предметами"

психики и подводится под одну категорию с самостоятельным передвижением (

идти), вызывающим шумовой эффект (поскрипывать).

· Введение в предложение сравнительного оборота, основная цель

которого - уподобление "внутреннего" события целенаправленному внешнему

действию человека:

Она почувствовала острый укол в сердце, но отогнала от себя тревогу, как

назойливую муху (М. Юденич. Я отворил пред тобою дверь.). В данном

высказывании с весьма будничным занятием (отгонять мух) сравнивается действие

человека во внутреннем мире, направленное на достижение психологического

комфорта, спокойствия (регуляция мыслительного процесса). На основе

интенсификации СК может быть построено не одно высказывание, целый текст,

пример тому - стихотворение Н. Заболоцкого "Не позволяй душе лениться.", в

котором СК активности, осознанности действия, использованная в концептуализации

отношений человека со своей душой и отображенная целым комплексом языковых

средств, в том числе образных, является ключом к пониманию идеи автора: только

контроль своих внутренних процессов, готовность что-то изменять в себе

обеспечивает душевное здоровье личности.

4. Под превращением (метаморфозой) мы понимаем переход от одной

СК к другой СК, сопровождающийся полной переменой ракурса изображения в

процессе речевой концептуализации определенного фрагмента действительности.

Вообще-то категоризация и концептуализация как особые когнитивные процедуры

обработки информацию мире разводятся лишь как объекты научного изучения, в

повседневной же практике, по мнению самих ученых, они не существуют врозь, а

тесно переплетены друг с другом [Фрумкина 2001, с. 62-63; Лукашевич, 2002,

с.69]. Эта связь легко обнаруживает себя в детской речи, когда ребенок пытается

осмыслить новый для него предмет с помощью взрослых, последовательно подводя в

своих вопросах объект под рубрики своего опыта с тем, чтобы, определив его

сходство или тождество с уже известным, поместить его на определенное место в

картине мира. Представленная ниже серия вопросов, заданных ребенком, впервые

увидевшим ананас, демонстрирует взаимосвязь категоризации и концептуализации

(наблюдение Р.М. Фрумкиной):

- Он настоящий? (Подведение под категории "съедобное" - "несъедобное".)

- А он сладкий или кислый? (На языке ребенка,

по-видимому, означает отнесение к одной из рубрик опыта: "вкусное" -

"невкусное".)

- А мне можно? (Сигнал того, что осмысление объекта

закончено: поняв, что перед ним нечто, похожее на хорошо знакомые вкусные вещи,

ребенок просит разрешения полакомиться им.)

Траектория перемещения объекта осмысления внутри категориальной системы человека

обусловливается целым рядом факторов: объективных (прежде всего особенности

сложившейся ситуации; в нашем случае местонахождение фрукта подсказывает

направление категоризации: на тарелке à актуализируются категории,

формирующие фрагмент картины мира "пища") и (субъективных (индивидуальный опыт

человека, его ментальные привычки и т.п.). Так, количественный набор элементов

категориальной системы у ребенка, только открывающего мир, безусловно, будет

иным, чем у взрослого человека, накапливающего на протяжении всей своей жизни

опыт познания действительности. Актуальность одних и тех же категорий,

задействованных в формировании определенного фрагмента картины мира, у них

также будет различной: в рассмотренной ситуации для ребенка наиболее значимыми

оказались категориальные признаки, связанные со вкусом фрукта, в то время как

для взрослых приоритетными могут оказаться категории полезности, экологичности,

энергетической ценности и т.п.

Язык предоставляет на выбор говорящего целый арсенал инструментов категоризации,

позволяющих репрезентировать один и тот же объект по-разному, в зависимости от

выбранной точки зрения. В процессе реализации своего речевого замысла мы всякий

раз делаем такой выбор. Пропозиция высказывания о мире представляет собой

результат концептуализации определенного, изначально недискретного

человеческого опыта в процессе выделения в нем некоторого количества дискретных

элементов и подведения их под определенные категории мышления, воплощающиеся в

семантике языковых средств и их определенных комбинациях. Семантическая

категоризация объекта в процессе реализации речевого замысла неизбежно

сопровождается редукцией наших представлений о нем, ибо, как уже было сказано,

категоризация по своей сути есть сжатие многообразия. Прибегая к использованию

определенного комплекса языковых средств, реализующих в своей семантике некую

когнитивную категорию, мы тем самым акцентируем внимание на какой-то одной,

существенном с нашей точки зрения, стороне предмета, и затемняем все прочие

аспекты нашего опыта, неактуальные в свете конкретного речевого замысла. Так,

мы легко "маскируем" способность субъекта к самостоятельному активному

действию, грамматически представляя его как пассивного участника ситуации,

объекта воздействия некой субстанции (другого человека, предмета, внешней силы

и др.), ср.: В опросе приняли участие сто тысяч человек. - Было опрошено сто

тысяч человек. Выбирая определенный способ семантической категориации,

говорящий сохраняет за собой право изменить ракурс изображения ситуации.

Категориальная метаморфоза как раз и представляет собой реализацию этого права

в пределах определенного высказывания, текстового фрагмента. В этом проявляется

специфическая особенность человеческого мышления, получившая в когнитивистике

название принципа обратимости позиции наблюдателя. Автор данного

термина, Е.С. Кубрякова, объясняет его суть следующим образом: ". при

рассмотрении любого объекта в мире и вселенной выбор перспективы его

рассмотрения хотя субъективен, но, будучи установленным, он в дальнейшем может

быть всегда изменен, причем позиция наблюдателя может смениться на обратную"

[Кубрякова, 1999, с.8]. Такое произвольное изменение позиции, и даже целый ряд

метаморфоз, возможно в пределах одного высказывания, например:

Любил он страстно, до безумия и ничего не мог сделать с этой своей любовью -

никак не отпускала она его, только сильнее мучила. Ситуация любви в

процессе языковой концептуализации претерпевает целый ряд изменений: сначала

любовь представлена как процессуальный признак, приписанный лицу -

самостоятельно действующей субстанции (субъекту состояния), занимающей

агентивную позицию, затем, грамматически опредмечиваясь, она сама превращается

в субстанцию - объекта воздействия (грамматически зависимая форма твор. п.), а

после - в результате олицетворения – в агенса (грамматически независимая форма

им. п. ), распространяющего свою активность на объект (реального субъекта

состояния). Категориальная метаморфоза, таким образом, - это особый речевой

прием, коммуникативный ход, позволяющий формировать концепты как сложные,

динамически развивающиеся смысловые образования.

Выделенные типы взаимоотношений СК в языке и речи схематично могут быть

представлены следующим образом:

· Комплементарность: А + В = АВ

· Противоречие: нейтрализация А - В = А, усложнение смысла А - В =

= С.

· Интенсификация: А • А • А •. = Аn

· Превращение: А à В à С à .= Х

Примечание. В левой части уравнений представлены СК, вступающие друг с

другом в определенные отношения (разные СК обозначены разными буквами), в

правой - их результат, воплощенный в языковой семантике. Знак "плюс" указывает

на отношения взаимодействия (смысловой кооперации), "минус" - на смысловые

оппозиции, "умножить" - на нанизывание однотипных СК, их взаимное усиление,

знак степени свидетельствует о предельной актуализации категориального смысла,

стрелки означают переходы-превращения.

В качестве рабочего определения межуровневой СК, учитывающего особенности

объекта семантического моделирования (мир в работе используется следующее.

Межуровневые СК внутреннего человека – это разнообразные образно-ассоциативные

представления о психике, конвенционально (стереотипно) или окказионально

(индивидуально) интерпретируемые языковым сознанием наивного носителя языка как

частные случаи репрезентации (и соответствующего воплощения средствами лексики,

фразеологии, грамматики, текста) абстрактных сущностей, аналогичных столь же

абстрактным субстанциям – образам непосредственно (сенсорно) воспринимаемых

реалий внешнего по отношению к человеку мира, таким, как пространство, субъект,

объект, инструмент.

Прежде чем обратиться непосредственно к рассмотрению системы семантической

категоризации разнообразных явлений психической сферы личности, определим

содержание прагмастилистического аспекта категориально-семантического

описания языкового образа внутреннего человека.

1.3. Прагмастилистический аспект описания языкового образа

внутреннего человека

Прагмастилистика сформировалась как междисциплинарная научная область,

возникшая на стыке стилистических и прагматических исследований речи.

Обнаруживая общность исторических предпосылок (назревшая в языкознании к 60-м

гг. ХХ в. потребность в изучении динамического аспекта языка), устремлений и

объекта исследования (речевая коммуникация как функционирование языка в

процессе речевой деятельности и ее результатах – текстах), прагматика и

стилистика развивались на протяжении прошлого столетия параллельно, неизменно

обнаруживая точки соприкосновения и взаимодействия [Кожина 1997; Кожина 2003;

Котюрова 1997; Майданова, Соболева 1997].

Стилистика уже в силу своего предмета оказалась связанной с прагматикой. Во-

первых, типовые сферы общения, обслуживаемые функциональными стилями,

обусловливают их прагматическую заданность, а во-вторых, для ряда стилей (в

частности, официально-делового, газетно-публицистического) прагматический

компонент является определяющим в дифференциации жанров [Майданова, Соболева

1997; Рудозуб 1999]. Обе научные дисциплины изучают речь и сосредоточивают

свое внимание на выборе средств для достижения цели коммуникации (в

стилистике это общее назначение конкретной сферы общения, в прагматике это

«сиюминутная» цель конкретного речевого действия) [Кожина 1997]. Связь

стилистики и прагматики обнаруживается также и в том, что проблема выбора

эффективных способов и средств языкового отображения межличностных отношений

'адресант - адресат' (формирующее прагматическую категорию модальности)

решается именно на уровне отдельных стилей и жанровых разновидностей речи

[Маевский 1997; Майданова, Соболева 1997].

В процессе своего развития стилистика и прагматика все более сближались,

устремляясь навстречу друг другу: стилистика шла от изучения более общих

объектов, функциональных стилей, к более частным, жанровым разновидностям

последних, «образу автора», композиции текста; прагматика, наоборот, - от

отдельного речевого акта к дискурсу, типологии текстов [Кожина 1997: 6].

Таким образом, постепенно закладывались основы для образования особой научной

области - прагмастилистики, основной задачей которой стало использование

достижений одной науки для обогащения другой [Там же]. В центре ее внимания

оказались вопросы речевого общения и поведения (взаимоотношения партнеров по

коммуникации) в различных ситуациях общения для достижения определенных

целей; в связи с этим – проблемы средств и способов воздействия на адресата в

разных стилевых и жанровых формах, вопросы успешности речевых актов,

стилистического статуса изобразительных и выразительных средств языка,

прагматические функции тропов и фигур, типы речевого реагирования на стимул и

др.

Определение общих закономерностей целенаправленного, прагматически

нагруженного использования средств образной семантической категоризации в

условиях жанрово-стилевой дифференциации речи, сопутствующие этим наблюдениям

лингвокультурологические комментарии отдельных субкатегориальных образов

явлений психики составляют прагмастилистический аспект описания языкового

образа внутреннего человека.

Богатство, бесконечное разнообразие образного содержания СК, обусловленные

ассоциативным характером человеческого мышления, создают оптимальные условия

для усиления выразительности и изобразительности высказываний, обеспечивая

потребности в самовыражении (разработке оригинальных способов в передаче

всевозможных нюансов психических состояний), привлечение внимание адресата и

воздействие на него (его чувства, мысли, воображение). Этот прагматический

потенциал СК реализуется в речи, в рамках определенных стилистико-речевых

систем, подчиненных выполнению конкретных коммуникативных задач, будь то

формирование у адресата необходимой эмоциональной или интеллектуальной

оценочной реакции (в художественной речи, в публицистике, разговорной речи),

влияние на фонд его знаний (в научном стиле и его научно-популярной

разновидности), побуждение к действию (в рекламе) и т.д. В основу настоящего

исследования были положены наблюдения за функционированием СК пространства,

субъекта, объекта, инструмента в текстах некоторых жанрово-стилевых

разновидностей, относящихся к нескольким дискурсам: художественному

(прозаические и поэтические жанры), научному (научно-популярный жанр),

разговорному (ситуативный диалог (бытовая беседа), газетному (интервью,

письма читателей), рекламному (слоганы), религиозно-мифологическому (жанр

популярного изложения).

Категории пространства, субъекта, объекта, инструмента, рассматриваемые в

текстах и контекстах разного прагмастилистического качества, представляют

собой единство стереотипных и индивидуально-авторских субкатегориальных

образов-ассоциаций.

- Прежде всего обращают на себя внимание максимально идиоматичные

выражения, регулярно воспроизводимые в речи: устойчивые сравнения, узуальные

метафоры, фразеологизмы и пр. языковые клише, формирующие корпус косвенных

номинаций явлений психики. Все они являются сферой действия языковых

стереотипов, формирующих языковой образ внутреннего человека как

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24