Южно-Курильская территориальная проблема
Южно-Курильская территориальная проблема
Оглавление:
Введение
Основная часть:
Глава 1. 1990-е годы: Горбачев и
Ельцин:
1.1. Южно-курильская территориальная
проблема до 1990-х годов
1.2. Южно-курильская территориальная
проблема начала перестройки
1.3. Южно-курильская территориальная проблема в 1994-1996 годы
1.4. Развитие южно-курильской
территориальной проблемы в 1997-2000 годы
Глава 2. 2000-е годы: Путин:
2.1. Территориальная проблема Южных
Курил в начале 20 века
2.2. Правовые трактовки
Южно-курильской территориальной проблемы
Заключение
Список использованной литературы
Введение
Актуальность
темы исследования.
Территориальный спор
России с Японией вот уже полвека остается наиболее острым конфликтным вопросом,
осложняющим отношения двух стран. Японская сторона начала этот спор еще в
советские времена — вскоре после смерти Сталина и продолжает его инициировать
по сей день, упорно добиваясь уступок ей как минимум четырех южных Курильских
островов, наиболее удобных для хозяйственного освоения и наиболее важных в
военно-стратегическом отношении островов архипелага. В настоящее время
политические споры по поводу территориальной проблемы между двумя странами
приобрели тупиковые очертания и оказывают негативное влияние на развитие
торгово-экономических отношений. В связи с
этим воссоздание объективной исторической картины о месте о. Сахалина и
Курильских островов в системе российско-японских отношений поможет, на наш
взгляд, оказать положительное воздействие на систему политических, научных и
общественных представлений, связанных с межгосударственными отношениями между
Россией и Японией, снизить уровень напряженности в переговорном процессе между
двумя странами, оживить диалог между народами и перевести их в плоскость
научных и юридических споров. Отсутствие
глубокого и ясно изложенного исследования истории зарождения и развития
территориальной проблемы между Россией и Японией мешает правильному, объективному
восприятию причин притязаний Японии на часть территории субъекта Российской
Федерации - Сахалинской области. Актуальность
темы исследования обусловлена также нарастающими усилиями японских политиков по
возврату части территорий Сахалинской области Японии. На решение этой задачи
направлены последовательные действия политических ведомств, научных и
общественных организаций, Совета по вопросам национальной безопасности Японии,
в состав которого входят ученые, политики и бывшие дипломаты, долгие годы работавшие
с Советским Союзом и Россией, бывшие и действующие представители японских
властей острова Хоккайдо. Степень научной
разработанности проблемы. Исследование
территориальной проблемы как истории борьбы России и Японии за обладание
рассматриваемой зоной, включающей помимо Хоккайдо Южный Сахалин и Южные
Курильские острова, в определенном смысле является новым направлением, однако
отдельные аспекты этой истории неоднократно привлекали внимание специалистов. Отечественную историографию исследуемой проблемы можно
разделить на три периода. В дореволюционный
период проблематика Южного Сахалина и Южных Курильских островов не являлась
предметом специального изучения. Работы русских исследователей касались в
основном выяснения причин возникновения интереса России к Японии, истории
первых контактов русских и японцев и появления государственной устремленности к
Южному Сахалину и Южным Курильским островам. В
русской историографии преобладающей стала точка зрения, что первыми сведениями
о Японии, полученными непосредственно от японца, являются «скаски» Денбея
(Дэмбээя) Татэкава, записанные в Москве в начале 1702 г. в Сибирском приказе и
впервые опубликованные Н.Н. Оглоблиным в 1891 г. Эти сведения, зафиксированные
по поручению Петра I, положили начало ознакомлению русских с Японией и
Курильскими островами и послужили стимулом правительственного стремления
присоединить к России вновь открытые земли - Камчатку и Курильские острова и
получить экономические выгоды от торговли с Японией. Важное
значение имели систематизация исторических документов по истории Сибири и
Дальнего Востока и издание книг «Памятники сибирской истории»[1], предпринятые в конце XIX в. В
этой серии были опубликованы документы, раскрывающие процесс развития интереса
России к Японии, а также шаги, предпринимаемые для выполнения поручений
императора о завязывании отношений с японцами. Особое
значение для оценки места и влияния Японии на Курильские острова имеют
сведения, полученные И. П. Козыревским, которого по праву можно считать
первооткрывателем Японии для России, оставившим человечеству свои знаменитые
донесения о походе на Курильские острова и тексты Чертежа морских островов. Солидный материал для исследования содержится в
трудах Г. Ф. Миллера, С. П. Крашенинникова, участников второй Камчатской
экспедиции, который позволяет составить представление о роли японского влияния
на торгово-экономические связи Курильских островов и Камчатки и сделать выводы
о регулярности посещений японцами этих территорий и возможности проникновения
японцев на «северные земли» в период «самоизоляции» Японии. Большое значение для глубокой оценки событий,
относящихся к периоду возникновения территориальной проблемы между Россией и
Японией, имеют фундаментальные исследования Д. М. Позднеева. В его монографии
содержатся подробные материалы по истории исследования и освоения японцами
Хоккайдо, юга Сахалина и Южных Курил, приводятся сведения о ранних
российско-японских контактах и различных аспектах российско-японских отношений
до середины XIX в. Д. М. Позднеев ввел в
научный оборот широкий круг японских источников по истории русско-японских
отношений и территориального размежевания между Россией и Японией; затронул
проблемы взаимоотношений русских и японцев на Южном Сахалине и Южных Курильских
островах. Его публикации раскрывают предпосылки и начало новой
социально-экономической политики Японии по отношению к коренному населению
Южного Сахалина и Курильских островов, а также особенности ее изменения в связи
с ростом русского присутствия на Северных Курильских островах и попытками
установления русскими первопроходцами торговых отношений с Японией. Заметный вклад в освещение проблемы русско-японских
отношений внесли А. А. Полонский и А. И. Сгибнев, в чьих публикациях сделана
попытка проследить развитие русско-японских отношений в период XVIII - начала
XIX в. С. Н. Полонский привлек и
проанализировал целый ряд документов, раскрывающих особенности зарождения и
развития двухсторонних контактов, показал проблемы, повлиявшие на отношения
между русскими японцами в период первого и второго русских посольств в Японию
во главе с А. К. Лаксманом и Н. П. Резановым. Развитие
территориальной проблемы, затрагивающей Южный Сахалин и Южные Курильские
острова, можно проследить по письмам Н. П. Резанова к российскому императору,
его дневниковым записям, по его поручениям, отдаваемым офицерам
Российско-Американской компании Н. А. Хвостову и Г. И. Давыдову о проведении
военной акции против японцев на Южном Сахалине и Южных Курильских островах в
1806-1807 годах. Интересные наблюдения,
размышления и факты, касающиеся формирования целенаправленной политики России
по отношению к Сахалину, начала колонизационных мероприятий в период конца 1840
— начала 1850-х гг. и российско-японских взаимоотношений оставили в своих
трудах Е. В. Путятин[2],
Г. И. Невельской[3]
и другие участники Амурской экспедиции, которые сделали попытку осмысления
развития русско-японских отношений в период XVIII - начала XIX века. Значительную работу по изучению
социально-экономических взаимоотношений японцев и русских, развития торговых
отношений между ними проделали участники различных экспедиций по Дальнему
Востоку: Л. И. Шренк[4],
М. И. Венюков[5],
Н. В. Слюнин[6]
и другие. Их труды содержат разнообразные материалы, точные характеристики и
оценки, позволяющие оценить особенности миграции коренных народов, их степень
зависимости друг от друга, взаимодействие с японцами и китайцами, вопросы
товарного обращения и места русских в развитии торговых обменов и т.д. В целом
же большинство работ дореволюционных авторов носили описательный характер. В
этот период началось накопление подлинных первичных документов, дневниковых и
литературных записей участников исторических событий, получены первые
исследовательские результаты по изучению русско-японских отношений. Второй
период — период советской историографии - можно разделить на два этапа. Первый
этап охватывает 1917 - 1946 гг. В эти годы Южный Сахалин и Курильские острова
находились во владении Японии. Поэтому освещение проблем принадлежности и
освоения этих территорий в работах советских историков имело достаточную
степень объективности. Среди наиболее интересных и основательных можно назвать
труды известных историков Ю. Н. Жукова[7],
Л. С. Берга[8].
В них авторы воссоздают правдивую картину освоения русскими людьми территорий
Дальнего Востока, Камчатки, Курильских островов и Сахалина, акцентируют
внимание на стремлении России установить торгово-экономические отношения с
Японией, а также на проблемах, возникавших в русско-японских отношениях. Второй
этап советской историографии начинается со второй половины 40-х гг. XX в. и
завершается в конце 1980-х гг. В эти годы под влиянием политических факторов
изложение истории Южного Сахалина и Южных Курильских островов претерпевает
существенные изменения. С переходом Южного Сахалина и Курильских островов под
юрисдикцию Советского Союза японское участие в процессе освоения и заселения
этих территорий стало почти полностью игнорироваться. При этом и японские и
советские исследователи обвиняли противостоящие стороны в хищническом отношении
к территориям, в захватнической политике и т.д. Политическое давление и
идеологические установки 1950-1980-х гг. значительно снизили интерес
исследователей к изучению истории российско-японских отношений. Тем не менее,
отдельные историки предпринимают попытки исследовать и раскрыть роль русских
первопроходцев в первооткрытии, перводостижении и хозяйственном освоении
Сахалина и Курильских островов. В этом плане многое было сделано такими учеными
как А. И. Алексеев[9],
И. А. Сенченко[10],
Б. П. Полевой[11]
и др. К сожалению, в их работах наряду с введением в научный оборот новых
архивных документов, касающихся заслуг русских первопроходцев в открытии и
освоении Дальнего Востока, практически полностью замалчивается роль Японии в
истории Сахалина и Курильских островов. В публикациях указанных авторов почти
не затрагивались проблемы русско-японских отношений, не уделялось внимание
фактам, раскрывающим особенности японского освоения и заселения Южного Сахалина
и Курильских островов, делались попытки доказать полное преобладание русской
инициативы и российского приоритета. На этом этапе большой вклад в изучение
российско-японских отношений был внесен Л. Н. Кутаковым[12], чей труд доныне сохраняют
немаловажное значение и определенную актуальность. Однако, несмотря на
обстоятельность и глубину этих работ, их особенностью является исключение
значительной части информации, касающейся японского влияния на Сахалин и
Курильские острова, и однобокость освещения действий русских в период борьбы за
Южный Сахалин и Южные Курильские острова. В середине 1980-х гг., с началом
перестроечных процессов в Советском Союзе, предпринимаются первые попытки более
объективного освещения истории Сахалинской области. Подробный анализ советской
историографии истории открытия и исследования Сахалина и Курильских островов
был выполнен сахалинским историком. Третий - постсоветский — период открывается
с начала 1990-х гг. и характеризуется сменой методологических ориентиров,
отказом от идеологизации и политизации исторической науки. Это открывает
возможности для утверждения более объективных и взвешенных подходов к освещению
истории русско-японских отношений, способствует вовлечению в научный оборот
новых документов по истории территориального размежевания между Россией и
Японией. Вполне закономерно, что в эти годы начинается процесс по
переосмыслению истории Дальнего Востока, исследователи стремятся пробить
«брешь» в устоявшихся представлениях о роли Японии в освоении дальневосточных
территорий, об истории зарождения и развития русско-японских отношений, в
частности, появляются интересные работы Б. П. Полевого, В. В. Кожевникова, Л.
И. Галлямовой, К. Е. Черевко. Происходит значительная активизация
исследовательской деятельности сахалинских историков по изучению истории
освоения Сахалина и смежных островов - М.С. Высокова, А.И. Костанова, И.А.
Самарина, В.О. Шубина, В.М. Латышева и др. Работы этих авторов отличает
стремление более полно и объективно осветить историю Сахалинской области с
использованием результатов практической археологии и вовлечением в научный
оборот ранее не известных архивных документов. Однако, несмотря на очевидные
позитивные изменения последних лет в вышедших в свет работах пока не вполне
объективно и системно излагается история Сахалина и Курильских островов, до сих
пор недостаточно раскрыто японское участие в заселении и освоении островных
территорий и пр. Зарубежной историографии также принадлежит ряд (без учета
японской) интересных исследований. В первую очередь это труды участников
различных экспедиций Ж. Лаперуза[13],
Г. Сноу, как правило, свидетельствующие о заметном японском влиянии на освоение
Южного Сахалина и Южных Курильских островов. Эти работы позволяют реально
взглянуть на положение коренных жителей Южного Сахалина и Южных Курильских
островов, их взаимоотношения с японцами, уровень торгово-экономических связей и
их образ жизни до прихода в эти районы русских первопроходцев. О
распространении японского влияния на северные территории писал немецкий
японовед Ф. Зибольд[14].
В англоязычной историографии проблема русско-японского территориального
разграничения на Сахалине рассматривается Дж. Гаррисоном. Значительное место в
историографии русско-японских отношений занимают работы Г. Ленсена, Дж. Стефана[15]. Эти работы представляют
интерес тем, что в них делаются попытки совместить японскую и русскую
составляющие в истории Южного Сахалина и Южных Курильских островов. Авторы
опираются не только на японские и русские материалы, но и использует научные и
исторические источники других стран. Особое место в зарубежной историографии
занимают труды японских историков. Подробный анализ японской историографии,
посвященной истории русско-японских отношений, был выполнен учеными Института
истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН и обобщен в
соответствующем сборнике[16].
Анализ работ японских исследователей достаточно обстоятельно проделан К.Е.
Черевко[17].
Благодаря его публикациям отечественные историки получили хорошее представление
о содержании трудов таких японских авторов, как Хакусэки Араи, Хиронага
Мацумаэ, Кандзан Мацумия, Сихэй Хаяси, Хасукэ Кудо, Сёин Ёсида, Такэсиро
Мацуура, Фумихико Оцуки, которые в разное время исследовали уровень японского
влияния на «северные территории», предлагая различные планы укрепления
обороноспособности Японии в связи с продвижением русских с севера, а также
проводили идеи японской территориальной экспансии на Дальнем Востоке. К.
Черевко способствовал знакомству и с другими, появившимися позднее,
публикациями японских историков - Ё. Накамура, С. Манабэ, Акира Такано, К.
Сугимори, В. Фудзимото, посвятивших свои исследования истории японо-русских
отношений. Следует отметить, что характеристике японских исследований по
северным территориям уделил в свое время значительное внимание И. Д. Позднеев[18]. Он же привел выдержки из
целого ряда документальных японских материалов, отразивших историю
японо-русских контактов в XVIII-XIX вв.
Представляет интерес и тот факт, что многие довоенные
японские авторы, например, Тории Рюдзо, Хираока Масахидэ, Като Цуёси, Киёдзава
Киёси, подходили к освещению истории Сахалина и к вопросу территориального
размежевания на острове с националистическо-патриотических позиций, подчеркивая
экспансионистский характер российской внешней политики на Дальнем Востоке.
Другая группа японских авторов - Вада Сэй, Хора Томио, Икэгами Дзиро, -
подробно исследовала наличие с древнейших времен тесных исторических связей
японцев с айнами Южного Сахалина и Южных Курильских островов. Вообще в работах
того периода русские научные источники практически не упоминались, а
существование северной части острова просто игнорировалось; характерной
особенностью являлось употребление обязательных идеологических штампов
(например, освоение русскими Дальнего Востока обозначается словом «синряку» -
агрессия). Работы некоторых японских авторов - Синтаро Накамура, Кацургава
Хо-сю, Иноуэ Ясуси, X. Вада - были переведены и изданы в Советском Союзе. Они
позволяют понять взгляды японцев на проблему отношения Японии к северным
районам, их стремление понять образ действий своих северных соседей. Важно, что
эти публикации представляют собой реальные исторические записки и свидетельства
японцев, побывавших в разные годы в России, а также на Южном Сахалине и Южных
Курильских островах. Заметное место в японской историографии занимают работы Исии
Ко и Ясуока Акио, посвященные изучению дипломатии правительства Мэйдзи. Можно
выделить также исследования Акидзуки Тосиюки, посвященные истории изучения
Сахалина японцами в XVII - XVIII вв. и их административно-хозяйственной
деятельности на юге острова, процесса территориального размежевания на острове
между Россией и Японией. В частности, в своей работе «Японо-российские
отношения и остров Сахалин» Т. Акидзуки подробно Рассматривает исторические и
архивные материалы княжества Мацумаэ, бакуфу, губернаторства Хакодатэ и
Колонизационного бюро. Сопоставляя японские материалы с источниками на русском
языке, автор пытается дать взвешенную оценку истории возникновения
территориальной проблемы и причин возникновения страха японцев перед
территориальной экспансией России. В целом же можно констатировать, что,
несмотря на достаточно обширную историографию, тем не менее, специальных
исследований по «буферной зоне» в истории не имеется. Поэтому представляемая
дипломная работа является первой попыткой осветить проблему с точки зрения
«буферной зоны». В то же время необходимо отметить, что многие труды
отечественных и зарубежных историков принадлежат к двум обособленным
направлениям в историографии, вследствие чего имеют место абсолютно
противоположные трактовки одних и тех же событий и явлений. Причинами этого
являются не только необходимость придерживаться жестких идеологических
установок своего государства, как это было в недавнем историческом прошлом у
нас в стране, но также и отсутствие сравнительного анализа исторических
источников России и Японии. Цель данной работы состоит в рассмотрении
Южно-Курильской территориальной проблемы. Для достижения поставленной цели в
работе решаются следующие частные задачи: рассмотреть Южно-Курильскую
территориальную проблему в 1990-е годы при Горбачеве и Ельцине; рассмотреть
Южно-Курильскую территориальную проблему в 2000-е годы при Путине. Объект исследования –
Южно-Курильская территориальная проблема. Предметом
исследования являются общественные
отношения, связанные с рассмотрением Южно-Курильской территориальной
проблемы.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19
|
|