Южно-Курильская территориальная проблема
Согласно
политико-административному делению России острова Хабомаи, Шикотан и Кунашир
входят в Южно-Курильский район, а остров Итуруп — в Курильский район. Для
управления каждым районом назначается администрация ‑ в Южно-Курильском
районе она находится в Южно-Курильске (Фурукамаппу), в Курильском районе — в
Курильске (Сяна)[90].
На этих островах
главным производством стала обработка морских продуктов. В последние годы
появились рыболовные суда, находящиеся в личной собственности. Рыбаки
занимаются промыслом самостоятельно. Для сообщения с островами жители
пользуются регулярными рейсами пароходов, которые ходят с Сахалина и курсируют
между островами, а также рейсами самолетов, летающих с Сахалина на острова
Кунашир и Итуруп.
Федеральная
Программа социального и экономического развития Курильских островов на
1993–1995 годы и до 2000 года предусматривала проведение подготовительных работ
по строительству магистральной дороги. Эти работы были проведены, ведутся
работы по замене балок мостов через реки, но на островах до сих пор (за
исключением части острова Кунашир) шоссейные дороги не готовы к эксплуатации[91]. Важную
роль в российско-японских отношениях сыграл визит в Японию министра
иностранных дел Е. М. Примакова в середине ноября 1996 года[92].
Российский
министр вел свой разговор с японским коллегой Ю, Икэдой подчеркнуто
уважительно к Японии. Он делал акцент на том, сколь большое значение придает
Россия развитию отношений с Японией, исходит из того, что самостоятельная,
сильная, политически активная в международных делах Япония является фактором
стабильности на мировой арене. В этом контексте российский министр вновь
подтвердил, что Россия приветствует полномасштабное участие Японии в Совете
Безопасности ООН.
Российский министр подчеркивал важность придать
новый импульс переговорам по мирному договору и в этой связи высказался за
более активное налаживание контактов, обменов в районе Южных Курил, подтвердил
намерение российской стороны вести дело к выводу своих войск с этих островов.
Наконец, он предложил рассмотреть возможность осуществления совместной
хозяйственной деятельности на островах и, в случае заинтересованности в этом
японской стороны, изучить под новым углом зрения даже вопросы юрисдикции[93].
В целом, говорил российский министр, такая
совместная деятельность имела бы не только экономическое, но и политическое
значение, приближала бы страны к каким-то компромиссным решениям по проблеме
территориального размежевания.
Впервые идея налаживания взаимовыгодной
хозяйственной деятельности применительно к островам наряду с другими мерами
по решению «околоостровных проблем» была озвучена Президентом СССР М. С.
Горбачевым на переговорах с премьер-министром Т. Кайфу в апреле 1991 года и
была включена в совместное заявление в качестве официального предложения
российской стороны. Эта идея затрагивалась с российской стороны и во время
визита в Японию в декабре 1994 года первого заместителя Председателя
Правительства России О. Н. Сосковца[94].
Японский министр обещал, что японская сторона
изучит предложение о совместной хозяйственной деятельности на островах, но при
условии, что это не заменит переговоры по территориальной проблеме, а будет в
качестве временной меры до ее урегулирования способствовать созданию более
благоприятного климата для ведения таких переговоров.
Такой подход не вызывал возражений с российской
стороны.
Удачно прошла и встреча Е. М.
Примакова с премьер министром Р. Хасимого. Глава японского правительства
подчеркивал важность наращивании политического диалога, который начал
налаживаться, выводить его на самый высокий уровень. В этой связи он подтвердил
свое намерение посетить Россию в 1997 году[95].
В целом и российская, и японская стороны были
удовлетворены итогами визита в Японию министра иностранных дел России. Японская
сторона начала приходить к заключению, что российское руководство действительно
стремится наладить отношения с Японией[96].
Один из наиболее опытных и авторитетных японских
политических деятелей Ясухиро Накасонэ говорил о том, что, беседуя с Е. М.
Примаковым, когда тот в качестве министра иностранных дел посетил Токио, он
почувствовал большое желание России, прежде всего Президента Б.Н. Ельцина,
улучшить российско-японские отношения.
Особое внимание в японских политических,
общественных, деловых и научных кругах привлекла идея налаживания совместной
хозяйственной деятельности на Южных Курилах, которую Е. М. Примаков специально
подробно озвучил и на своей пресс-конференции в Токио, Об этой идее много
писала и японская пресса.
Реакция
на предложение изучить возможность совместной хозяйственной деятельности на
островах имела в России в целом положительную реакцию. Согласно опросам
общественного мнения, проведенного Российским центром международных социальных
исследований, 55 % опрошенных поддержали это предложение, а против высказались
лишь 19 %.
В
Японии это предложение было встречено неоднозначно. С одной стороны - и об этом
сообщала японская пресса - в «поиском правительстве и правящей
либерально-демократической партии было много тех, кто позитивно воспринял
предложение России о совместной российско-японской хозяйственной деятельности
на Южных Курилах, а ряд японских компаний был готов при согласии японского
правительства начать на островах совместное предпринимательство в сфере рыбного
хозяйства[97].
Появилась поддержка идеи совместного
хозяйственного освоения и среди представителей японских средств массовой
информации. Московский корреспондент газеты «Майнити симбун» Кадзутака Иидзима высказывался
за принятие российского предложения о совместном развитии островов, поскольку,
по его мнению, этот путь может стать «кратчайшим» к урегулированию
территориальной проблемы[98].
Но сразу же обозначились и противники реатизации
такой идеи. Та же газета писала о том, что, по мнению руководящих работников
японского МИД, это может привести к ущемлению суверенных прав Японии на
острова; что в мировой практике не было прецедента, чтобы совместная
деятельность осуществлялась на спорных территориях, что возникнет масса
неразрешимых вопросов, касающихся юридических аспектов такой деятельности; что
российская сторона просто стремится привлечь японские капиталы к
экономическому развитию островов, население которых испытывает серьезные
социально-бытовые проблемы.
Важную
роль в выводе двусторонних отношений на принципиально новый уровень, а также в
становлении дружеских. Доверительных отношений между лидерами двух стран
сыграла встреча Президента Б. Н. Ельцина с премьер-министром Р.Xaсимото в Денвере во время
проведения очередного саммита ведущих государств мира в третьей декаде июня
1997 года[99].
Появилась поддержка идеи совместного
хозяйственного освоения и среди представителей японских средств массовой
информации. Московский корреспондент газеты «Майнити симбун» Кадзутака Иидзима
высказывался за принятие российского предложения о совместном развитии
островов, поскольку, по его мнению, этот путь может стать «кратчайшим» к
урегулированию территориальной проблемы[100].
Но сразу же обозначились и противники реализации
такой идеи. Та же газета писала о том, что, по мнению руководящих работников
японского МИД, это может привести к ущемлению суверенных прав Японии на
острова; что в мировой практике не было прецедента, чтобы совместная
деятельность осуществлялась на спорных территориях, что возникнет масса
неразрешимых вопросов, касающихся юридических аспектов такой деятельности; что
российская сторона просто стремится привлечь японские капиталы к экономическому
развитию островов, население которых испытывает серьезные социально-бытовые
проблемы[101].
Важную роль в выводе двусторонних отношений на
принципиально новый уровень, а также в становлении дружеских Доверительных
отношений между лидерами двух стран сыграла встреча Президента Б. Н. Ельцина с
премьер-министром Р.Xaсимото в Денвере во время проведения очередного саммита ведущих
государств мира в третьей декаде июня 1997.
Накануне этой встречи Москву с официальным
визитом посетил министр иностранных дел Ю. Икэла. Он был принят Президентом
России, который высказался за то, чтобы в Денвере провести обстоятельную» как
он выразился, «непроходную встречу» с Р. Хасимото. Тогда же он предложил по
примеру своих встреч с канцлером Германии Г. Колем обменивался с японским
премьер-министром раз в год неформальным визитами, чтобы без протокола
детально обсуждать политические и экономические вопросы двусторонних отношений.
Так было предложено проводить встречи руководителей России и Японии «без
галстуков»[102].
На встрече в Денвере Президент Б. Н. Ельцин
сообщил премьеру Р. Хасимото, что российские ракеты с ядерными
боеголовками более не нацелены на Японию. Японские аналитики признавали, что
это действие с российской стороны имело немаловажное не только символическое,
но и практическое значение с точки зрения обеспечения безопасности Японии и
формирования ее военной политики. Безусловно, что такое заявление шло в
копилку доверия между двумя странами[103].
Саммит в Денвере имел особое значение для России
и российского Президента. Впервые Россия «на равных правах» подключилась к
деятельности «семерки», а президент Б.Н. Ельцин впервые стал полноправным
участником дискуссий в рамках этого форума.
В то же время первоначально японская сторона
негативно отреагировала на идею Президента США Билла Клинтона о том, чтобы
Россия на равных правах участвовала в саммитах «семерки», а само это
объединение трансформировалось в «восьмерку». Мотивировалась такая позиция тем,
что участие России в саммитах может создать «нежелательную ситуацию, когда
между двумя членами «восьмерки» не будет мирного договора и существуют
ненормальные отношения». Затем японское правительство изменило свою позицию,
но все же настояло на том, чтобы Президент России не присутствовал при
обсуждении на саммите в Денвере ряда международных финансовых и экономических
проблем. Кроме того, было выражено пожелание, чтобы страны-участницы саммитов
обращали бы внимание России на необходимость скорейшей полной нормализации
отношений с Японией. В таком духе высказался премьер Р. Хасимото уже на первом
раунде форума[104].
И все же российская сторона положительно
восприняла изменение японской позиции, и это сыграло свою роль в том, что
двусторонняя встреча Б. Н. Елыцина-Р. Хасимото, состоявшаяся 20 июня, прошла в
конструктивном духе. Оба лидера высказались за улучшение российско-японских
отношений, договорились регулярно обмениваться визитами и согласились по
предложению японского премьера провести неофициальную встречу на высшем уровне
до конца года в одном из городов российского Дальнего Востока — впоследствии
это согласие реализовалось в проведении встречи в Красноярске[105].
Пройдет несколько лет, и японское правительство,
убедившись в конструктивности и эффективности российского участия в форумах
ведущих государств мира, не станет возражать против «стопроцентного»
превращения «семерки» в «восьмерку» и предоставления России права провести
очередную встречу лидеров этого форума в 2006 году в Москве.
24
июля 1997 года премьер-министр Р. Хасимото выступил в «Ассоциации экономических
единомышленников» (Кэйдзай доюкай) с изложением новой внешнеполитической
доктрины страны.
«Доктрина
Хасимото» была ориентирована на обеспечение за Японией активной и самостоятельной
роли в мировых делах, прежде всего в поддержании мира и стабильности в АТР, С
учетом реальностей постконфронтационной эпохи и глобализации, при сохранении
союза с США как основы японской внешней политики[106].
В таком контексте была акцентирована важность для
Японии стабильной системы отношений в четырехугольнике США—Китай-Россия-Япония
и улучшения отношений с Россией, поскольку, как отметил Р. Хасимото, именно в
японо-российских отношениях наблюдается наибольшее отставание по сравнению с
другими сторонами «четырехугольника». Соответственно центральное место в новой
внешнеполитической концепции «в качестве одной из самых приоритетных ставилась
задача улучшения японо-российских отношений в целях установления нового
сотрудничества между двумя странами». Выдвижение этой концепции фактически
означало радикальное изменение японской политики в отношении России.
Анализируя подоплеку разработки и появления новой
концепции, можно было прийти к следующим заключениям[107].
Во-первых, по прошествии более чем пяти лет со
времени распада Советского Союза и начала осуществления в России
демократических реформ в японском политическом истеблишменте наконец-то начал
брать верх вывод о том, что изменения в России приняли необратимый характер
(особенно после президентских выборов в 1996 году) и ныне Россия разделяет
общие с Японией и другими западными демократами ценности.
Потому успех преобразований в России отвечает
интересам всего демократического международного сообщества, включая Японию.
Россия принята в «клуб» развитых, демократических
государств, и для Японии появляется немало полезного от взаимодействия с
Россией в рамках «восьмерки». Не случайно японская пресса с тревогой отмечала,
что в связи с тенденцией стран Запада идти на сближение с Россией, Японии грозит
оказаться в изоляции, если она не внесет коррективы в свою пассивную
политику на российском направлении.
Во-вторых, после длительных размышлений было
признано целесообразным начать процесс адаптации внешней политики страны к
новым международным реалиям. Ведь на смену биполярной схеме
советско-американского соперничества периода «холодной войны» стала
нарождаться новая конфигурация международных отношений в Северо-Восточной
Азии, где тесно переплетаются интересы Японии, России, Китая, США, а также других
стран[108].
Появилось осознание важности иметь в лице России
серьезного партнера в мировых делах, в том числе в целях реализации
стратегической внешнеполитической цели повышения роли Японии на международной
арене, включая обретение постоянного членства в СБ ООН, а также в целях
использования отношений с Россией для обеспечения стабильности и безопасности,
прежде всего в наиболее чувствительном для японских интересов регионе Северо-Восточной
Азии[109].
В период «холодной войны» Япония воспринимала
Советский Союз как угрозу своим национальным интересам и выполняла свои
обязательства по военно-политическому союзу с США, ограничивала отношения с
Москвой. И в Вашингтоне следили за тем, чтобы Токио не шел на серьезное
улучшение отношений с Советским Союзом.
В этой связи показательна публикация в японской
прессе содержания закрытых переговоров, которые вел в Пекине в феврале 1973
года государственный секретарь США Генри Киссинджер с китайским руководителем
Мао Цзэдуном. На беседе с Мао 17 февраля Г. Киссинджер делал акцент на том,
что «будет опасно, если Япония и Советский Союз установят тесные политические
отношения»[110].
Примечательно, что почти через четверть века в
японской политической элите определяющим стало мнение, что с учетом всего
комплекса проблем Японии с Китаем и США Токио жизненно важно усилить
«российский вектор» политики. Потому национальным интересам Японии отвечает
сближение с Россией.
Эти
выводы находили подтверждение и в публикациях японской прессы, а также в
высказываниях видных ученых. Газета «Иомиури симбун» в статье, посвященной
проблемам российско-японских отношений, указывала на то, что стремление
премьер-министра Рютаро Хасимото к улучшению отношений с Россией связано с
намерением обеспечить поддержку России на получение Японией статуса постоянного
члена Совета Безопасности ООН, а также важностью нормализовать отношение с
Россией с учетом китайского фактора, поскольку Китай начал стремительно
наращивать свою мощь[111].
В-третьих, в Японии более обращалось внимание на
то, что создание в России рыночной экономики открывало новые перспективы для
японо-российского взаимодействия в экономической сфере. Именно в то время
японская пресса, в том числе близкая к деловым кругам, с озабоченностью
указывала на тот факт, что в 1996 году объем двусторонней торговли сократился
на 17%, А он и без того не был значительным: японский экспорт- около 1 млрд.
долл., а импорт из России - 3,9млрд. долл. Японская пресса призывала японские
компании не уступать европейским и американским фирмам, которые начали
завоевывать определенные сегменты российского рынка[112].
Наконец, играло свою роль и развитие
внутриполитических процессов в Японии. В 1996 году пост премьер-министра после
некоторого перерыва вновь занял представитель либерально-демократической
партии, ее лидер Р. Хасимото.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19
|