Реабилитация подростка с девиантным поведением в условиях пенитенциарной системы
социально-правовой
(как проблемы для общества в широком смысле);
педагогический
(как проблемы для педагога);
психологический
(как проблемы для личности, то есть для себя общественного).
Нам
представляется, что первый уровень, являющийся поверхностным, и потому более
разработанным, не определяет всей глубины проблемы и поэтому не обозначается
нами как единственный, а дополняется двумя другими. Необходимо учитывать, что
каждые два уровня по отношению друг к другу образуют причинно-следственную
зависимость. Более того, думается, что при таком подходе возможно смешение
критериев и факторов. Но данная ситуация основана на убежденности в
психолого-педагогических механизмах возникновения девиантности и при наличии
психолого-педагогических критериев проявление социально-правового – это лишь
дело времени (особенно если учитывать современную ситуацию в обществе и
кризисные моменты подросткового возраста).
В то
же время, такой подход позволяет нам видеть комплексно все уровни проблемы;
четко осознавать, что девиантность требует комплексного решения и погружения на
самые глубинные уровни. Это может стать основанием для более раннего ее
диагностирования и, следовательно, более качественной профилактической работы в
этом направлении.
Наличие
выделенных выше критериев для личности означает, прежде всего, то, что она
оказывается в дисгармоническом отношении с обществом, не может найти в нем свою
нишу, наладить устойчивые положительные связи.
Таким
образом, на передний план выходит проблема социализации - она либо прошла
недостаточно качественно, либо вообще в противоположном нормативному
направлении. При работе с подростками, «страдающими девиантным поведением», на
это нужно делать особый упор. Нужно не корректировать поведение, а
способствовать последующему вхождению его в общество полноправным членом,
способным творить себя и окружающий мир.
Лица,
нарушившие установленные законом в государстве нормы и правила поведения,
подлежат осуждению и отбыванию наказания. Перед государством стоит задача не
только наказания человека за содеянное, но и перевоспитание и возвращение в
общество социально-здорового человека. Решение этих задач возложено на
специальные пенитенциарные учреждения (poenitentiarius /лат./ - юридический),
которые представляют собой преимущественно государственные учреждения,
предназначенные для выполнения функций наказания за уголовно-наказуемые деяния,
исправления и перевоспитания осужденных. Эта функция осуществляется отраслью
социальной педагогики, которая получила название пенитенциарной
(исправительной). Она представляет собой одно из направлений социальной
педагогики, в рамках которого изучаются возможности исправления нравственной
деформации личности осужденного и осуществляется воспитательное воздействие на
него с целью перевоспитания в условиях отбывания уголовного наказания (особенно
лишения свободы).
Истоки
исправительной (пенитенциарной) педагогической деятельности уходят в далекое
прошлое. Еще в 1841 г. в первой в России Петербургской колонии для
несовершеннолетних правонарушителей А.Я.Гердт выдвинул идеи трудового
перевоспитания при уважении личности человека с опорой на самоуправление,
сотрудничество педагогов и воспитанников. В русле общей пенитенциарной практики
еще, в 19 веке, появляется особая отрасль – ювенальная юстиция, занимающаяся
непосредственно проблемами подростковой преступности. В России она
законодательно оформилась в 1910 г., но уже в 1918 г. претерпела серьезные
изменения, практически перестав существовать, как таковая [58; 77]. Сегодня эта
отрасль права переживает новое рождение, что красноречиво говорит об остроте
проблемы подростковой преступности. Ювенальная юстиция представляет собой
весьма сложное множественное целое – комплекс концепций и «схем» влияния на
подростков, массу конкретно-практических ситуаций воздействия на человека,
семью и другие социальные институты.
По
мнению В.Худолея, главной задачей ювенальной юстиции является ресоциализация
подростков, в русле пенитенциарной системы [56; 38].
Поэтому
на данном этапе исследования логично остановиться на освещении основополагающих
процессов в генезисе и профилактике преступлений: социализации и
ресоциализации. Здесь мы оказались перед необходимостью рассмотреть, в первую
очередь, процесс социализации. Связано это, прежде всего, с тем, что
ресоциализация представляется нам процессом вторичным (по отношению к социализации).
Появление
теории социализации связано с именами Г.Тарда и Т.Парнсона. Ими она
определяется как процесс усвоения индивидом на протяжении всей жизни социальных
норм и культурных ценностей общества, к которому он принадлежит [56; 316]. По
утверждению Т.Парнсона, индивид вбирает в себя общие ценности в процессе
общения со «значимыми другими» (Ж.Мид), в результате чего следование
общепринятым нормативным стандартам становится частью его мотивационной
структуры, его потребностью.
Несколько
иное звучание получила социализация у Т.Г. Татидиновой. Она говорит об
«аккумулировании» индивидом на протяжении всей жизни социальных ролей, норм,
ценностей того общества, к которому он принадлежит [51; 61].Таким образом,
понятие не сводится только к усвоению норм, а вбирает в себя и освоение
социальных ролей.
В
процессе социализации и социальной адаптации человек не только усваивает опыт,
осваивает навыки общественного поведения, но и обретает свою индивидуальность,
хотя чаще всего сложным противоречивым путем. «Социальный опыт, лежащий в
основе процесса социализации, не только субъективно усваивается, но и активно
перерабатывается, становясь источником индивидуализации личности» [18;33].
В
социальной психологии ресоциализация рассматривается как процесс усвоения новых
ролей, ценностей взамен асоциальных [22; 142]. С точки зрения криминологов это
«процесс повторного вживания бывшего преступника в систему представлений о
ценностях, существующих в обществе» [21;647].
У
М.И.Еникеева мы находим наиболее полное и значимое для нас определение этого
понятия. Ресоциализацию он выводит на личностный план и утверждает, что
«ресоциализация личности осужденных связана прежде всего с их ценностной
переориентацией, формированием у них механизма социально-положительного
целеполагания, отработкой у личности прочных стереотипов
социально-положительного поведения» [6;473]. Таким образом, ресоциализация, как
и социализация, затрагивает ценностный, поведенческий и аффективный компоненты
личности с одной лишь разницей в том, что необходимость ресоциализации
возникает там, где социализация не была успешна и вместо социально и культурно
приемлемых ценностей и форм поведения были освоены асоциальные, которые
проецировались в общественную среду. Безусловно, такое положение вызывает
негативную реакцию со стороны социума и не позволяет человеку жить полноценной
жизнью. Следовательно, главная задача социализации – обеспечение способности
личности к жизнедеятельности в обществе оказывается не выполненной. Здесь и
возникает необходимость в дублирующем ее процессе – ресоциализации.
Попадая
в такую ситуацию лишения свободы, личность испытывает на себе достаточно
агрессивное, многостороннее и многоаспектное влияние. Крайне недостаточно
говорить о воздействии «морали» преступного мира, хотя отрицать ее наличие даже
в пенитенциарных учреждениях для подростков, бессмысленно. Попав однажды в
такую среду, человек действительно с большим трудом может вырваться из нее. «В
этой специфической среде складывается система жестких правил. Санкции обычно
здесь суровые, жесткие и основаны на физическом насилии. Нормы и правила
подкреплены специфическими моральными «максимами», которые именуются достаточно
привлекательно: «долг», «справедливость», «честность», «уважение старших»,
«смелость», но на деле имеют однобокий извращенный смысл» [56;57]. К этому
следует добавить идейную обработку сознания «новичков» старшими и более
опытными. Безусловно, такая ситуация более характерна для «взрослой»
преступности, среди подростков в условиях воспитательной колонии этот эффект
несколько меньше, но достаточно серьезен, чтобы не обращать на него внимания.
Поразительно в этой ситуации то, что лишая преступника свободы, мы с высокой
степенью вероятности прогнозируем его глубокое вживание в антисоциальный мир.
«Наказание – отрицательная санкция, возникающая как следствие допущенной
индивидом или социальной группой провинности, правового нарушения и
заключающееся в понижении социального статуса» [49;477]. Это провоцирует
естественное стремление к восстановлению своей самоценности и социальной значимости.
М.Р.Оганесян
указывает на то, что принижение личности обществом ведет к низменным формам
поведения. Постоянное осознание индивидом своего несоответствия требованиям
социальной среды вызывает надлом личности и ее внутренний протест против этих требований.
Уменьшается стремление соответствовать этим требованиям, зарождается стремление
индивида противостоять враждебной для него среде [26; 97].
Референтными
для него становятся асоциальные группы. Индивид изыскивает средства
самоутверждения в этих группах. «Негативная социальная идентификация порождает
у человека новые, асоциальные критерии эффективного поведения. Не состоявшийся
общесоциальный масштаб личностного соизмерения индивид заменяет доступным для
него асоциальным суррогатом, поскольку в этой субкультуре индивид начинает
видеть смысл своего существования. У него укрепляется мотивация преступного
поведения. Антинормативность становится нормой поведения» [49;45]. По мнению
М.Р.Оганесяна, для подростка такая ситуация практически фатальна. Не случайно
80 % (по другим данным 3/5) рецидивистов начали свой путь в преступный мир еще
на школьной скамье [26; 85].
Но
даже если мы допустим, что влияние криминализированной среды в пенитенциарных
учреждениях для подростков отсутствует, проблема социальной изоляции личности
не утратит своей остроты, а обнаружит свои глубинные аспекты. Длительное существование
индивида в условиях глобального надзора и регламентации подавляет механизм
психической саморегуляции и по существу делает человека неспособным к последующей
жизни на свободе [49;490]. В этих условиях возникает почти необратимый процесс
регресса личности. Основной недостаток пенитенциарных учреждений, это отрыв
человека от его социального лона, разрушение социальных связей личности,
подавление его способности к свободному целеполаганию, разрушение ее
возможности человеческой самореализации. «Человек, разучившийся в процессе
исполнения уголовного наказания планировать свое поведение – психический
инвалид» [49;473].
Есть
еще один аспект, не менее важный, связанный с утратой человеком своего «Я»,
находясь в составе какой-либо группы. Американский психолог Филипп Зимбардо
впервые описал и проанализировал ситуации, в которых происходит утрата
человеком своего «Я», чувства отдельности от других, а вместе с тем и чувства
свободы и ответственности за свои поступки. Он и его последователи пришли к
выводу, что при утрате индивидуальности (деиндивидуализация – его термин)
человек испытывает своеобразную «свободу от самого себя» [42; 44].
Ощущая
себя частицей некоторой группы, он не просто полностью подчиняет свое поведение
поведению группы (это был бы обыкновенный конформизм), а «всей душой» впитывает
идеалы, ценности, переживания той категории людей, с которой себя отождествляет
[6;70]. В ситуации воспитательной колонии под воздействием так называемой
«скученности» (М.И.Еникеев), это почти естественный и неизбежный результат,
особенно если учесть все отмеченные нами выше факторы, влияющие на человека в
ситуации лишения свободы (безусловно, мы выделили лишь наиболее значимые в
отрицательном смысле). При этом мы нисколько не отрицаем наличие положительного
влияния. Более того, настаиваем на необходимости его актуализации и повышении
эффективности, поскольку на сегодняшний момент результативность пенитенциарной
системы в работе с асоциальными подростками далека от желаемой. О ее
несовершенстве свидетельствует достаточно высокий уровень рецидивной
преступности среди подростков. Только по ЕАО за 2000 год рост повторной
преступности составил 16,7 %, а удельный вес подростковой преступности
увеличился на 0,5 % (с 13,3 % до 13,8 %).
По
нашему мнению, среди причин сложившегося положения можно выделить:
продолжающуюся
криминализацию общества;
повышение
активности ранее судимых несовершеннолетних путем вовлечения их в противоправную
деятельность преступным сообществом;
снижение
роли института семейного воспитания.
С
нашей точки зрения, этот список можно дополнить рядом положений, но особенно мы
выделили бы ситуацию, обстановку, складывающуюся вокруг подростков в
специальных учреждениях, колониях, в период их нахождения в следственных
изоляторах, во время пересылки из одного учреждения в другое. Мы же
рассматриваем возможности изменения условий содержания подростков в рамках
воспитательной колонии с целью оптимального психолого-педагогического
обеспечения ресоциализации подростков с делинквентным поведением. Подросток,
находясь в период лишения свободы между требованиями режима и преступной
субкультурой, крайне редко осознано выбирает режим, да и режимные требования в
своей исключительности не способствуют восстановлению их социальной
адекватности. Следовательно, необходимо создание таких условий, которые
позволили бы оградить подростка от влияния криминального мира и при этом не
сломать режимными предписаниями и требованиями, а нормативные стандарты социума
превратить в лично осознанные и необходимые. Более того, они должны
способствовать изменению личности в просоциальном русле. Это требует разработки
и внедрения новых принципов режима, новых основ педагогической системы в
пенитенциарных учреждениях для подростков, опирающихся на передовые
общепедагогические технологии.
Для
повышения результативности пенитенциарной практики в отношении подростков,
деликвентность необходимо рассматривать как социо-психолого-педагогическую
проблему, поскольку она проявляется в асоциальном поведении, является
следствием социальной дезадаптации, представляет серьезную задачу для педагогов
и является следствием и одновременно причиной различной степени личностных
деформации. В сферу деформаций могут попадать различные составляющие
личностного конструкта. Среди наиболее значимых нравственное сознание и
самосознание, Я-Концепция, локус контроля, самооценка,
мотивационно-потребностная сфера. Делинквентность предполагает нарушение
различных социально-положительных качеств личности, необходимых для ее
полноценного функционирования в обществе; отсутствие механизмов
социально-положительного целеполагания; отсутствие или крайнюю бедность
стереотипов социально-положительного поведения.
Вывод
по второй главе
Таким
образом, сущность отклонений в сознании у подростков заключается в поведенческих
стереотипах, что частично объясняется незавершенностью процесса формирования
личности в подростковом возрасте. Именно в силу этого использование жестких
карательных мер может лишь усугубить положение. В этом случае требуется
реабилитационное реагирование в целях обеспечения позитивной социализации.
Таким образом, речь идет о процессе ресоциализации, то есть о восстановлении
ранее нарушенных социальных качеств личности, необходимых для ее полноценной
жизни в обществе.
Для
повышения эффективности этого процесса необходимо создание особой среды,
способной обеспечить подростку психолого-педагогическую поддержку, оказывать
положительное влияние на имеющиеся личностные деформации, способствующей
получению позитивного опыта и формированию социально-положительных стереотипов
поведения.
Таким
образом, анализ литературы и выявление специфики практического разрешения
рассматриваемой проблемы в пенитенциарных учреждениях позволили нам обозначить
основные направления поиска эффективных путей и средств педагогического
обеспечения ресоциализации подростков с делинквентным поведением в условиях
воспитательной колонии на теоретическом уровне, и требует экспериментального
подтверждения.
Экспериментально-практическое
исследование проводилось среди воспитанников Биробиджанской воспитательной
колонии на протяжении 2003-2004г. В нем участвовали подростки, средний возраст
которых составил 15 лет. Испытуемые были разделены на 2 группы. Группа «А»
представлена воспитанниками, совершившими преступления по статьям УК РФ легкой
и средней тяжести в количестве 15 человек, в группу «Б» вошли подростки,
совершившие тяжкие преступления – 15 человек.
Цель
экспериментального исследования заключалась в определении влияния самооценки на
социальную дезадаптацию подростков.
Экспериментальное
исследование состояло из трех этапов: констатирующего, формирующего и
контрольного.
На
констатирующем этапе исследования с подростками был проведен ряд методик, с
целью выявления уровня тревожности, самооценки, а также уровня социальной
дезадаптации.
На
формирующем этапе с воспитанниками были проведены мероприятия, цель которых
состояла в формировании адекватной самооценки и общей ресоциализации
подростков.
На
контрольном этапе исследования были подведены итоги экспериментального
исследования.
Для
достижения цели исследования были выбраны критерии оценки: уровень тревожности,
социальная дезадаптация, уровень самооценки.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12
|
|