История адвокатуры в России 
При отсутствии в списке лиц, подлежащих привлечению для защиты в порядке
трудовой повинности, суд имел право привлечь для этих целей консультантов
отделов юстиции и представителей общественных организаций, в которых состоял
обвиняемый. В гражданском процессе в качестве представителей сторон помимо
близких родственников могли выступать представители советских учреждений,
уполномоченные их руководством. Некоторые ученые считали, что «переход к защите
в порядке трудовой повинности являлся временной мерой, просуществовавшей лишь
до организации института советской адвокатуры».[29] На самом деле период 1917-1920
гг. ознаменовался тотальным уничтожением русской адвокатуры, всего того
прогрессивного и полезного, что было заложено в судебных реформах 60-х годов
XIX в.
В российском государстве постреволюционной поры имели место серьезные
отступления от законности. Уголовную ответственность и судопроизводство в
1917-1922 гг. устанавливали высшие органы государственной власти, органы
государственного управления, суды и трудовой класс. Образовывались и
действовали органы внесудебной репрессии. Была существенно принижена роль
права. В отдельные периоды юридическая профессия вообще, а адвокатура в
особенности не находила себе должного применения.
Те из юристов, кто привлекался в те годы к защите в качестве трудовой
повинности, часто не имели необходимого уровня знаний в деле защиты подсудимых,
а потому такая защита, по существу, носила формальный характер. К тому же не
было особой материальной заинтересованности при защите в форме трудовой
повинности.
Тем не менее можно полагать, что в отдельных регионах страны коллегии
правозащитников по характеру выполняемых ими функций и организационному
устройству весьма близко приближались к адвокатуре. Положением о коллегии
правозащитников, утвержденным юридическим отделом Московского Совета рабочих и
крестьянских депутатов 21 августа 1918 г., на коллегии возлагалось
учреждение юридических организаций для дачи устных и письменных советов,
составления деловых бумаг. Они избирали свой руководящий орган – совет
коллегии, издавали правила и инструкции, определяющие их деятельность.[30]
В обществе постепенно зрело осознание необходимости возрождения института
адвокатуры. Для выхода из глубокого социально-экономического кризиса в
соответствии с новой экономической политикой требовалось развивать экономику с
элементами рынка. А для защиты интересов предпринимателей, в собственность или
пользование которых передавалась часть национализированной промышленности,
нужны были квалифицированные адвокаты.
IX Всероссийский съезд Советов в специальном постановлении
провозгласил очередной задачей «водворение во всех областях жизни строгих начал
революционной законности. Новые отношения, созданные в процессе революции, и на
основе проводимой властью экономической политики должны получить свое выражение
в законе и защиту в судебном порядке. Для разрешения всякого рода конфликта в
области имущественных отношений должны быть установлены твердые гражданские
нормы.
Граждане и корпорации, вступившие в договорные отношения с
государственными органами, должны получить уверенность, что их права будут
сохранены. Судебные учреждения Советской республики должны быть подняты на
соответствующую высоту».[31]
С того момента активизировалась законодательная деятельность,
направленная на создание единой судебной системы, которая должна была заменить
собой ревтрибуналы. Эта система состояла прежде всего из народных судов,
губернских судов и Верховного Суда РСФСР.
В ходе судебной реформы 1922 г. была учреждена прокуратура, создано
новое отраслевое законодательство, отразившее вступление советского общества в
этап НЭПа. Все это объективно требовало наличия профессиональной адвокатуры,
однако в тот исторический момент государство не было к этому готово.
Декрет о суде № 1, принятый 22 ноября 1917 г., упразднил адвокатуру.
Однако адвокаты на местах отказались признавать ликвидацию и продолжали
какое-то время работать на началах, установленных для сословий присяжных
поверенных и их помощников Судебными уставами 1864 г. По Декрету о суде впредь
до преобразования всего порядка судопроизводства к выполнению функции защиты в
уголовных делах и представительства в гражданских допускались «все
неопороченные граждане обоего пола, пользующиеся гражданскими правами» (ст. 3).
Однако в Декрете не определялась конкретная форма судебной защиты. Поиски
наиболее приемлемой для нового советского суда формы продолжались в течение
первых пяти лет советской власти.[32]
Инструкция Народного комиссариата юстиции революционного трибунала от 19
декабря 1917 г. предусматривала организацию при революционных трибуналах «универсальных»
коллегий правозаступников, члены которых могли выступать в судебном процессе
как обвинителями, так и защитниками. Функцию защиты могли выполнять лица,
приглашенные самими обвиняемыми из числа граждан, пользующихся политическими
правами.
Декрет о суде № 2 от 7 марта 1918 г., допуская участие в судебных прениях
одного защитника из присутствовавших на заседании граждан, возложил основную
задачу защиты на коллегии правозаступников. По Декрету вступление в коллегию
по-прежнему не ограничивалось никакими цензами, однако Советы рабочих,
солдатских, крестьянских и казачьих депутатов не только избирали членов
коллегии, но и имели право их отвода, что позволяло не допускать к защите лиц,
враждебно настроенных по отношению к советской власти. Кроме обвинителя и
защитника из состава членов коллегии правозаступников Декрет разрешил
участвовать в судебных прениях одному обвинителю и одному защитнику из зала
суда.
В соответствии с принятым ВЦИК Положением о народном суде от
30 ноября 1918 г. для содействия суду в деле наиболее полного
освещения всех обстоятельств, касающихся обвиняемого или интересов сторон,
участвующих в гражданском процессе, при исполнительных уездных и губернских
комитетах Советов рабочих и крестьянских депутатов были учреждены коллегии
защитников, обвинителей и представителей сторон в гражданском процессе. Их
члены избирались исполкомами на общих со всеми должностными лицами Советской
республики основаниях и получали содержание по смете Наркомата юстиции РСФСР.
Эти коллегии сыграли свою роль в усилении правовых гарантий советского
правосудия, но в них по-прежнему было велико количество представителей
буржуазной адвокатуры, даже несмотря на жесткий отбор кандидатов, проходивший
под наблюдением отделов юстиции губернских исполкомов. Именно поэтому
III Всероссийский съезд деятелей советской юстиции (июнь 1920 г.),
подвергнув коллегии резкой критике, счел нужным ликвидировать их и постановил
организовать судебную защиту в порядке трудовой повинности. Это решение нашло
выражение в принятом ВЦИК 21 октября 1920 г. новом Положении о
народном суде.
После гражданской войны, когда жизнь в Стране Советов стала налаживаться,
возникла объективная необходимость вернуться к кодифицированной форме
законодательства. Работа в этом направлении поставила на повестку дня вопрос о
восстановлении основных институтов юстиции – адвокатуры и прокуратуры. Эти
процессы шли практически параллельно – после воссоздания прокуратуры в
составе Верховного суда фактически была восстановлена и адвокатура,
деятельность которой подробно регламентировалась в Положении о коллегии
защитников от 5 июля 1922 г. Солдаты и матросы, рабочие и крестьяне видели в
адвокатуре классового врага, совершенно ненужный хлам, доставшийся советскому
государству в наследство от царизма. Об этом свидетельствуют многочисленные
высказывания делегатов, прозвучавшие в выступлениях на IV Всероссийском съезде
деятелей советской юстиции, которые можно свести к одному: «адвокатура – это по
существу своему лавочка...».[33]
И речи быть не могло о выработке адвокатами собственных этических принципов и
норм, особенно в отношениях между адвокатом, с одной стороны, и клиентом,
судьей, прокурором и следователем – с другой, и так продолжалось вплоть до
1970 г. Четкого представления об этике не удалось выработать до революции,
а при советской власти такие изыскания могли привести к печальным последствиям.
В 20-е годы вышло всего несколько книг, посвященных этой проблеме. Стоит
сказать, что всеобщее небрежение к юристам было характерно для всего советского
периода, но никогда это явление не было столь велико, как в первые десятилетия
советской власти.
Возрождение коллегий защитников проходило сначала при губернских отделах
юстиции, а потом и при губернских судах. Их независимость и автономия
выражались в том, что только первый состав коллегии утверждался президиумом
исполнительного губернского комитета по представлению отдела юстиции, а
дальнейший прием в члены производился уже самой коллегией, но с доведением до
сведения губернского исполкома, которому было предоставлено право отвода вновь принимаемых.
Органом управления коллегии являлся президиум, избиравшийся общим собранием ее
членов. Он принимал в коллегию и имел право налагать дисциплинарные взыскания,
осуществлял наблюдение за исполнением защитниками своих обязанностей, назначал
бесплатную защиту, распоряжался денежными фондами, организовывал юридические
консультации для юридического обслуживания населения. Коллегия защитников
считалась общественной организацией, а потому в ее состав не могли входить
лица, работавшие в государственных учреждениях и на предприятиях, за
исключением занимавших выборные должности, а также профессора и преподаватели
высших учебных заведений. Труд защитников оплачивался по соглашению с клиентом,
однако при обращении за помощью рабочих и служащих плата взималась по таксе,
утвержденной Наркоматом юстиции РСФСР; лицам, признанным судом неимущими,
юридическая помощь оказывалась бесплатно.
Через год Положение о коллегии защитников постановлением ВЦИК от
7 июня 1923 г. было включено в Положение о судоустройстве в качестве
отдельной главы.
В 1924 г. 29 октября ЦИК СССР принял Основы
судоустройства СССР и союзных республик. Ими в статье 17 было
определено, что коллегии защитников организуются на началах самопополнения под
контролем губернских (областных) исполнительных комитетов на основе особого
положения, общие принципы которого устанавливаются общесоюзным
законодательством. Однако общефедеративного положения об адвокатуре в то время
издано не было, и деятельность ее регулировалась республиканским
законодательством. В Положении о судоустройстве РСФСР, принятом 19 ноября
1926 г., подтверждавшем установленный ранее статус коллегий защитников,
указывалось, что они действуют под непосредственным надзором и руководством
областных, губернских и окружных судов. И хотя новое Положение установило
правило, согласно которому число членов коллегии не лимитировалось, практика
пошла по иному пути, продиктованному жизнью: 29 июня 1928 г. коллегия
Наркомата юстиции РСФСР предоставила губернским и окружным судам, при которых
состояли коллегии защитников, устанавливать предельное число ее членов, исходя
из численности населения соответствующей территории и количества судебных дел.
Вслед за Положением о судоустройстве РСФСР аналогичные положения были приняты в
других союзных республиках, во многом повторявшие общефедеративное и лишь по
отдельным вопросам об организации коллегий отличавшиеся от него.[34]
Несмотря на законодательную регламентацию деятельности коллегий
защитников, некоторые судебные работники все еще продолжали настаивать на
ликвидации коллегий за ненадобностью и даже вредностью их для правосудия,
исходя из предположения, что советский суд способен сам разобраться в любом
деле и что участие защитника способствует одностороннему подходу к делу. Эта
ошибочная точка зрения была отвергнута.
В 1932 г. 27 февраля коллегия Наркомата юстиции приняла
Положение о коллективных защитниках, в соответствии с которым была закреплена
новая организация работы адвокатуры. Коллективы защитников создавались в
районах, городах и действовали под руководством президиума областных коллегий
защитников, а общее руководство и надзор осуществляли областные суды. Они вели
непосредственно судебную и консультационную работу, правовую пропаганду, призваны
были способствовать повышению уровня политических и профессиональных знаний
населения. Все поручения на оказание юридической помощи принимались только
через коллектив, в кассу которого вносилось вознаграждение за помощь. В
Положении нашло подтверждение одно из важнейших условий обеспечения права на
защиту – право каждого обращающегося выбирать себе защитника из числа
членов коллегии по своему усмотрению.[35]
Проходившие по всей стране с разной степенью интенсивности так называемые
чистки не могли не затронуть адвокатуру, но наибольший урон адвокатскому
сословию нанесла чистка 1935 г. (только в Москве количество адвокатов
сократилось в десятки раз). Начиная с 1936 г. ситуация стала меняться. И
хотя адвокатов по-прежнему признавали неизбежным злом, но, понимая, что без них
не обойтись, решили взять адвокатуру под усиленный контроль. С этой целью в
ноябре был образован отдел правовой защиты при Наркомате юстиции СССР. Именно с
этого момента стала проводиться активная кампания по увеличению численности
адвокатов, и прежде всего из числа трудящихся. Правда, эта кампания, можно
сказать, провалилась, ибо все еще превалировало число буржуазных специалистов
над так называемыми адвокатами «из народа», которые к тому же не обладали
достаточным опытом и юридическими знаниями. Не смогла изменить это соотношение
социальных сил среди адвокатов и значительно увеличить влияние Коммунистической
партии в их рядах вторая по масштабам чистка в 1938 г. Сама структура
адвокатуры, право ее рядовых членов избирать членов президиума и
председателя – все это затрудняло тотальный контроль над ней. Однако уже
через год, в январе 1939 г., с либеральным порядком проведения выборов в
коллегиях было покончено, и коммунистов по заданию партии стали направлять на
работу в коллегии. А 16 августа 1939 г. Совет министров СССР одобрил Положение
об адвокатуре. К тому времени коллегии насчитывали 8 тыс. адвокатов при
населении страны в 191 млн человек.
Положение предусматривало организацию адвокатуры в виде областных,
краевых и республиканских коллегий. Таким организационное построение адвокатуры
оставалось вплоть до принятия 31 мая 2002 г. Федерального закона № 63-ФЗ «Об
адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Общее
руководство деятельностью адвокатов возлагалось на союзно-республиканский
Народный комиссариат юстиции СССР, обладавший рядом прав в этой области,
включая право отвода (по сути же, действиями адвокатов руководил Совет
министров СССР). Непосредственное руководство коллегией осуществлял выборный
президиум. Коллегии комплектовались из лиц с высшим и средним образованием,
хотя допускался прием и лиц, не имевших юридического образования, но
проработавших не менее трех лет в качестве судей, прокуроров, следователей или
юрисконсультов. Положение подчеркивало коллективный характер деятельности
адвокатуры. Заниматься адвокатской деятельностью могли лишь члены коллегии и
только через юридическую консультацию, а не путем оказания индивидуальных
юридических услуг. Через юридическую консультацию должна была производиться и
оплата труда адвокатов.
В результате таких преобразований адвокаты стали больше походить на
производственные единицы, действующие по указке заведующего юридической
консультации (к тому же единолично управлявшего ею), нежели на юристов.
Свободно организованные коллективы упразднялись, и адвокаты вынуждены были
переходить в юридические консультации, которые подчинялись президиуму коллегии
адвокатов. И хотя за основу модели консультации была взята дореволюционная
консультация, но более мощный механизм контроля, характерный для эпохи
сталинизма, несомненно, подавлял любую инициативу и творчество. Заведующие были
подчинены непосредственно президиумам, а не общим собраниям. Не разрешалась
частная практика, за исключением отдаленных сельских районов. Юрисконсульты
больше не могли быть членами коллегии адвокатов. Надо заметить, что ситуация в
стране вынуждала адвокатов вступать в ряды КПСС, ибо это, безусловно,
способствовало и карьере, но зачастую не отвечало действительным идеологическим
предпочтениям.[36]
Помимо всего прочего адвокаты утратили часть контроля за установлением
размеров своих гонораров – Комиссариат юстиции отныне имел право выпускать
инструкции, устанавливающие обязательные тарифы за оказание юридической помощи.
И этим правом он успешно пользовался до конца сталинского периода, сведя в
конце концов практически на нет возможности самой адвокатуры в определении
собственной гонорарной политики. Так, своим приказом от 26 октября 1939 г. № 98
Наркомат юстиции сам себе предоставил полномочия по управлению выборами
президиума; приказом от 2 октября 1939 г. № 85 – устанавливать ставки оплаты
труда адвокатов; приказом от 22 апреля 1941 г. № 65 – осуществлять контроль за
приемом в коллегии.
Положение дел стало меняться при Н.С. Хрущеве, который стремился
усилить роль права и профессиональных юристов в строительстве социализма. В
речи на 6-й сессии Верховного Совета СССР в 1957 г. он призвал
адвокатов «помогать усилению социалистической законности и отправлению
правосудия». В этих целях были внесены изменения в Основы
уголовно-процессуального законодательства СССР (1958 г.) и в отдельные
уголовно-процессуальные кодексы союзных республик. Появилось гораздо больше
возможностей участвовать на более ранних стадиях уголовного разбирательства дел
некоторых категорий клиентов. Защитник мог уже на стадии предварительного
расследования представлять интересы несовершеннолетних, инвалидов, людей, не
говоривших на языке, который использовался в суде (ст. 22 Основ). В 1961 г.
Верховный Совет СССР издал Указ об особенностях судопроизводства, по которому
вводился, в частности, открытый процесс при полном составе суда, а защите
давалось достаточное время для подготовки к процессу.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7
|
|
