Диплом: Просторечные, разговорные слова и жаргорнизмы (на материале статей газеты Известия) 
как им положено в оригинале. Так, в текстах о моде постоянно встречаются
выражения типа коллекция pret-a-porter, выставка haute couture.
Подобные слова и выражения могут писаться и русскими буквами: от кутюр,
могут даваться в переводах: высокая мода. Таким образом, в языке одного
времени, даже в одной газетной статье, можно встретить haute couture, от
кутюр и высокая мода.
Интересно наблюдать за процессом вхождения в русский язык многих новых
выражений. Возьмем встречающееся в газетах английское словечко time-share
, которое обозначает особый вид аренды помещений для отдыха: срок аренды делится
между несколькими людьми, так что каждый арендатор оплачивает определенное
заранее время пользования помещением. Такой вид аренды не был известен ранее в
России, для него нет русского названия. Пишут и по-английски time-share
, и по-русски таймшер. Произведено имя лица, арендующего помещение
таймшерщик, встречается и сложная номинация таймшер-владелец. И все
эти виды использования иноязычного слова сосуществуют в 1994–1999 гг.
Итак, вышеописанные явления характерны для современного языка. Они не
рассчитаны на экспрессивность, а выполняют прежде всего номинативную функцию
и отражают процесс вхождения (или не вхождения) чужого слова в русский язык.
Характернейшая особенность текстов конца XX в. – интертекстуальность
(мозаичность, цитатность). Это явление распространяется и на обычный
повседневный язык, и на язык массовой коммуникации. Цитаты – это
дословные выдержки из какого-либо произведения. Устойчивые выражения типа
пословиц и поговорок, не составляющие часть какого-либо произведения, а также
клишированные фразы иного характера не являются цитатами. Для их названия я
применяю термин инкрустация.
Цитирование и включение инкрустаций – высокохарактерная черта современного
функционирования языка. Обычно цитаты и инкрустации вводятся в текст без
всяких отсылок. Адресат должен уметь их вычленить, понять их происхождение,
их первоначальный смысл и тот смысл, который они получают в новом окружении.
Для современного языка характерно два способа применения цитат и инкрустаций:
1. дословное использование, при этом само включение чужеродной единицы
выступает как средство экспрессии;
2. изменение формы устойчивого выражения или слова, так что трансформация
формы служит рождению нового содержания.
Особенно част прием замены принятого слова новым, ключевым для данного текста.
Можно выделить и третий тип преобразования – когда добавленное слово вносит
элемент шутки и метафорического намека на суть дела: “Мы бросили
варежку “Майкрософту” (загл., Изв., 03.12.99). В известном выражении
бросить перчатку (‘вызвать на дуэль’) слово перчатка заменено
домашним, чисто русским, простым варежка. Смысл статьи: российские
электронщики бросили вызов создателям новой техники.
2.2 Различия просторечных и разговорных слов
Итак, как уже было отмечено выше, русский язык делится на книжный и
разговорный стили.
Рассмотрим основные особенности просторечных и разговорных слов. Это позволит
нам произвести анализ различий между этими двумя различными, хотя и
соседствующими друг с другом группами слов.
2.3 Жаргонные слова как элемент разговорного пласта русского языка
Необходимо отметить, что механизмы взаимодействия литературного языка с
внелитературными сферами речи нельзя считать до конца изученными.
Значительный интерес в связи с этим представляет картина усвоения разговорной
речью и литературным просторечием элементов, идущих из различных социальных
диалектов, профессионального просторечия, жаргонизированной лексики,
молодежного сленга и т. п.
Литературный язык, а в особенности публицистический стиль, постоянно
пополняется за счет диалектной, просторечной и жаргонной (арготической)
лексики, которая приходит в общее употребление, как правило, в измененном
виде и обычно утеряв семантическую связь со своим источником возникновения и
специфического бытования. Взаимовлияние и взаимопроникновение характеризует в
целом социальные диалекты, отношения между ними. Слова одного жаргона легко
могут переходить в другой. Это предопределяет сложный характер взаимодействия
литературного языка с социальными диалектами (или социальными разновидностями
речи).
«Жаргонные слова не только кочуют из жаргона в жаргон, но довольно часто
проникают и в обычную разговорную речь. Особенно благоприятной средой для
проникновения всякого рода арготизмов является просторечная лексика»
[12].
Жаргонная по происхождению лексика и фразеология, попадая в общую речь и
литературное просторечие, видоизменяясь там и сосуществуя с исконно жаргонной
лексикой, «образует так называемый интержаргон, что ведет к известному
сближению различных социальных разновидностей речи. Границы между ними
становятся менее отчетливыми и определенными». Оформление жаргонизированной
речи в качестве своеобразного стиля (скорее потенциального, чем реального),
определяя дальнейший путь ее развития, опровергает взгляд па эволюцию жаргона
в целом как на нечто подобное судьбе территориальных диалектов (распад с
некоторым дальнейшим распространением, «вторжением» в просторечие через
промежуточное звено — интердиалект) .
Необходимо отметить, что в наше время можно говорить не сколько о
проникновении отдельных чужеродных, внесистемных элементов в литературную
(ориентированную на литературность) речь, а в действительной перестройке
иерархической системы стилей, противопоставленных как «официально-
литературное» — и «обычное разговорное» или «принятое», но одинаково
существующее в языковом сознании носителей.
Речь идет, таким образом, не о проникновении отдельных элементов жаргона в
обычную речь, но о количественном их росте в тот или иной период, а о новом
качестве жаргона как своеобразного стиля речи в новую эпоху развития
национального языка.
Явление это присуще не только русскому языку, оно едва ли не является
общеязыковым
Отметим, что арготическая лексика (направленная на узкий коллектив людей и
носящая некоторый секретный характер), утратив свой профессиональный и
секретный характер, служит средством эмоциональной экспрессии,
образного, эвфемистического, иронического словоупотребления в сфере
повседневного бытового общения. Теряя свою специфику, она приобретает более
зыбкий и неопределенный характер, причем главенствующую роль играют в ней на
этой новейшей стадии метафорические иносказания, как способ экспрессивного
переосмысления стандартов национального языка».
Эволюция от жаргона к сленгу происходит неравномерно. Заимствуются слова и
выражения, усваиваются клочки жаргона. Жаргонные слова и словосочетания
приносят о собой своеобразную «фразеологичность»— излюбленные или просто
обычные в системе жаргона соединения и сцепления слов.
Словарный запас так называемого сленга постоянно обновляется. например, с
возникновением некоторых новых явлений в жизни нашего общества возникли такие
слова как:
Стрелка – встреча деловых партнеров для решения острых вопросов.
Разборка – встреча представителей криминального мира для решения острых
вопросов вооруженным путем.
Тусовка – имеет несколько значений. 1. Интересное общество, компания (он
принадлежит к нашей тусовке) . 2. Вечеринка, где собрались преимущественно
знакомые люди (тусовка закончилась только утром).
Менты – слово, относящееся к просторечным, т.к. обладает негативной окраской.
Название милиционеров, работников органов внутренних дел в целом.
Прикольный – хороший, отличный, незаурядный, запоминающийся, обладающий
какими-то специфическими качествами. (прикольный фильм). Это слово характерно
для молодежного сленга. Пример из «Известий» за 16.03.02: «Не удивительно,
что на унормированную письменность молодежь реагирует прикольным сленгом».
Стр.7 («Словарь как «молот ведьм» »).
Все вышепривиденные слова встречаются в газете «Известия» как в заголовках
статей, так и просто в тексте.
Отметим, что в некоторых случаях можно говорить о жаргонной «валентности» слова:
не только, например, симпатяга, но — чаще — симпатяга малый, не
только толкнуть {доклад), по и более естественно (в том же примерно
значении) — толкнуть речу или речугу и т. п.
Взаимодействие жаргонного стиля речи с просторечием создает в живом общении
широкую базу для действий всякого рода аналогий, привычных для просторечия.
Можно отметить, что употребление слова стиляга (оценочно-положительное)
уступило место оценочно-уничижительному (презрительному) употреблению его в
обиходно-разговорной речи и затем в литературном языке, где оно стало символом
определенного антиобщественного явления. В дальнейшем социальное «обесценение»,
нейтрализация этого слова привело к шутливому употреблению его в разговорной
речи - применительно к своеобразной (комбинированной) окраске некоторых
предметов. Стилягой стали называть автомашины, капот которых раскрашен
разным красками. Сходную судьбу имело слово Бродвей — название главной
улицы (молодежный сленг, из жаргона стиляг). В конце 50-х годов слова Брод,
Бродик, Бродвей ощущались еще как сугубо жаргонные и были темой острых
сатирических выступлений.
Эволюция от жаргона к сленгу и просторечию — сложный и неоднородный процесс. В
ряде случаев в жаргонированное просторечие и сленг приходят не просто
нейтрализованные слова того или иного жаргона, а слова и группы слов,
заимствованные из одного жаргона в другой - межжаргонные.
Итак, можно говорить о двух путях вхождения жаргонизмов в общую речь:
1) постепенное усвоение жаргонизма разговорной речью, нейтрализация его во
времени, при движении к литературной речи (ср. стиляга, Бродвей, а
также темнить, голосовать и многие другие);
2) усвоение слов или выражении из интержаргона, при котором относительная
нейтрализация происходит до их выхода в общую речь (экспрессия и
маркированность былой принадлежности жаргону в этом случае сохраняется гораздо
дольше). См. ниже историю таких слов, как фитиль, прокол, верняк и др.
Понятие об интержаргоне (межжаргонной лексике) в неявном или в обратимом виде
издавна встречается в лингвистической литературе, особенно в конкретных
описаниях общественно-языковой судьбы тех или иных выражений и слов.
Акад. В. В. Виноградов, исследовавший историю жаргонно-просторечного глагола
стрелять — стрельнуть, писал:
«Стрелять в значении «добывать выпрашивая или вымогая» и теперь
свойственное, главным образом, нелитературному просторечию, несомненно
арготического происхождения. Среди слов «блатной музыки» разными
исследователями и собирателями отмечен глагол стрелять со значением
«красть». Этому русскому арготизму соответствует немецкое воровское schissen с
тем же значением. Следовательно, внутренняя форма, лежащая в основе этого
арготического употребления, интернациональна для среды деклассированных».
Как многие слова из арго деклассированных, глагол стрелять с
соответствующими видоизменениями значения распространился в XIX веке по разным
профессиональным диалектам. Так, из нищенски-воровского арго, из арго
деклассированных слова стрелок, стрелять, стрельнуть попадают в
разговорную речь других социальных слоев. Стрелять в жаргонном значении
впервые отмечено в словаре П. Е. Стояна (Петроград, 1916). В арго нищих и
деклассированных слово стрелять употреблялось как в Москве, так и в
Петербурге и других городах. Возможно, что в Петербург оно перешло из Москвы.
Сейчас это слово широко использует молодежь.
Толковые словари современного русского языка отмечают у глагола стрелять
значение «просить, выпрашивать или добывать, доставать, прося» с пометой
«просторечное» (см., например, ССРЛЯ, т. 14, «Словарь русского языка» С. И.
Ожегова, начиная с 9-го издания, и др.).
Современное разговорно-просторечное существительное отсебятина является
по происхождению профессионализмом, возникшим в речи художников. В. И. Даль
считал это слово плодом индивидуального словотворчества К. Брюллова.
Явление интержаргонного слоя лексики как основного источника или «склада»
различных жаргонных и арготических элементов с несомненной ясностью и
определенностью возникает из этих примеров. Роль в формировании этого слоя
арготических элементов и актерского жаргона продолжает оставаться
значительной вплоть до нашего времени.
Именно из интержаргона пришло, например, в просторечие слово халтура. Из
церковного (или бурсацкого) речевого обихода, где оно значило «служба по
покойнику, отпевание», слово это перешло в арго (в качество своеобразной
метафоры: «служба» по покойнику - кража в квартире, где находится покойник;
легкая нажива, в отлично от налетов, связанных с риском и т. п.; в самом арго —
иронически-пренебрежительное; ср. халтура и вор-халтурщик в
словарях Попова и Трахтенберга). Арготическое употребление этого слова было
заимствовано другими жаргонами, стало межжаргонным. Ср. халтура, халтурщик,
халтурить в речи артистов-гастролеров и в музыкантском (лабушском) жаргоне.
Описанные здесь «пути» жаргонизма следует рассматривать не как последовательное
развитие семантики слова в связи с новым употреблением, а, скорее, как
распространение со временем в разных социальных группах некогда профессионально
маркированного термина. Семантика, связанная с побочным, легким заработком (или
прибылью вообще), могла развиваться уже в самом церковном речевом обиходе, в
жаргоне певчих, дьяков и т. п. В обиходе православного духовенства так
назывались службы, происходившие на дому у прихожан, по большим праздникам; для
того чтобы успеть обойти большее число домов - и, следовательно, собрать больше
денег, - они произносились ускоренно и в сокращенном виде. Отсюда халтура -
выгода, легкий добавочный заработок, без особой траты сил. В пьесе А. Н.
Островского «Воспитанница» слово халтура «взятка» вложено в уста
судейского чиновника-хапуги:
«Он теперь уже заранее рассчитывает, сколько доходов будет получать в суде, или
халтуры, как он говорит».
Отметим еще один заслуживающий внимания пример:
В газете «Известия» часто встречаются такие слова как держиморда, хапуга,
политикан и т.д.
Держиморда (м.) – тупой исполнитель грубой власти (по имени полицейского из
комедии «Ревизор» Н.В. Гоголя).
Политикан (м.) – беспринципный политический деятель, а также вообще ловкий и
беспринципный делец.
Хапуга (м. и ж.) – человек, который крадет, присваивает что-либо
неблагородным способом. Нелит прост.
Новые социальные группы по-своему обогащали этот первичный смысл,
приспосабливали его к своим языковым вкусам и навыкам.
Выше нами были рассмотрены основные особенности изменения семантики жаргонов
и их проникновения в письменную речь.
Исходя из всего выше написанного, можно сделать вывод, что при
рассмотрении уровней и типов контрастных чередований мы в сущности уже
проанализировали наиболее типичные источники экспрессии:
рефлексия разговорности, широкое обращение к иноязычной и терминологической
лексике, ориентация на язык беллетристики и широкое заимствование его приемов и
средств; к ним добавляется и только что рассмотренная актуализация общеязыковых
единиц. Мы фактически привели примеры наиболее распространенных конкретных
средств выражения в языке современных газет.
3. Стилистика публицистического текста газеты «Известия»
Развитие массовых средств коммуникации, головокружительный ритм рекламы,
различные системы распространения информации - все это делает важным и
содержание произведения, и сам факт его существования. Необходимо отметить,
что далеко не всегда литературная ценность произведения автора решает, станет
ли оно известным.
Необходимо учесть, что газетные статьи являются типичным примером
публицистического стиля. Однако в последнее время в них все чаще проникают
элементы других стилей. Прежде всего, это связано с описанным выше сближением
стилей (встретить научную статью со сложными терминами в обычной газете для
читателя практически повседневное дело).
При анализе стилистики статей рассматриваемой нами газеты «Известия»
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7
|
