Проблема отношений всей России с Кавказом
С большими затруднениями столкнулись поселенцы в процессе
материального производства. Россияне, как исконные земледельцы, принялись за
свое привычное дело – хлебопашество. Но иные природные условия ставили в тупик
земледельцев. Е.Д. Фелицын писал: «Казак, привыкший вести хозяйство на
равнинах, был поставлен в совершенно новые, непривычные условия среди горной
природы, обнаженных скал, каменистых скатов, обилия влаги и вообще чуждых
почвенных и климатических особенностей».
Гребенское казачество, один из авангардов русских поселений на
Кавказе, жившее по началу в затеречных (горах), а затем – на Тереке, в полной
мере испытало тяготы новой жизни, ломки старых, укоренившихся традиций ведения
хозяйства, прежних представлений о целесообразности вещей и красоте людей.
Гребенцы и низовые терские казаки познакомились с горской
культурой, удивившей их своей экзотичностью, а затем поразившей
глубокой разумностью.
На Терек, как в безопасное убежище, бежали не только русские люди,
но и кабардинцы, чеченцы, кумыки, ногайцы, закубанские черкесы. Гребенское и
терское казачество жило среди кабардинцев, чеченцев, кумыков и общалось со
многими другими горскими народностями. Трудовые люди – русские и горцы – жили в
дружбе и в таких естественных условиях ассимилировали культуры друг друга,
обогащаясь духовно и получая большую практическую пользу.
Казаки, усомнившись в целесообразности своих традиционных методов
ведения хозяйства, стали присматриваться к горцам, особенно к
соседям-кабардинцам, у которых наиболее разумно было поставлено земледелие.
«Кабардинцы пашут легким плугом, не забирая глубоко, сеют зерно близко
к поверхности, нагреваемой солнцем, и почти не знают неурожаев». Многовековое
общение горцев с кавказской природой, глубокий народный ум, отбор наиболее
рациональных способов хлебопашества сформировали особую систему земледелия с
самобытными способами обработки почвы, уборки хлебов, молотьбы, хранения хлеба
и т.п., присущими только Кавказу.
Особенно ярко народное чувство меры и целесообразности проявилось
в изготовлении орудий труда. Форма орудий труда определяется их функциональным
назначением и зависит, по меньшей мере, от двух основных факторов: уровня
развития производства и физико-географической среды. Но всегда остается место и
для других влияний, например таких, как традиции народа, его эстетические
взгляды и т.д. Древние занятия горцев -–охота, скотоводство, земледелие –
усложняясь, постоянно активизировали людей в изобретении все более совершенных
инструментов для практической деятельности.
Примитивные с точки зрения современного человека горские орудия
туда по тому времени были совершенными произведениями человеческого ума и рук.
Каждое орудие создавалось с установкой на максимальную целесообразность,
практичность, удобство. Такие предметы оценивались самими горцами и казаками не
только утилитарно, но и эстетически. Например, пахотные орудия. В зависимости
от сферы применения (горы, предгорье, плоскость) они отличались не только
конструкцией, но и размером, формой, весом. Горцы тонко разбирались во всех
особенностях своих пахотных орудий. Они прекрасно понимали, какие орудия
необходимы на дернистых, тяжелых черноземных почвах, при поднятии целины и
залежей, какие нужны на легких лесных почвах и какие более удобны на
распаханных землях.
По чьему примеру древние чеченцы заменили
горную соху на плуг?
Основав на плоскости аулы, чеченцы тотчас воспользовались
выгодами, которые могли извлечь от земли своей; подражая русским, они
заменяют горные сохи плугами, производят правильное хлебопашество и по этой
отрасли промышленности превосходят прочие племена окружных стран. Сообразуясь с
условиями своей земли, они обзавелись лучшим хозяйством, развели рогатый скот,
лошадей, овец и пчел и устроили прекрасные сады. Они сеяли преимущественно
пшеницу, просо, ячмень. Кукуруза им до того не была еще известна и они
научились ее возделыванию впоследствии. Такие условия поставили плоскостных
чеченцев выше их горных братьев; перенимая от соседей все лучшее и полезное,
они усовершенствовались в нравах, обычаях и общежитии, даже самый язык их,
состоявший из природноподражательных звуков, делается благозвучнее. Они во всем
превосходят своих горных братьев. Из этого ясно, почему впоследствии все
предприятия чеченцев: возмущения, переселения, религиозные волнения и прочие –
начинались сперва плоскостными чеченцами и от них уже постепенно
распространялись в горы. Все люди, волновавшие Чечню, для достижения своих
целей обращались сперва к плоскостным жителям с твердой уверенностью, что
горные последуют за ними.
Завладев плоскостью, чеченцы, не опасаясь уже более никого, смелее
начинают свои хищнические действия и, довольствуясь ограждением своей свободы
от притязаний кумыков и кабардинцев, признавая их братьями по религии, все свои
предприятия обращают против русских.
Когда добровольно признали власть царя чеченцы и ингуши?
Вторая половина ХVIII в. стала переломным этапом в русско-чеченских
отношениях. В 50 – 60-х гг. чеченцы, ингуши, карабулаки не раз обращались к
кавказской администрации с просьбой принять их в подданство России, присягали
на верность и отдавали аманатов (заложников).
С началом первой русско-турецкой
войны Чечня и Ингушетия вновь подняли вопрос о принятии их в подданство России.
В 1768 г. «вместе со своими детьми и народом» повторно присягнул Али-султан
Казбулатов. Его племянники, братья Алюибековы, последовали его примеру и
«отдали младшего Али-хана в аманаты».
На верность России присягали также владетели Багдыхан, Мамаш и
другие, а от имени чеченских обществ – старшины селений Заука, Гельта, Алды,
Карте.
В 1769 г. к кизлярскому коменданту обратились представители
ингушского народа с просьбой принять их в русское подданство. Вести переговоры
с представителями Ингушетии было поручено кизлярскому коменданту. В феврале
1770 г. 24 ингушских старшины, возглавляемые Тарой Чопановым и Сурховом
Мирзахановым, явились в Кизляр к коменданту генералу И. Немичу с «доношением»,
в котором писали, что они,
«присланные от всего народа», имеют «усердное желание поступить в
вечное российское подданство» и что они «желают все генерально креститься».
Старшины просили, чтобы к ним в Ингушетию был прислан «чиновный человек»,
могущий принять присягу на верность России от всего ингушского населения. Они
при большом стечении народа подписали соглашение и от всех «старшин и народов»
присягали. Впоследствии (в 1772 г.) старшины говорили: «Самоперсонально шли мы
в подданство, не из принуждения, но самопроизвольно; в коем
и ныне состоим непоколебимо…». В 1771 г. во время движения войск под
командованием капитана Дегостодия в Осетию 4 ингушских старшины, «ранее не
подданных», от имени своих обществ принесли присягу в подданстве России.
Так в результате активной деятельности ингушских представителей и
русских властей на Северном Кавказе Ингушетия вошла в состав России.
В 1771 г. свою верность России подтвердили карабулаки.
В это же время усилилось переселение различных обществ Чечни в
районе Терско-Сунженского междуречья. В 50 – 60-х гг. ХVIII в.
по правобережью Терека возникло более 10 крупных селений численностью до 400
дворов. Все переселившиеся по разрешению русского правительства стали
подданными России и отныне никогда больше не теряли этого статуса. В них
постоянно вливались выходцы общин горной зоны края, известной в источниках под
названием «Дальние Чечни». Жители равнин сохраняли прочную связь с сородичами,
оставшимися в горах. Тем самым идея принятия российского подданства проникала
практически во все общества Чечено-Ингушетии.
После победоносного окончания войны с Оттоманской Портой и
присоединения Кабарды и Осетии к России создались более благоприятные условия
для включения Чечено-Ингушетии в состав многонационального государства.
Стремление заселить плодородные равнины земли, наладить выгодные
торгово-экономические связи, покончить с феодальными усобицами определило
неуклонный рост прорусской ориентации во всех слоях чеченского народа.
В 1778 г. вновь принесли присягу алдинцы и тогда же получили
высочайшее повеление переселиться на реку Сунжу. В 1779 г. гихинцы поселились
на подвластной России территории напротив Науровской казачьей станицы, считаясь
подданными российскими. Одновременно на реке Сунже было основано ичкерийской
фамилией Ахшпатой селение Сограчан-Юрт. В связи с массовым переселением было
принято соглашение, по условиям которого все оседавшие на контролируемой
Россией территории чеченцы и ингуши считались «подданными российскими» и отныне
«были охраняемы». В кабардинскую присягу 9 декабря 1779 г. по настоянию русской
администрации были внесены пункты, запрещавшие князьям «пускаться в воровские
промыслы» на чеченцев и «притеснять по одному праву сильнейших ингушей».
Таким образом, к 1780 г. на верность России присягнули почти все
общества Чечни.
Вхождение Осетии в состав России.
К середине ХVIII в.
укрепились русско-осетинские отношения. Большинство населения Осетии
ориентировалось на Россию и неоднократно обращалось к русскому правительству с
просьбой принять их под свою власть и покровительство. В начале 1770 г.
старшины Восточной Осетии обратились к кизлярскому коменданту И. Немичу с
«доношением», в котором писали, что их общества имеют «усердное желание
поступить в вечное ее императорское величества подданство» и что они «желают
крестила». Старшинам был выдан «открытый лист», подтверждающий их русское
подданство. Россия была заинтересована в присоединении Осетии, которая занимала
важное стратегическое положение для связи с Закавказьем. В ходе русско-турецкой
войны царское командование использовало эту территорию для беспрепятственного
продвижения войск, военных транспортов в Грузию. Исходя из этого, в период
заключения договора с Портой русское правительство ставило перед дипломатами
задачу, чтобы «те места осетинские старались выговорить в вечное и
беспрекословное владение Российское».
В соответствии с желанием осетинского народа русское правительство
в октябре 1774 г. в крепости Моздок начало переговоры с Осетией. С русской
стороны переговоры вел астраханский губернатор П.Н. Кречетников. Осетия была
представлена посольством из 20 человек. В состав посольства входили не только
влиятельные феодалы, но и лица крестьянского происхождения. Разнородный в
социальном отношении состав посольства свидетельствует о том, что идея
присоединения Осетии к России поддерживалась всеми слоями осетинского народа.
В ходе переговоров обсуждались следующие вопросы: присоединение
Осетии к Российской империи; переселение осетин в предгорную равнину
Центрального Кавказа; создание военной крепости и форпостов для их
защиты от нападения соседних феодалов. По всем этим вопросам была достигнута
договоренность, нашедшая свое отражение в соответствующем документе. Члены
осетинского посольства со своей стороны «передали» России свои «горы в вольное
употребление».
Основные правила, которые изданы были главнокомандующим для
принятия покорности горских племен, составляют важный исторический документ,
послуживший основанием к умиротворению многих племен и к приведению их в
подданство России, заключаются в следующем:
1)
При изъявлении покорности
они должны принять присягу на верноподданство государю императору.
2)
Выдать атаманов от тех
лиц, от которых мы потребуем.
3)
Изъявлять покорность
должно все общество, а не отдельные роды или аулы его.
4)
Только от племен,
прилегающих непосредственно к нашим кордонным линиям, принимать покорность, как
находящихся под ближайшим нашим надзором и влиянием, а удаленных от нас в
неприступных местностях не считать покорными до того времени, пока они не
выселятся на указанные места.
5)
Племена, принявшие
покорность, должны всех русских пленных и беглых выдать беспрекословно.
6)
Всех, живущих в их аулах,
которые не захотят принести покорность нашему правительству, жители аула
обязаны выслать далее к непокорным горцам и не принимать хищнических партий,
абреков и других беглых от нас туземцев. Если же кто из них примет и не объявит
о том ни старшине аула, ни поставленному над ним приставу, то того по
требованию русского начальства жители обязаны выдать беспрекословно для ссылки
в Россию.
7)
В случае явного содействия
какого-либо аула неприятелю во враждебных его действиях против русских, этот
аул немедленно будет выселен во внутрь края, согласно особому приказанию
главнокомандующего.
8)
Вновь покорившиеся жители
должны поселиться в больших аулах на тех местах, которые мы укажем, и не жить
отдельными хуторами.
Почему казакам полюбилась кавказская бурка?
В соприкосновении с горской культурой коренные
изменения претерпел внешний облик россиян. Можно себе представить, насколько
гибким был ум переселенцев, насколько пластично и подвижно их понимание
прекрасного, что в течение нескольких десятилетий (уже к началу ХVII в.)
все казачество и в большей степени остальное население полностью восприняло костюм
кавказских горцев, отвечающий условиям жизни и характеру деятельности
казачества.
Костюм народов Северного Кавказа – явление глубоко
самобытное, уникальное в своем роде творчество горцев. Его удивительная
целесообразность и красота была настолько явной, что, появившись у адыгов, этот
костюм стал национальной одеждой почти всех народов Кавказа. Предельно
рациональный и универсальный, он позволяет горцу оставить плуг и молниеносно
взяться за оружие. Одежда является и ярким выражением эстетических воззрений
народа, в частности, представлений о человеческой красоте. У кабардинца, по
народным представлениям об идеале, должны быть такие широкие плечи и такая
тонкая талия. Этот идеал красоты требовал соответствующего покроя одежды,
которому сполна отвечали бешмет и черкеска.
Постоянная военная деятельность казаков, как их
основное занятие, настоятельно требовала рационального костюма, и он был уже в
готовом виде у горцев. Незаменимой и предельно удобной оказалась кавказская
бурка, изумительно приспособленная к горным условиям. О бурке писали:
«Способная к накидке и назад, и наперед, и на бок, она ограждала всадника, с
какой бы стороны ни била на него непогода, прикрывала и предохраняла от
дождевой мокроты лук, колчан со стрелами, огнестрельное оружие и руку, держащую
поводья, она же, будучи войлоком, покрытым космами, представляла упругую защиту
и против сабельных ударов, и против уколов пики, стрелы, а при горячем
отступлении, когда уже не думают о препятствиях, если нужно было броситься в
реку, не выходя из седла, она мгновенно накидывалась на глаза коню». Если
прибавить к этому еще то, что бурка служила отличной своеобразной войлочной
палаткой в ночлегах, можно представить насколько важной вещью она была для
горцев и стала для казаков.
Облик гребенского казака, а затем терского и
кубанского неразделимо связан с понятием о подтянутости, постоянной готовности
к действию, сочетающимися с изяществом и красотой осанки воина, слитого воедино
с конем. Воинские учения, военные походы, военизированный быт родили особую выправку
и осанку казаков.
Своим обликом казак был во многом обязан и одежде.
Высокие требования к идеальному порядку в костюме и сбруе коня были не
щегольством, а жизненной необходимостью. Во всем казаки старались отличаться
ловкостью, статностью и мужественной грациозностью.
Куначество… Что
это за обычай?
Самое широкое распространение у всех народов Северного
Кавказа имело гостеприимство. Удовлетворяя потребности всех социальных слоев,
этот обычай долгое время играл весьма важную роль в общественной жизни горцев,
особенно в условиях феодальной междоусобицы, экономической и территориальной
разобщенности.
В основе обычая гостеприимства лежали известные
общечеловеческие категории нравственности, что делало его весьма популярным
далеко за пределами Кавказа. Любой человек мог остановиться в качестве гостя в
любом горском жилище, где его принимали с большим радушием. Даже убийца и тот
мог пользоваться в полной мере обычаями гостеприимства в доме его кровного
врага. Горцы, даже самые бедные, всегда были рады приезду гостя, считая, что
вместе с ним приходит благо. Ограбивший или обидевший гостя подвергался
суровому наказанию. Народы Северного Кавказа для гостя строили специальное
помещение - кунацкую – или выделяли одну из комнат жилища.
Весьма значительную роль в общественной жизни горцев
играло в ХVI – ХVII вв. куначество. Тот, кто хоть раз
воспользовался гостеприимством другого, становился его кунаком, и в обязанность
их обоих входила взаимная поддержка в разных житейских случаях.
У адыгов лица, пожелавшие быть кунаками, давали друг
другу клятву и совершали специальный обряд, согласно которому в чашку с брагой
опускали золотые монеты и пили из нее по очереди. У чеченцев и ингушей лица,
вступившие в куначеские отношения, обменивались оружием, боеприпасами, давали
клятву или слово быть друзьями-кунаками.
С куначеством был непосредственно связан обычай
куначеского патроната, получивший распространение в ХVIII в.,
например, у адыгов. Суть его заключалась в том, что слабые семьи под влиянием
разных обстоятельств (преследование, угроза закрепощения, необходимость
спасения от кровной мести) на правах гостеприимства вступали под
покровительство влиятельного и знатного феодала. Лица, связанные обычаем
патроната, считались кунаками, но между ними уже не существовало дружеских
связей и равноправия, свойственных обычному куначеству, ибо кунак в этом случае
становился добровольным вассалом того или иного феодала.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
|
|