Реферат: Политико-правовые учения 
внедрить в науку о государстве и праве элементы математического метода (в
частности, действия сложения и вычитания однопорядковых величин). Он
полагал, что в политике можно вычислить отношения государств, если
суммировать договоры между ними; в юриспруденции – определить права или
правонарушения, если сложить закон и факт.
Желанием поставить изучение государства и права на рельсы объективного
научного анализа были обусловлены широко применявшиеся Т. Гоббсом (хотя и
давно известные) аналогии государства с человеческим организмом. Строение
государства он уподоблял устройству живого организма: суверена – душе
государственности, тайных агентов – глазам государства и т.д. Гражданский мир
сравнивался им со здоровьем, а мятежи, гражданские войны – с болезнью
государства, влекущей за собой его распад и гибель.
Основную методологическую нагрузку несут у Т. Гоббса, однако, не эти
биологические параллели. Главную роль играет подход к государству как к
«искусственному человеку», т.е. как к целесообразно, искусно
сконструированному людьми из различных пружин, рычагов, колес, нитей и проч.
механизму-автомату. Противоречило ли такое сугубо механистическое видение
государства уподоблениям государственности живому организму? Нет, не
противоречило, ибо Т. Гоббс считал саму природу, вообще все существующее в
мироздании устроенными и функционирующими по типу механизма. XVII в. недаром
был периодом триумфа классической механики и выраставшего на почве ее
достижений механицизма как универсального объяснительного принципа. Начиная
с Т. Гоббса, в западноевропейской политической теории утверждается понимание
государства в качестве машины, имевшее затем долгую и сложную судьбу.
Вслед за Н. Макиавелли и Г. Гроцием Т. Гоббс стал рассматривать государство
не через призму теологии, а выводить его законы из разума и опыта. Но это
вовсе не значит, что эпиграфом к своей политико-юридической доктрине он
избрал слова «Бога нет!». К современникам Т. Гоббс обращался на языке, им
доступном: цитировал Священное Писание, рассуждал о христианском государстве
и царстве тьмы, называл государство ввиду его земного всемогущества «смертным
богом» (схожую формулу мы встретим потом у Гегеля) и т.д. В том, что он вел
борьбу не со словами, выражавшими религиозные предрассудки и суеверия, а,
прежде всего, с самими этими суевериями и предрассудками в их сути, ярко
проявились научный талант и зрелый политический такт Т. Гоббса.
2. Учение Локка о государстве и праве
В 1688 г. в Англии произошел государственный переворот. Король Яков II
Стюарт, доселе проводивший абсолютистскую политику, бежал из страны.
Королевский престол занял Вильгельм Оранский. Он согласился установить
конституционную монархию, что открывало и закрепляло реальный доступ крупной
буржуазии и обуржуазившемуся дворянству к управлению делами государства.
Между земельной и денежной аристократией, т.е. верхами дворянства и верхами
буржуазии, был заключен компромисс: про изведен дележ публичной власти.
Так закончилась полоса революционных преобразований английского общества из
феодального в капиталистическое, и, наступил период его эволюционных
изменений.
Идеологом социального компромисса 1688 г. выступил Джон Локк (1632 –1704),
который свое политико-юридическое учение изложил в труде «Два трактата о
государственном правлении» (1690 г.).
Дж Локк занял позицию тех общественных групп, которые добились наконец
гарантированного участия в руководстве обществом, что побудило его
отмежеваться прежде всего от радикальных воззрений эпохи революции. Он
раскритиковал махрово-реакционный опус Р. Фильмера и твердо отклонил
концепции абсолютности и неограниченности власти государства. Равным образом
им были сочтены неприемлемыми республиканско-демократическая программа
левеллеров и социалистическая утопия диггеров.
Дж-Локк, однако, полностью разделял идеи естественного права, общественного
договора, народного суверенитета, неотчуждаемых свобод личности,
сбалансированности властей, законности восстания против тирана и т.д. Но он,
разумеется, не просто воспроизводил подобного рода идеи, высказанные до него
другими. Дж. Локк развил их, видоизменил, дополнил новыми и интегрировал в
целостное политико-правовое учение – доктрину раннебуржуазного либерализма.
По принятому тогда обыкновению и эта доктрина начиналась с вопроса о
возникновении государства. Строго говоря, сам по себе действительный генезис
государственности во всей его специфичности и конкретности Дж. Локка прямо не
интересовал. Историко-фактологическая проблема (происхождение государства)
ставилась им как форма решения проблемы иной, нормативно-теоретической:
какими должны быть организационные, этические и юридические основания
государства.
По Дж. Локку, до возникновения государства люди пребывают в естественном
состоянии. В предгосударственном общежитии нет «войны всех против всех».
Индивиды, не испрашивая ничьего разрешения и не завися ни от чьей воли,
свободно распоряжаются своей личностью и своей собственностью. Господствует
равенство, «при котором всякая власть и всякое право являются взаимными,
никто не имеет больше другого». Чтобы нормы (законы) общения, действующие в
естественном состоянии, соблюдались, природа наделила каждого возможностью
судить преступивших закон и подвергать их соответствующим наказаниям. Однако
в естественном состоянии отсутствуют органы, которые могли бы беспристрастно
решать споры между людьми, осуществлять надлежащее наказание виновных в
нарушении естественных законов и т.д. Все это порождает обстановку
неуверенности, дестабилизирует обычную размеренную жизнь. В целях надежного
обеспечения естественных прав, равенства и свободы, защиты личности и
собственности люди соглашаются образовать политическое сообщество, учредить
государство. Дж. Локк особенно акцентирует момент согласия: «Всякое мирное
образование государства имело в своей основе согласие народа».
Государство представляет собой, по Дж. Локку, совокупность людей,
соединившихся в одно целое под эгидой ими же установленного общего закона и
создавших судебную инстанцию, правомочную улаживать конфликты между ними и
наказывать преступников. От всех прочих форм коллективности (семей,
господских владений, хозяйственных единиц) государство отличается тем, что
лишь оно воплощает политическую власть, т.е. право во имя общественного блага
создавать законы (предусматривающие различные санкции) для регулирования и
сохранения собственности, а также право применять силу сообщества для
исполнения этих законов и защиты государства от нападения извне.
Государство есть тот социальный институт, который воплощает и отправляет
функцию публичной (у Дж. Локка – политической) власти. Неверно, однако,
выводить таковую из якобы врожденных, данных самой природой каждому
отдельному лицу свойств-дозволений заботиться о себе (плюс об остальной части
человечества) и наказывать проступки других. Дж. Локк именно в указанных
«естественных» свойствах индивида усматривал первоначальное право и источник
как «законодательной и исполнительной власти, а равно и самих правительств и
обществ». Здесь перед нами яркое проявление того индивидуализма, который
пронизывает содержание практически всех либеральных политико-юридических
доктрин.
Строя государство добровольно, прислушиваясь тут только к голосу разума, люди
предельно точно (можно даже сказать, скупо) отмеряют тот объем полномочий,
который они затем передают государству. О каком-либо полном, тотальном отказе
индивидов от всех принадлежащих им естественных прав и свобод в пользу
государства (что имело место, например, в учении Т. Гоббса) у Дж. Локка нет и
речи. Право на жизнь и владение имуществом, свободу и равенство человек не
отчуждает никому и ни при каких обстоятельствах. Эти неотчуждаемые ценности
– окончательные границы власти и действия государства, преступать которые ему
заказано.
Государство получает от образовавших его людей ровно столько власти, сколько
необходимо и достаточно для достижения главной цели политического
сообщества. Заключается же она в том, чтобы все (и каждый) могли
обеспечивать, сохранять и реализовывать свои гражданские интересы: жизнь,
здоровье, свободу «и владение такими внешними благами, как деньги, земли,
дома, домашняя утварь и т.д.» Все перечисленное Дж. Локк называл одним словом
– собственность.
Отмеченное выше понимание «великой и главной цели» государства раскрывает в
Дж. Локке идеолога, заинтересованного в неприкосновенности и развитии
буржуазных частнособственнических отношений. В формулировании того тезиса,
что целью деятельности государства должны быть охрана собственности,
обеспечение гражданских интересов, правомерно также видеть определенное
осознание Дж.Локком факта зависимости государства от объективных условий
жизни людей.
Реалистичность политического мышления Дж. Локка (чуткое восприятие и
адекватная оценка насущных потребностей общественного развития) сказались не
только в постановке перед государством такой основной цели, которая была ему
«по плечу» и вполне отвечала зову времени, направлению происшедших в стране
перемен. Не менее выразительно этот политический реализм проявился и в
выборе Дж.Локком средств, призванных содействовать осуществлению данной цели
(законность, разделение властей, оптимальная для нации форма правления,
право народа на восстание в связи с злоупотреблениями властью и др.).
На закон и законность Дж. Локк возлагал очень большие надежды. В
установленном людьми общем законе, признанном ими и допущенном по их общему
согласию в качестве меры добра и зла для разрешения всех коллизий, он
усматривал первый конституирующий государство признак. Закон в подлинном
смысле – отнюдь не любое предписание, исходящее от гражданского общества в
целом или от установленного людьми законодательного органа. Титул закона
имеет лишь тот акт, который указывает разумному существу поведение,
соответствующее его собственным интересам и служащее общему благу. Если
такой нормы-указания предписание в себе не содержит, оно не может считаться
законом. Кроме того, по Дж. Локку, закону обязательно должны быть присущи
стабильность и долговременность действия.
Ратуя за режим законности, он настаивал на следующем положении: кто бы
конкретно ни обладал верховной властью в государстве, ему вменяется
«управлять согласно установленным постоянным законом, провозглашенным
народом и известным ему, а не путем импровизированных указов». Законы тогда
способствуют достижению «главной и великой цели» государства, когда их все
знают и все выполняют. В государстве абсолютно никто, никакой орган не может
быть изъят из подчинения его законам. Такая позиция Дж. Локка определенно
предвосхищала идею «правового государства», обстоятельно развитую в
буржуазной политико-юридической литературе XVIII –XIX вв.
Высокий престиж закона проистекает из того, что он, по Дж. Локку, решающий
инструмент сохранения и расширения свободы личности, который также
гарантирует индивида от произвола и деспотической воли других лиц. «Там, где
нет законов, там нет и свободы». Функция индивидуальной свободы не
исчерпывается первостатейной ее значимостью для жизни отдельно взятого
человека, ибо она является еще и неотъемлемой частью общего блага целостного
политического организма. Вот почему нельзя достичь блага всех, если не
обеспечить посредством законов свободы каждому. Эти идеи Дж. Локка поднимали
европейскую науку о государстве и праве на новый уровень политико-юридической
культуры, стимулируя разработку одной из центральных проблем данной науки
(«государство – личность») в духе гуманизма.
Как все иные политические установления, как само государство, позитивные
законы создаются по воле и решению большинства. Дж. Локк поясняет, что все
совершаемое каким-либо сообществом (единым целым) делается исключительно с
одобрения входящих в него лиц. Всякое такое образование должно двигаться в
одном направлении, и необходимо, чтобы оно «двигалось туда, куда его влечет
большая сила, которую составляет согласие большинства». Отсюда заключение:
каждый человек, согласившись вместе с другими образовать единый политический
организм, подвластный одному правительству, берет на себя «обязательство
подчиняться решению большинства и считать его окончательным». Тем самым
Дж.Локк существенно скорректировал под углом зрения демократизма
индивидуалистическое начало, которое присутствовало в его учении о
государстве и праве. В свете такой корректировки было бы, вероятно,
обоснованным квалифицировать это учение как либерально-демократическое.
Поддержание режима свободы, реализация «главной и великой цели»
политического сообщества непременно требуют, по Дж. Локку, чтобы публично-
властные правомочия государства были четко разграничены и поделены между
разными его органами. Правомочие принимать законы (законодательная власть)
полагается только представительному учреждению всей нации – парламенту.
Компетенция претворять законы в жизнь (исполнительная власть) подобает
монарху, кабинету министров. Их дело ведать также сношениями с иностранными
государствами (отправлять федеративную власть). Дж. Локк, однако, привнес в
политическую теорию нечто гораздо большее, чем просто мысль о необходимости
«уравновесить власть правительства (в данном контексте «правительство» есть
синоним «государства»), вложив отдельные ее части в разные руки».
Имея в виду не допускать узурпации кем-либо всей полноты государственной
власти, предотвратить возможность деспотического использования этой власти,
он наметил принципы связи и взаимодействия «отдельных ее частей».
Соответствующие типы публично-властной деятельности располагаются им в
иерархическом порядке. Первое место отводится власти законодательной как
верховной (но не абсолютной!) в стране. Иные власти должны подчиняться ей.
Вместе с тем они вовсе не являются пассивными придатками законодательной
власти и оказывают на нее (в частности, власть исполнительная) довольно
активное влияние.
По существу, нормальная «структура правления» рисовалась воображению Дж.
Локка комплексом официальных нормативно закрепляемых сдержек и противовесов.
Эти представления о дифференциации, принципах распределения, связи и
взаимодействии отдельных частей (слагаемых) единой государственной власти
легли в основу рождавшейся в XVII в. доктрины буржуазного конституционализма.
В особенности они были подхвачены и развиты Ш. Монтескье. Столетие спустя
после опубликования «Двух трактатов о государственном правлении» Декларация
прав человека и гражданина, принятая 26 августа 1789 г. Национальным
Собранием Франции, провозгласит: «Общество, в котором не обеспечено
пользование правами и не проведено разделение властей, не имеет конституции»
(ст. 16).
Непосредственный социально-классовый смысл представлений Дж. Локка о
разделении властей ясен. Они идеологически оправдывали тот компромисс между
победившей английской буржуазией и лишившейся монополии власти феодальной
аристократией, который сложился в итоге «славной революции» 1688 г. В
результате этого компромисса в парламенте возобладали пробуржуазные
группировки (партия вигов), а в аппарате администрации осели по преимуществу
сторонники знатного родового земельного дворянства (партия тори). Но
концепция разделения властей заключала в себе еще и теоретико-познавательный
смысл. В ней имелся момент осознания возникшей объективной потребности в
разграничении деятельности публичного властвования, в технико-
организационном и институциональном разделении усложняющегося труда по
управлению государством.
Вопрос о государственной форме, традиционный для европейской политической
мысли со времен Аристотеля, тоже интересовал Дж. Локка. Правда, он не
отдавал какого-то особого предпочтения ни одной из уже известных или могущих
возникнуть форм правления; им лишь категорически отвергалось абсолютистски-
монархическое устройство власти. Личные его симпатии склонялись скорее к той
ограниченной, конституционной монархии, реальным прообразом которой являлась
английская государственность, какой она стала после 1688 г. Для Дж. Локка
важнее всего было, чтобы любая форма государства вырастала из общественного
договора и добровольного согласия людей, чтобы она имела надлежащую
«структуру правления», охраняла естественные права и свободы индивида,
Страницы: 1, 2, 3, 4
|
