Курсовая: Сущность правосознания

всегда ориентировано на исполнение закона, на актив­ное продвижение правовых

требований в жизнь. Но, увы, как же ши­роко среди должностных лиц (многих

чиновников) распространены эмоциональные представления о законе, который, по

их мнению, что столб: свалить нельзя, а обойти можно. Этому способствовала и

мно­голетняя практика высших структур российского общества. Например,

длительное время в правосознание советского чиновника внедрялось «ленинское»

положение о том, что «обойти декрет нельзя, за одно предложение об этом

отдают под суд». Эта фраза из записки Ленина в 1919 году одному из своих

сотрудников цитировалась бесконечное множестве раз в различных учебниках,

статьях, научных трудах.

Однако, когда в 5-м издании Сочинений Ленина эта записка бы­ла опубликована

полностью, оказалось, что фраза имела продолже­ние. «Но провести изъятие из

декрета через ЦИК можно и должно, и я сие советую», — писал на самом деле В.

Ленин. Так создавался двойной стандарт по отношению к закону (декрету, по

тогдашней терминологии). И неудивительно, что многие должностные лица этот

двойной стандарт неплохо усвоили за долгие десятилетия господства

административно-командной системы. Однако неосновательное обобщение на уровне

обыденного сознания распространенности та­ких представлений является

неверным. Не так-то просто должност­ному лицу иной раз пробиться сквозь сеть

противоречий в законах, правильно их истолковать, найти закон, обеспечивающий

целесооб­разное решение исполнительной власти и т. п. Подчас именно эта

сложнейшая чиновничья работа в обыденном сознании представля­ется произволом,

усмотрением, «обходом» закона и тому подобными прегрешениями. Но это неверные

представления, не учитывающие объективные проблемы исполнительной власти.

Индивидуальное правосознание как особое и относительно самостоятельное

явление складывается в результате взаимодействия массы специфических

социальных и психических регуляторов. Личные потребности и интересы,

социальное положение, привычно практикуемые индивидом стереотипы правовой

деятельности, конкретно-неповторимые черты восприятия, исповедуемая мораль,

самооценка – таков неполный перечень тех моментов в жизни индивида, под

совокупным влиянием которых складывается его правосознание.

Индивидуальное правосознание может отражать уровень социальной зрелости. Он

зависит от того, насколько точно индивид воспринимает действующее в обществе

право; какова степень информированности индивида о нормах, процедурах,

институтах, которые связаны с реализацией права, каково внутренне отношение

индивида (позитивное или негативное) к данным явлениям.

Следующим видом правосознания является групповое сознание.

Групповое правосознание играет роль как бы промежуточного звена между

индивидуальным и общественным. Любая социальная группа так или иначе включена

в состав общества, поэтому в её правосознании всегда присутствуют оценки,

императивы, схемы правосознания общества. Но наряду с ними в правосознании

общественной группы есть и собственные групповые установки, критерии,

стандарты. Групповое правосознание имеет сложную структу­ру: классовое, иных

социальных групп, общественных организаций, партий. Это правосознание по

социологическим исследованиям чаще всего формируется вокруг тех или иных

конкретных законопроектов, законов.

Правосознание общества (массовое правосознание) про­являет себя в ходе

общенациональных акций типа референдума, го­лосования за тех или иных

кандидатов в депутаты, на должность пре­зидента и т. п. Это весьма сложный

феномен, который изучают и измеряют разными способами.

Анкеты, опросы, включенные наблюдения и другие социологиче­ские приемы

позволяют измерять содержание правосознания на раз­ных уровнях в научных и

практических целях.

Своеобразие правосознанию этнической группы придают социокультурные,

национальные традиции. Чем они самобытней и устойчивей, тем резче отличие

правосознания одной этнической группы от другой.

Измерение правосознания служит прежде всего общественной, объективной оценке

состояния правовой системы, ее необходимым изменениям.

Изучая правосознание, можно определить конкретные правовые требования тех или

иных групп, всего общества, выявить пробелы в законодательстве, недостатки

правоприменения, роль суда в жизни общества и т. п.

Немалую роль играет и знание зарубежного полезного правового опыта, когда в

правосознании формируется представление «у них» и «у нас», причем «у

них» со знаком «плюс», «у нас» со знаком «минус».

Такое правосознание также может в определенных исторических условиях

выступать фактором правового развития. Однако при этом всегда надо исключать

механическое копирование чужого опыта, со­поставлять его с национальными

традициями, собственным правовым опытом. Правосознание и право могут

находиться и в конфликте. На это оказывает влияние взаимодействие правового и

морального, поли­тического, эстетического сознания. Так, пока «пить»

считалось мо­ральным, в правовом сознании это обстоятельство при совершения

бытового преступления фигурировало как смягчающее вину обстоя­тельство — «по

пьяни», «в нетрезвом состоянии» и т. д.

Но уголовное законодательство расценивает это как отягчающее обстоятельство.

Правосознание находилось в конфликте с правом.

Правосознание в своих пластах, уровнях, видах «работает» на ус­транение

пробелов в праве, формулирует в конкретных правовых требованиях (законах,

постановлениях) положения, которые могут усовершенствовать законодательство.

В правоприменительной деятельности развитое правосознание направляют

гражданина для раз­решения спора в суд, а не в редакцию газеты, что, впрочем,

тоже иногда полезно.

«Если человек обладает развитым правосознанием, - писал фран­цузский юрист Ж.

Карбонье, - то так ли уж нужна ему информация о законе. При таком

правосознании гражданин сумеет понять, что является законным».

Вспомним, сколь массовыми были в России обращения граждан в газеты, в

административные органы в 60-70-е годы по имуществен­ным, трудовым спорам.

Редакция крупных газет даже хвасталась чис­лом обращений трудящихся, они

исчислялись сотнями тысяч.

В современной России явственно изменилось массовое правосо­знание и теперь

суды буквально забиты разными делами, в том чис­ле о защите чести,

достоинства и деловой репутации. Волокита в су­дах приняла катастрофические

размеры, например, средний срок рассмотрения дел до защите чести и

достоинства достигает 1,5-2 лет. Причем из-за волокиты, неявки то ответчиков,

то истцов дела в кон­це концов прекращаются.

Но если правосознание теперь «загружает» суды, то и судебную систему надо

перестраивать с учетом этой перемены в правосозна­нии: идти на упрощение

судопроизводства по несложным делам, ско­рейшее введение института мирового

судьи, суда присяжных и т. п. При такой загрузке судов требуется укрепление

их материально-фи­нансовой базы. Необходимо обеспечить и исполнение судебных

ре­шений, охватывающих теперь почти все сферы государственного уп­равления,

регулирования экономических отношений, политическую организацию общества,

избирательную систему и т. п. Для этого про­ектируется ввести институт

судебных приставов.

Если в СССР мощным исполнительным механизмом была пар­тийная система, то ныне

таким механизмом стал суд. Происходит сдвиг в правосознании; возникает иное

отношение к суду. Отстава­ние с судебной реформой больно бьет по идеалам и

практике форми­рования в России правового государства, демократическим

началам общежития российских граждан.

Но и право формирует правосознание. Если право отвечает соци­альным

потребностям общества, соответствует его идеалам, целям, тогда правосознание

служит опорой правоприменительной деятель­ности, основой правотворчества.

Право — структурообразующий фак­тор для правосознания.

Помимо правосознания этнических, демографических и конфессиональных общностей

к социально-групповому правосознанию относят правосознание всевозможных

профессиональных групп: должностных лиц, учителей, врачей, и т.д. Что же

касается юристов, то данная категория попадает в типологию под другим

критерием.

Взаимосвязи правосознания общества и правосознания общественных групп и

индивидов сложны. Прежде всего следует выделить отношения взаимозависимости.

Вместе с тем, будучи особо организованным явлением, оно по отношению к ним

выступает в качестве внешней формы их детерминации. С требованиями и

ограничениями приходится считаться столь же серьёзно, сколь серьёзно

общественные группы и индивиды вынуждены считаться со своими потребностями,

интересами, положением.

Правосознание отражает принципы и схемы правового общения, которые возникают и

развиваются в социальной жизни независимо от субъективной воли и желаний.

Поэтому этот тип правосознания есть объективно – мыслительное выражение

реального процесса совершающейся в обществе правовой деятельности

[22].

Теперь перейдём к рассмотрению видов правосознания, выделенных по другому

критерию – по глубине отражения правовой действительности. Это обыденное,

научное, профессиональное правосознание.

Обыденное (эмпирическое) правосознание – это массовые представления людей, их

эмоции, настроения по поводу права и законности. Обыденное правовое сознание

складывается стихийно, под влиянием конкретных условий жизни личного опыта и

правового образования, доступного населению. Обыденное правосознание — это

отношение к праву, его оценки на уровне стереотипов, штампов, слухов,

курсирующих в тех или иных социальных группах, иногда толпе. Это, например,

представле­ния, что сила закона в его жестокости, что если, де, рубить руки

во­рам, то исчезнет воровство, что самосуд - расстрел на месте -

един­ственный способ справиться с бандитизмом, что законы либеральны и потому

существует преступность и тому подобное. Аналогичные мнения и эмоции

характеризуют обыденное правосознание.

К обыденному уровню правосознания можно отнести, например, такие высказывания

некоторых российских журналистов: «принима­ет Госдума тысячи законов, но

читать их и понимать невозможно». В этом случае свой уровень правосознания и

просто образования жур­налист выдает за всеобщий и с помощью средств массовой

информа­ции внедряет его в обыденное правосознание.

Обращаясь к структуре правосознания, мне хотелось бы отметить, что обыденное

правосознание нельзя отождествлять с психологией, так как оно включает и

некоторые идеологические компоненты. Обыденное правовое сознание

устанавливает лишь внешние связи между правовыми явлениями, рассматривая

только отдельные факты правовой действительности, а не всю их сумму. Оно

способно проникнуть в сущность права, оно является как бы здравым смыслом в

правовой сфере. Вместе с тем, непосредственно определяя поступки людей, оно

имеет огромное социальное значение. В отдельных поступках людей, оно имеет

огромное социальное значение. В отдельных случаях оно раньше, чем юридическая

теория поднимается до необходимости преобразований в сфере права.

Научное правовое сознание –это идеи, концепции, взгляды, выражающие

теоретическое осмысление права. В современных обществах научному правовому

сознанию принадлежала приоритетная роль в указании путей развития права,

законодательства, политико-конституционных отношений. Носителями и

генераторами этого вида отражения правовых явлений выступают

учёные–правоведы.

Теоретическое (или научное) правовое сознание, в отличие от обыденного

сознания, формируется на базе широких и глубоких правовых обобщений, знания

закономерностей и специальных исследований социально-правовой

действительности. Именно научное правосознание должно быть источником

правотворчества, служить совершенствованию юридической практики.

Научное правосознание опирается на изучение состояния дейст­вующей правовой

системы, необходимых перемен, социальных зака­зов и ожиданий в правовой

сфере. Научное правосознание характе­ризует идеологический пласт и состоит

как из общетеоретических знаний, так и из знаний отраслевых юридических наук.

Научное правосознание формирует предложения de lege lata ("с точки зрения

действующего закона") и de lege ferenda ("ñ точки зрения

законодательного предположения") . Эти два возникших еще в далеком прошлом

подхода со­ответственно относятся к оценке, в том числе критике, действующе­го

законодательства и к предложениям об улучшении права на пер­спективу, в

будущем. По этому поводу А.Ф. Кони писал: "Судье легко и извинительно увлечься

представлением о том новом, которому следовало бы быть на месте

зрения de lege ferenda вместо de lege lata, однако, грозит правосудию

опасностью крайней неусточивости и случайности, так как каждый судья будет

склонен невольно вносить в толкование закона свои личные вкусы, симпатии и

антипатии - и равномерность приложения закона заменять произволом и

неравномерностью рассмотрения"[23]

.

Разумеется, к научному правосознанию относится весь спектр проблем правового

развития человечества, в том числе гипотезы об «отмирании» права, о правовом

нигилизме, представления о законе как воле государства и т. д.

Профессиональное правосознание – это правовое сознание юристов. Его сущность

и особенности конкретизируются в системе присущих данной профессиональной

группе правовых знаний, представлений, установок, ценностных ориентаций и

т.д. Правовое сознание юристов должно быть теоретическим, на идеологическом

уровне. Для юристов правовая подготовленность имеет определяющее значение.

Она должна быть более высокой, чем у законопослушных граждан, отличаться

объёмом, глубиной и формализованным характером знаний принципов и норм права,

а главное – умением их применять.

Острота проявления правовых знаний, установок и ценностных ориентаций

отличают профессиональное правосознание от правового сознания законопослушных

граждан и преступников. Специфика правосознания юристов проявляется в

устойчиво положительных характеристиках, особенно по сравнению с полярной

группой, но, с другой – деформация их сознания носит более негативный

характер, чем у представителей других групп.

Юриста-профессионала должно отличать устойчиво положительное отношение к

праву и практике его применения, что предусматривает максимально высокую

степень согласия с правовой нормой, понимание полезности, необходимости её

применения, привычку соблюдать закон.

Профессиональный уровень - это правосознание прежде всего работников

государственного аппарата (судейского корпуса, прокуроров, следователей,

нотариусов, иных юридических и государственных работников). Социологические

ис­следования выявляют совершенно отчетливо представления юристов в целом, их

структур об эффективности права, его недостатках, о том, что надо делать с

правовой системой государства. Иногда про­фессиональное правосознание

пытается за счет критики действую­щего законодательства объяснить недостатки

в работе юридических учреждений, списать эти недостатки (рост преступности,

числа иму­щественных споров и другие) на счет якобы несовершенного

зако­нодательства.

Профессиональное правосознание в России формирует и весьма обоснованные

предложения, вытекающие из знания обстановки в сфере компетенции Верховного

Суда, Высшего Арбитражного Суда, Генеральной прокуратуры, Конституционного

Суда.

У юриста, как правило, есть несколько постулатов, которые скла­дываются под

влиянием всей системы юридического образования, под влиянием практической

работы. Это священность закона и дого­вора, верховенство закона, уважение к

Конституции, равенство каж­дого перед законом, судом, властью и некоторые

другие «священные коровы». Но иногда именно за это юристы получают

эмоциональные на уровне обыденного сознания характеристики: крючкотворы,

фор­малисты и т. п.

Мощным и весьма древним течением в правосознании являются религиозные влияния

на правовые взгляды, правовые чувства. Там и тогда, где и когда право

приобретает религиозные формы (например, каноническое право), роль

религиозных идей и чувств становится ре­шающей.

Итак, подводя итог рассмотрению форм (видов) правосознания, отметим следующие:

1) существует два основных общепринятых критерия разграничения форм (видов)

правосознания :

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5