Алхимия

Алхимия

Алхимия

Краткая история.

Из древности к средневековью

(и современности, возможно…)

[pic]

ПРОБЪГАЯ историю точныхъ наукъ, мы видимъ, что большинство ихъ

стало прiобретать научное обличье уже съ давнихъ поръ, иныя даже съ

глубокой древности. Фактический матерьялъ различныхъ областей точнаго

знания начали собирать еще финикийцы, египтяне, греки, римляне, и его

наростание шло съ извъстною постепенностью изъ века въ въкъ. Послъдние

столътия имъютъ за собой ту важную заслугу, что они сводили этотъ

матерьялъ въ систему, а системы понемногу ставили на твердые основы

положительныхъ, часто и незыблемыхъ законовъ. Но въ ряду точныхъ наукъ

есть одна, которая особенно выдается своею молодостью; можно сказать,

что она въ виде науки существуетъ немногимъ болъе сотни лътъ и что не

только вся её суть, но даже и весь её фактический матерьялъ собранъ въ

течение минувшаго столътия. Сия юная наука—Химия.

Въ самомъ дълъ, между химиею XVIII въка и химиею современною трудно

даже и указать что-нибудь общее; что же касается химии среднихъ

въковъ, то о ней странно и разговаривать, и нътъ никакого резона даже

применять къ ней названie химии. Правда, отрасль знания съ смутнымъ

опредълениемъ «учения о составе тълъ» существовала чуть ли не на

пopoге среднихъ въковъ, но её фактический матерьялъ былъ такъ

ничтоженъ, границы такъ неопределенны, систематизация сырого матерьяла

такъ зачаточна и сбивчива, что не имъется никакого основания выдълить

ее изъ той кучи сумбура, который представляли тогда всe человъческие

свъдения вообще.

О начале истории химии совершенно невозможно сообщить что-нибудь

положительное. Люди, конечно, съ незапамятныхъ временъ были знакомы съ

массою явлений чисто химическаго свойства, начиная съ горения и кончая

выдълкою кожъ, красокъ и другихъ изстари известныхъ техническихъ

продуктовъ. Но прошли сотни лътъ прежде чъмъ кому-нибудь пришло въ

голову осмыслить сущность хотя бы, напр., процесса горения. Египтяне,

которымъ кое-что удалось подмътить въ области химии, какъ кажется,

очень усердно изучали превращения телъ, но что именно по этой части

было ими выяснено— это намъ извъстно только отрывками. Само слово

химия иные пытались произвести отъ древняго названия Египта; египтяне

называли свою страну хеми или хами, а такъ какъ химическия таинства

пошли, будто бы, отсюда, изъ Египта, то и за наукою осталось название

ея родины. У писателя временъ Диокле-тиана Юлия Матерна упоминается

наука «Scientia chimiae». Упомянемъ здъсь, кстати, что название химии

производятъ еще отъ греческого слова Хео или Xеuo, лить, или отъ

греческого же Хomos—сокъ.

Но египетская мудрость вся, въ полномъ ея составе погибла для насъ

вмъсте съ ея сокровищницею—Александрийской библиотекой, которую сжегъ

калифъ Омаръ въ 640 году. Тутъ и сгинула вся древняя химия, во всемъ

её, намъ невъдомомъ объеме. Насталъ очень грустный периодъ за-тишья въ

ходъ знаний, который только мало по малу былъ нарушенъ арабами,

истинными носителями образования на рассвъте среднихъ въ-ковъ. Они,

между прочими наслъдиями древности, подобрали и слово химия, и,

приставивъ къ нему свою частичку аль. превратили ее въ алхимию; подъ

такимъ названиемъ теперь и извъстенъ, чуть не тысячу лътъ царивший

сброд фактовъ, который истекшее столетие перерабо тало въ современную

обширнейшую и стройнъйшую изъ точныхъ наукъ.

Но у египтян были соперники, пожалуй, наравне съ ними могущие

претендовать на пальму первенства въ постижении химическихъ явлений и

ихъ практическом использовании,— это китайцы. Они знали кое-что по

этой части съ незапамятныхъ вре менъ. Порохъ, напр., имъ былъ

положительно извъстенъ; не даромъ китайцы и въ наше время остались

величайшими любителями потъшныхъ огней. Они издавна выдълываютъ свою

знаменитую тушь, добываютъ металлы, изготовляютъ безподобный фарфоръ,

секрет которого, кажется, и по сей день не извъстенъ въ Европъ. Все

это открыто и изобретено невъдомо когда, какъ равнымъ образомъ,

остается невыясненнымъ, когда индусы научились делать свою чудную

сталь и красить ткани.

Мифический просветитель Египта, Гермесъ, научилъ его обитателей

печь хлъбъ, выплавлять стекло, добывать краски, выделывать

скульптурные вещи, золотить. Многие приемы металлургии (добывание

золота, серебра, железа, составление сплавовъ), искусство окрашивания

тканей, описываются въ египетскихъ книгахъ, написанныхъ за. 1500 и

даже за 3000 лътъ до Р. X. Говоря о египетской культуре, нельзя не

упомянуть о бальзамировании труповъ, тайны совершенствъ котораго

остаются далеко не полностью выясненными.

Римляне и греки широко развили у себя промышленныя и ремесленныя

производства, обоснованный на химическихъ процессахъ. Они

разрабатывали залежи желъзныхъ рудъ, добывали золото, серебро, мъдь;

знали сплавы -ихъ монеты, чеканенныя за 600 лътъ до Р. X.,

представляли собою сплавы серебра, мъди и золота. Римляне умели

добывать селитру, нъкоторые соли желъза, мъди, свинца, олова, ртути,

знали съру, сурьму, мышьякъ; добывали соль изъ морской воды, квасцы,

нашатырь; дълали глинянную посуду, стекло, краски —пурпуроную, синюю,

желтую, красную;. фиолетовую, черную, бълую, зеленую; имъли понятие о

цементахъ, о минеральныхъ водахъ, удобрительныхъ тукахъ, о

приготовлении винъ и уксуса; умъли добывать сахаръ.

Все, что мы сейчасъ перечисляли,. относится къ области прикладной

химии, къ химической технологии. А сдълали ли что-нибудь древние для

чистой, научной химии? Да, конечно, кое-что сдълали, выработали кое-

какие общия положения, изъ кото-рыхъ иныя остались приемлемыми и въ

наши дни. Въ трудахъ древнихъ мыслителей мы находимъ не мало попытокъ

объяснить и истолковать видимый Miр и происходищия в немъ явления, и

часть этихъ попытокъ входить въ область химии.

Наука древнихъ была теснейшимъ образомъ связана съ религией: идея

божественности у нихъ была всепроницающа. Началомъ всего видимаго

принималась божественная воля. Она прежде всего создала элементы —

основной материалъ, изъ котораго произошло все; о нихъ мы скоро

скажемъ подробнъе, теперь же бросимъ взглядъ на другие основные начала

древнего мировоззрения. Въ числе этихъ началъ не забудемъ идею

анимизма, т. е. одухотворение всего сущаго -камня, дерева, свьтилъ,

атмосферныхъ явлений; въ представлении первобытнаго человека все

живетъ, у всего есть душа, воля. Все живетъ и непрерывно превращается:

смерть— это круговращение вещества, возвратъ его къ первоначальному,

первобытному своему состоянию, кь тому въчному запасу его, изъ

котораго все творится. Другимъ важнымъ началомъ древняго

миропредставления былъ дуализмъ, т. е. представление о половой

сущности вещей, признаниe во всемъ сущемъ мужескаго и женскаго началъ.

Это воззрение перешло потомъ и къ европейскимъ алхимикамъ, которые въ

своихъ трактатахъ, серьезно разсуждали о половой особенности

металловъ, о брачныхъ сочеташяхъ между ними и о приплоде отъ этихъ

странныхъ брачныхъ союзовъ.

Для того, чтобы въ общихъ чертахъ исчерпать все, что древность

внесла въ историю химии сделаемъ краткий перечень того, что осталось

намъ отъ самыхъ выдающихся муд-рецовъ тъхъ временъ.

Начнемъ съ того Гермеса, о которомъ уже упомянули вскользь, и

которого средневъкоьые алхимики считали своимъ родоначальникомъ и

якобы божественнымъ покровителемъ. Египтяне, которые ему приписывали

всю свою культуру, называли его Тотомъ; имя Гермеса усвоено ему у

ргреческихъ писателей, Которые сближали, даже чуть ли не отождествляли

его со своимъ Mepкypiemъ, — обстоятельство, прямо ведущее къ заключеню

о его чисто мифическомъ обличьи. Египтяне, однако, считали его лицомъ

историческимъ, даже указывали эпоху его земной жизни — XX въкъ до Р.

Хр. Гермесъ — это типъ возродителя народа, его духовного прародителя,

принявшаго на себя заботу вывести его изъ первобытного, дикого

состояния, — типъ часто повторяющийся въ мифологияхъ разныхъ народовъ.

Онъ породилъ всю целикомъ египетскую культуру, далъ народу языкъ,

письмена, религию, зemлeделie, ремесла, искусства, науки,

государственное устройство. Для насъ же онъ важенъ, какъ основатель

процветавшей въ средние въка, да и въ настоящее время далеко еще не

заглохшей, доднесь благополучно процветающей обширной области

оккультизма, тайныхъ наукъ, за которыми такъ и утвердилось назваше

герметизма, герметической философии. Средневъковая инквизиция, часто

улавливавшая свои жертвы изъ рядовъ алхимиковъ, конечно, столкнулась

съ этимъ таинственнымъ праотцемъ оккультизма, и кончила темъ, что

прямо перечислила его въ демоны, борьба съ которыми являлась ея

главною благочестивою задачею; она даже восстановила его внъшность

(конечно, по показаниямъ своихъ жертвъ, еретиковъ). Усердные

поклонники Гермеса приписывали ему множество книгъ, и эти книги

(невъдомо къмъ написанные, но упорно приписываемае Гермесу)

издавались, переводились много разъ. Такъ, въ XVI въкъ былъ изданъ

очень цънимый знатоками французский переводъ, будто бы, Гермесовой

книги «Poemander» (или Pimander), т. е. пастырь, считавшейся его

капитальнымъ трудомъ. Славилась еще другая его книга «О могуществе и

премудрости Божией», иначе называвшаяся «О природе всего сущаго и

сотворении Mipa». Одно изъ якобы Гермесовыхъ изобретений — египетскie

иероглифы— сыграло громадную роль въ человеческой культуре. Въ немъ мы

отметимъ весьма важную и существенную черту. Оно было какъ бы явно

расчитано и приурочено къ тому, чтобы наука оставалась великой,

непроницаемой тайной для простыхъ смертныхъ, чтобы её носителями были

исключительно люди просвещенные, т. е. жрецы, владъвшие письменностью,

непостижимою для «черни непросвещенной». У египтянъ было две религии и

две науки, — жреческая и общенародная. Прикладную науку жрецы передали

народу, но самые таинства науки, ее теорию (выражаясь применительно къ

современнымъ воззрениямъ) жрецы ревниво оберегали и таили отъ

смердовъ: открьте тайнъ этой науки считалось её осквернениемъ. Та же

история произошла и съ религией. Эта священная таинственность науки

была унаследована и алхимиками. Но объ этомъ речь впереди.

Отъ этого мифическаго родоначальника химии перейдемъ къ простымъ

смертнымъ, въ действительномъ существовании которыхъ можно не

сомневаться, именно, къ греческимъ философамъ. Эти маститые мудрецы

сумели сделать кое-какие ценные вклады въ сокровищницу точныхъ наукъ.

Все мы знаемъ, что древние принимали четыре элемента, изъ которыхъ

произошло все сущее— огонь, воздухъ, воду и землю; индуссюе философы

принимали еще пятый Элементъ, нечто въроде теперешняго эфира. Но

учение о четырехъ элементахъ было разработано Эмпедокломъ, жившимъ въ

V веке до Р. Хр. А еще до него за двъсти лътъ уже делались попытки

объяснений происхождешя видимого Mipa. Такъ, знаменитый Фалесъ училъ,

что все, что мы видимъ, восприняло начало изъ воды; она обладаетъ

способностью сгущаться, и тогда изъ неё порождается земля, или

разряжаться— и тогда она даетъ начало воздуху. На смену этому Фалесову

учению явилось учеше Анаксимена, ставившее въ основу миротворения

воздухъ; онъ, то сгущается, то разряжается, и даетъ начало всъмъ

видамъ вещества. Гераклитъ основнымъ началомъ считалъ огонь и училъ,

что все сущее можетъ обратиться въ огонь, и, наоборотъ, огонь можетъ

превратиться во все прочее.

Мы обязаны отметить эту попытку дрейнихъ мудрецовъ привести всъ

тъла къ одному исходному началу, потому что она совпадаетъ съ

тенденциею, господствующею и въ наше время въ физической наукъ;

человъческий умъ мечтаетъ объ этой праматерии, о первоначальномъ

веществъ, которое дало начало всему разнообразию материальной

вселенной. Наше время только колеблется между материей и энергией,

веществомъ и силой. Что-то, какое-то изъ этихъ двухъ началь, должно

было послужить исходною точкою миротворения.

Едва ли не самый крупный вкладъ въ историю точныхъ наукъ совершилъ

Демокритъ, жившж въ V веке до Р. Хр. Онъ, кажется, первый усомнился въ

«элементахъ», т. е. въ томъ, что вода, воздухъ, земля— простые тела, и

училъ, что это вещества сложные, состоящия сами изъ чего-то болъе

простого. Но особенно важно и существенно было то, что онъ остановился

мыслью на делимости вещества; онъ отринулъ способность вещества

делиться до безконечности; онъ положилъ предать этой делимости,

мельчайшую, неделимую частицу материи и назвалъ ее атомомъ. Это былъ

сущий творецъ атомистической теории. Онъ принималъ, что атомы

вещественно одинаковы и отличаются лишь по виду и размеру; они

постоянно движутся, и все, что совершается въ мире, сводится къ

движенно, перемещению, отпадению и присоединению атомовъ. Последующие

философы, однако, не удовлетворялись единствомъ вещества и охотно

принимали взгляды Эмпедокла, проповедывавшаго учение о четырехъ

элементахъ— огне, воде, воздухе и земле. Это учение подхватилъ и

разработалъ знаменитый Аристотель. Сочетаниемъ эле-ментовъ, училъ онъ,

обусловливается все разнообразие видимаго намии Mipa… Онъ, однако,

принималъ единство вещества, и этимъ какъ будто бы примыкалъ къ

Демокриту. Не довольствуясь четырьмя элементами, съ помощью которыхъ

ему казалось труднымъ объяснить все миротворенie, онъ принялъ еще

нечто въ роде пятого элемента индусскихъ философовъ, эфира; онъ и

пустилъ въ ходъ это слово. Онъ училъ, что эфиръ наполняетъ все видимое

пространство и что главная его роль состоитъ въ томъ, чтобы оживлять,

направлять деятельность техъ, другихъ, четырехъ элементовъ. О влиянии

Аристотеля, не только на современниковъ, но и на все умственное

движение средневековой Европы, нечего и распространяться; это

общеизвестно.

Периодъ времени отъ Аристотеля (IV в. до Р. X.) до III в. по Р. X.

не отличился ничъмъ выдающимся, что относилось бы до нашего предмета.

Но въ III въкъ нашей эры основалась и быстро вошла въ цветущее

состояние такъ называемая Александрийская философская школа, которая

оставила глубокие слъды въ алхимии. Основателемъ ея былъ Аммоний

Саккасъ, а его ближайшими последователями Порфиръ, Ямвлихъ, Плотинъ,

Лонгинъ.

Главною задачею философовъ Александрийской школы было примирение

Аристотеля съ Платономъ; ихъ и называютъ новоплатониками. Но рядомъ съ

этимъ они широко проповъдывали мистицизмъ. Такъ, по Плотину, цель

философии состоитъ въ непосредственномъ слиянии души человеческой съ

сущностью божества; онъ называлъ это слияние эносисомъ или аплосисомъ

Страницы: 1, 2