Коррекция дисграфии в условиях школьного логопункта 
Вторым условием, тесно связанным
с предыдущим, является уточнение звуков, превращение слышимых в данный
момент звуковых вариантов в четкие, обобщенные речевые звуки - фонемы.
Только в тех случаях, когда
слово состоит из отчетливо и недвусмысленно звучащих элементов (как это,
например, имеет место в словах Ма-ша или ша-ры), установление
звуков происходит без труда. Значительно большую сложность представляют те
случаи, когда согласный звук входит то в мягкий, то в твердый слог и когда,
например, в совершенно различно звучащих вариантах согласного (то, та, те,
ти) нужно, отвлекать от этих слышимых вариантов 2, воспринять одну и ту же
фонему т. Близкие к этому трудности возникают и в тех случаях, когда
изменение только одного признака (например, звонкости) превращает один звук в
совершенно другой (например, д в т, з в с) и когда,
следовательно, ребенок должен различить нужную фонему, отделив ее от близкой по
звучанию.
Под фонемой понимается
устойчивый звук речи, изменение которого меняет смысл слова (например, д в
отличие от m в словах: дочка и точка).
Вариантом звука называется то
изменение звука, которое зависит от привходящих условий (например,
интенсивности звукового толчка, продолжительности звука, иногда тембра) и не
вносит смыслового изменения в слово. Таким образом, основными составными
частями звуковой речи являются фонемы.
Всем этим ребенок овладевает,
однако, легко, и лишь иногда такие ошибки, как "типлята" вместо цыплята,
говорят о тех остаточных трудностях, которые встречаются в этой задаче.
Гораздо большие трудности
связаны с задачей дифференцировать стечения согласных и различить отдельные
элементы, входящие в сложные звуковые комплексы. Педагоги хорошо знают, что эта
задача требует особой работы, и учащийся, проучившийся несколько месяцев,
нередко продолжает лишь с очень большим трудом выделять отдельные звуки из
таких сочетаний, как ксн (из шексна), спр (из справлять), лнц
(из солнца) т.п.
Во всяком случае, эта работа
по звуковому анализу и уточнению звуков является вторым существенным условием
для процесса письма, потому что только эти фонемы, абстрагированные от
случайных звучаний и выделенные из общего комплекса звуков, составляющих слово,
и могут стать предметом дальнейшей записи.
На начальных этапах развития
навыка письма указанные процессы протекают полностью осознанно, на дальнейших
этапах они почти перестают осознаваться и осуществляются автоматически.
За звуковым анализом,
необходимым в процессе письма, всегда следует второй этап: выделение фонемы
или их комплексы должны быть переведены в зрительную графическую схему. Каждая
фонема переводится в соответствующую букву, которая и должна быть в дальнейшем
написана. Если предварительный звуковой анализ был проведен достаточно четко,
то перешифровка звуков речи в буквы (или, как говорят лингвисты, фонем в
графемы) не вызывает особых трудностей. Обучение письму показывает, что и это
звено навыка усваивается легко, и лишь в редких случаях учителю приходится
посвящать ему специальную работу.
Опытные учителя знают, что дети
первых классов нередко смешивают письменное Е с 3, или б с д, пишут
ш как т или и как п, затрудняясь в различии этих
букв, сходных по форуме и отличающихся только различным пространственным
расположением элементов. Иногда у некоторых детей (чаще всего у левшей) такие
затруднения принимают более резкие формы: ребенок не сразу может выделить ту
сторону, с которой нужно начинать писать, путая письмо слева направо с записью
в обратном направлении и иногда записывая зеркально целые слоги. Как правило,
эти затруднения легко преодолеваются и не составляют существенных препятствий в
обучении грамоте. Затруднения в сохранении нужного порядка букв и пропуски
букв, которые гораздо чаще встречаются у детей, начинающих обучаться письму,
относятся не за счет трудностей в удержании нужных начертаний букв, а за счет
трудности сохранения звуковой последовательности элементов слов, подлежащих
записи.
Третьим и последним моментом
в процессе письма является превращение подлежащих написанию оптических знаков -
букв - в нужные графические начертания. Исследования, проведенные Е.В. Гурьяновым,
позволяют видеть, что этот последний этап, входящий в состав процесса письма,
не остается неизменным и что именно он отчетливо отражает то неодинаковое
строение, которое характеризует письмо на различных стадиях овладения языком.
На первых этапах развития навыка
движение, нужное для написания каждой буквы (а еще ранее - каждого элемента
буквы), является предметом специально осознанного действия, то в последующем
эти отдельные элементы объединяются и человек, хорошо владеющий письмом,
начинает записывать объединенным знаком целые комплексы привычных звучаний. Та
плавность, которая характеризует всякое развитое письмо и за которой легко
увидеть объединение отдельных привычных звуковых сочетаний, убедительно
показывает, что процесс развитого письма приобрел сложный автоматизированный
характер, и что написание целых звуковых комплексов стало постепенно
автоматизированной подсобной операцией.
Все изложенное утверждает, что
процесс письма меньше всего является тем простым "идеомоторным" актом,
каким его нередко пытались представить, и что в его состав входят очень многие
психические процессы, лежащие как вне зрительной сферы (связанной с
представлением букв), так и вне двигательной сферы, играющей роль в
непосредственном осуществлении процессов письма.
Как мы уже видели,
психологическое содержание процесса письма достаточно хорошо известно
психологии, но еще нельзя сказать, что столь же хорошо известны та роль,
которую играет каждый из указанных психологических компонентов письма, и те
способы, с помощью которых учащемуся удается с наибольшим успехом выполнить все
условия, обеспечивающие правильное письмо. Оба эти вопроса очень существенны.
Следовательно, и те
психофизиологические механизмы, с помощью которых обеспечивается реализация
отдельных сторон процесса письма, нуждаются еще в тщательном исследовании.
Сенсомоторной основой
психического развития ребенка являются те координации, которые возникают между
глазом и рукой, между слухом и голосом (А. Валлон). Формирование речевой
функции в онтогенезе происходит по определенным закономерностям,
определяющим последовательное и взаимосвязанное развитие всех сторон речевой
системы (фонетической стороны, лексического запаса и грамматического строя).
Изучению вопроса о
функциональном взаимодействии речедвигательного и речеслухового анализаторов в
процессе формирования устной речи посвящены труды А.Н. Гвоздева, Н. X. Швачкина,
Н.И. Красногорского, В.И. Бельтюкова,
А. Валлона и др. исследователей. Функция слухового анализатора формируется у
ребенка значительно раньше, чем функция речедвигательного анализатора: прежде
чем звуки появятся в речи, они должны быть дифференцированы на слух. [3] В
первые месяцы жизни ребенка звук сопровождает непроизвольную артикуляцию,
возникая вслед за движениями органов артикуляционного аппарата. В дальнейшем
соотношение между звуком и артикуляцией в корне меняется: артикуляция
становится произвольной, соответствуя звуковому выражению (Н.Х. Швачкин).
Образцом произношения для
ребенка является речь окружающих. Но на определенном этапе речевого развития
ребенку недоступна артикуляция какого-то звука. Ребенок вынужден временно
заменить его одним из артикуляторно близких и доступных звуков. Такой
заменитель нередко бывает акустически далек от слышимого образца. Это
акустическое несоответствие становится стимулом к поиску более совершенного
артикуляционного уклада, который соответствовал бы слышимому звуку. В этом
процессе обнаруживается ведущая роль слухового восприятия, но при этом ход
приближения к искомому звуку подчинен возможностям развития речедвигательного
анализатора (В.И. Бельтюков). К моменту, когда фонетическая сторона речи
сформирована, слуховой анализатор получает функциональную самостоятельность. Звуки
речи как бы уравниваются по степени сложности их различения и воспроизведения
Звуки речи не существуют
обособленно, а лишь в составе слов, слова же - в словосочетаниях, фразах, в
потоке речи.
Взаимодействие фонетической и
лексико-грамматической сторон речи раскрывается в теории механизмов речи Н. И
Жинкина, в соответствии с которой механизм речи включает два основных звена:
1) образование слов из звуков и
2) составление сообщений из слов. Слово есть место связи двух звеньев
механизма речи. На корковом уровне произвольного управления речью образуется
фонд тех элементов, из которых формируются слова ("решётка фонем"). Во
второй ступени отбора элементов образуется так называемая "решётка морфем"
По теории Н.И. Жинкина, слова становятся полными только в операции составления
сообщений. Весь смысл работы речедвигательного анализатора заключается в том,
что он может продуцировать каждый раз новые комбинации полных слов, а не
хранить их в памяти в такой комбинации. Как только определена тема сообщения,
сужается круг лексики. Правила отбора конкретных слов определяются целью
данного конкретного сообщения. Все речевые обозначения и их перестройки могут
совершаться только материальными слоговыми средствами, т к. слог - основная
произносительная единица языка. Именно поэтому, как считает Н.И. Жинкин, то
главное, с чего начинается речевой процесс и чем он заканчивается, есть код
речедвижений (отбор требуемых речедвижений), и в этом его великая роль на пути
от звука к мысли.
Для овладения письменной речью
имеет существенное значение степень сформированности всех сторон речи. Нарушения
звукопроизношения, фонематического и лексико-грамматического развития находят
отражение в письме и чтении.
В процесс письма активно
включаются еще глаз и рука, и тогда вопрос о взаимодействии слухового,
зрительного, речедвигательного и двигательного компонентов письма приобретает
особую важность. Как отмечает П.Л. Горфункель, некоторые исследователи
склонялись к предположению о необязательности зрительного участия в письме,
считая, что письмо грамотного человека опирается на способность слухового и
речедвигательного представлений непосредственно включать двигательные
представления, минуя зрительное звено. Но тем большую роль должно играть зрение
в самом акте формирующегося письма, когда еще не сформированы сами двигательные
представления, а не только их связи со слуховыми и речедвигательными
представлениями.
Интересно также замечание исследователя
о том, что каждый ребенок, независимо от применяемого к нему метода обучения,
неизбежно проходит через несколько фаз. На первом этапе обучения школьник пишет
крупно, и это связано не только с грубостью его пространственных координации. Причина
в том, что, чем крупнее письмо, тем меньше относительная разница между
движениями кончика пера и движениями самой руки, т.е. тем проще и доступнее
перешифровка, и это подтверждено циклографическими наблюдениями. Только по мере
освоения этой перешифровки ребенок выучивается переносить на кончик пера
сначала зрительные, а потом и проприоцептивные коррекции, приобретая уменье
автоматически обеспечить кончику пера любую требуемую траекторию. Благодаря
этому, постепенно уменьшается величина выписываемых букв, (алогичное явление
имеет место при действиях с любым орудием: иглой, ножом и т.п.). Одновременно с
этим процессом совершается и освоение письма по линейке. Движение предплечья,
ведущего перо вдоль строки, постепенно переводится из компетенции зрительного
контроля в область проприоцептивного. Тогда ровная расстановка и направленность
строк удаются уже на неразграфленной бумаге. Наконец, труднее всего остального,
осуществляется овладение собственно скорописью. При этом осваивается правильное
распределение нажимов, т.е. управление усилиями по третьей координате,
перпендикулярной к плоскости бумаги. Настоящая скоропись вырабатывается только
путем долгой практики, всегда уже по выходе из отрочества.
Итак, начальный период
обучения грамоте должен иметь целью формирование сложного единства, включающего
представления об акустическом, артикуляторном, оптическом и кинетическом образе
слова.
Нарушения письма у детей
связывают с воздействием целого комплекса различных экзогенных и эндогенных
вредностей пренатального, натального и раннего постнатального периодов, а также
с наследственной предрасположенностью (Д.Н. Исаев, К.Ф. Ефремов, С.М. Лукшанская,
И.Н. Садовникова, А.Н. Корнев и др.). [3]
В последние годы появились новые
подходы к анализу пропусков, перестановок, вставок букв и слогов. Б.Г. Ананьевым,
М.Е. Хватцевым, О.А. Токаревой, Р.И. Лалаевой показано, что смешение
графически сходных букв связаны с оптическими и оптико-пространственными
трудностями учащихся.
По представлениям И.Н. Садовниковой
и А.Н. Корнева смешения графически сходных букв происходят по их кинетическому
сходству и объясняются нарушением динамической организации движений. Центральным
звеном движения является координация, которая обеспечивает точность,
соразмерность и плавность выполнения движения. Понятие координации связано с
понятием праксиса и темпа, сущность которого является возможность быстро
образовывать рефлексы на время и выполнять равномерные движения. Умение быстро
переходить от одного темпа к другому связано с подвижностью нервных процессов (Н.А.
Бернштейн, Л.О. Бадалян). [32]
По данным исследования Б.Г. Ананьева,
А.Ф. Лурия, Н.Н. Брагина, Г.А. Доброхотова, Э.Г. Симерницкая, О.Б. Иншакова,
точность межанализаторных координации тесно связано с функциональной
асимметрией мозга. Для овладения процессом письма очень важно, чтобы
прослеживание взором ряда предметов было направлено слева направо и сверху вниз.
В связи с этим сформированность функциональных асимметрий психомоторики
преображает особую значимость для процесса овладения навыком письма.
Графо-моторные навыки являются
конечным звеном в цепочке операций, составляющих письмо. Тем самым, они могут
оказывать влияние не только на каллиграфию, но и на весь процесс письма в целом.
Существует много научных
толкований относительно происхождения дисграфии, что говорит о сложности данной
проблемы. Изучение этиологии этого нарушения затруднено тем, что к моменту
начала школьного обучения вызвавшие расстройство факторы заслоняются новыми,
гораздо более серьезными вновь возникшими проблемами. Так утверждает И.Н. Садовникова
и выделяет следующие причины, вызывающие дисграфию:
задержка в формировании важных
для письма функциональных систем, обусловленная вредными воздействиями или
наследственной, генетической предрасположенностью, так как это расстройство
наблюдается у нескольких членов семьи. В этом случае в результате затруднения
коркового контроля при овладении письменной речью ребенок может испытывать
примерно те же трудности, что и родители в школе;
нарушение устной речи
органического генеза;
трудности становления у ребенка
функциональной ассиметрии полушарий;
задержка в осознании ребенка
схемы тела;
нарушение восприятия
пространства и времени, а также анализа и воспроизведения пространственной и
временной последовательности [32].
Наиболее подробно причины
возникновения у детей нарушений письменной речи проанализированы А.Н. Корневым.
[26,27] В этиологии расстройств письменной речи автор выделяет три группы
явлений:
1. Конституциональные
предпосылки: индивидуальные особенности формирования функциональной
специализации полушарий мозга, наличие у родителей нарушений письменной речи,
психические заболевания у родственников.
2. Энцефалопатические нарушения,
обусловленные вредными воздействиями в периоды пре-, пере - и постнатального
развития. Повреждения на ранних этапах онтогенеза чаще вызывают аномалии
развития подкорковых структур. Более позднее воздействие патологических
факторов (роды и постнатальное развитие) в большей степени затрагивают высшие
корковые отделы мозга. Воздействие вредных факторов приводит к отклонениям в
развитии мозговых систем. Неравномерность развития мозговых структур
отрицательно сказывается на формировании функциональных систем психики. Согласно
данным нейропсихологии, исследованиям Т.В. Ахутиной и Л.С. Цветковой,
функциональная несформированность лобных отделов мозга и недостаточность
нейродинамического компонента психической деятельности могут проявляться в
нарушении организации письма (неустойчивость внимания, неудержание программы,
недостаточность самоконтроля) [3,33].
Анатомическими особенностями
центральной нервной системы объясняются известные врачам факты неплохих
способностей к рисованию у дисграфиков. Такой ребенок с трудом осваивает
письмо, но получает похвальные отзывы учителя рисования. Так и должно быть,
потому что у этого ребенка более “древняя", автоматизированная область
правого полушария никоим образом не изменена. Нелады с русским языком не мешают
этим детям “объясняться” с помощью рисунка (как в древности - посредством
изображения на скалах, бересте, глиняных изделиях). Так и зеркальное письмо
зачастую бывают характерной особенностью левшей.
С патогенезом нарушений
письменной речи А.Н. Корнев связывает три варианта дезонтогенеза:
задержка развития психических
функций;
неравномерность развития
отдельных сенсомоторных и интеллектуальных функций;
парциальное недоразвитие ряда
психических функций.
3. Неблагоприятные социальные и
средовые факторы. К ним автор относит:
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
|
|
