Правовое государство: смысловые грани доктрины (из истории философии права)
Государством
Кант называл, например, совокупность индивидов составляющих гражданское
общество, народ, заинтересованных находиться в правовом состоянии. В другом
месте “Метафизики нравов” он писал: “Государство (civitas) - это объединение
множества людей, подчиненных правовым законам”036 . Государство - правовая
организация, не что иное, как организационное и материальное выражение и
средство обеспечения правил правомерного поведения, совокупность средств, институтов,
обеспечивающих правовое регулирование. В природе государства ничего другого
нет. Если появляется что-то ещ¨, то это - случайное. Природа
государства - правовая.
Право, по
Канту, первично и по отношению к политике, которая, в конечном счете, должна соответствовать
праву, а не право политике037 . Видимо, отмечая это, Кант желал обратить
внимание на глобальную историческую тенденцию, но вовсе не фиксировать
повседневное соотношение права и политики на практике, которое, нередко, прямо
противоположно. Приоритет права, считал мыслитель, определяется природой,
диктуется общечеловеческим разумом. «Итак, - писал он, - можно сказать: природа
неодолимо хочет, чтобы право получило в конце концов верховную власть»038 .
Право само
по себе есть инструмент, разветвленная сеть моделей, принципов, правил и
процедур гармонизации индивидуальных, групповых и общественных интересов. И в
этом смысле право ориентированно на примирение, компромисс, равновесие,
приведение в соответствие, согласование, соизмерение различных воль, интересов,
событий, фактов, поступков и их последствий. Право ориентировано на мир не
только на международной арене, но и по своей природе в целом. Эта грань природы
права все более ясно постигалась в истории мысли. «Право, - писал позднее
А.С.Ященко, - есть мирный договор между личной свободой и общим благом,
устанавливающий общественный порядок. Правовая система всегда стремится дать и
утвердить жизненное равновесие общественных сил»039 .
Естественно,
признавая эту природу права, его связь со справедливостью, как при размышлении
о справедливом и совершенном государстве, так и о возможных путях установления
мира в обществе, мыслители не могли миновать логического перекрестка права и
государства, признания их тесной связи, а позднее - и проблемы правовой природы
государства.
Проблема
ограничения деятельности государства и введения его в правовые рамки остро
встала в ХХ в. после второй мировой войны. Нюрнбергский процесс должен был
осудить преступную деятельность фашистского государства, его органов и должностных
лиц и в то же время отделить юридическую ответственность от нравственной. Карл
Ясперс видел в Нюрнбергском процессе «слабое, двусмысленное предвестие мирового
порядка, необходимость которого начинает сегодня ощущать человечество» и
считал, что если в будущем формирование мирового порядка не удастся, то
человечество окажется перед угрозой самоуничтожения040 .
Для доктрины
правового государства определенное значение имеют вопросы о динамике и
стабильности законодательства, ограничении его изменений (процедурные и
связанные с внутрисистемными связями и взаимной страховкой норм
законодательства) и в то же время соответствии его потребностям жизни, а также
о регуляции и саморегуляции в праве.
Уже древние
мыслители, размышляя о роли государства в законотворческом процессе, пытались
осмыслить проблему соотношения строгого соблюдения законов и необходимости их
периодических изменений. Часть из них отдавали приоритет стабильности
законодательства и недопустимости или нежелательности его изменения, ограничиваясь
признанием необходимости дополнений и устранения пробелов. Другие отдавали
предпочтение политической целесообразности и в соответствии с этим - динамике
законодательства вплоть до права каждого поколения сбрасывать с себя
законодательные «оковы» доставшиеся от прежних поколений. Позднее в истории
мысли эта проблема разрешается путем одновременного сочетания динамики и
стабильности за счет введения строгой иерархии нормативных актов, в связи с чем
более гармонично соединились их динамизм и стабильность. Дополнение этого
введением конституций как актов высшей юридической силы, созданием специальных
органов конституционной защиты с одновременным систематическим уничтожением как
неконституционных и просто устаревших соответствующих частей и блоков законодательства
с некоторым расширением применения более саморегулируемых форм права (правового
обычая, суда присяжных, судебного прецедента и т.д.) - все это в истории
завершило оформление концепции сочетания динамики и стабильности
законодательства на национальном уровне. Последующее движение правовой мысли в
этом направлении связано с признанием приоритета международно-правовых актов по
сравнению с внутригосударственными и дифференциацией международно-правовых
актов по степени их обязательности, процедуре принятия и признания и тем самым,
по степени стабильности в международной правовой системе и их власти над
законодательством отдельных государств.
Наиболее
заметный след в истории последних двух веков оставили германская и российская
школы юристов, разрабатывавших теорию «правового государства», а также
американские теоретики права. Разработку понятия и концепции «правового
государства» обычно связывают с германскими юристами и философами Р.Молем,
В.Гумбольдтом, Ф.Ю.Шталем, С.Пуффендорфом, Х.Вольфом, Л.Штейном, Р.Гнейстом,
О.Майером и другими.
Роберт фон
Моль в 1832 г. опубликовал работу «Наука о полиции согласно принципам правового
государства». Моль признавал правовую государственность характерной для высшей
стадии государственного развития, связывал ее с приоритетной защитой прав и
свобод всех и каждого государством и наличием системы государственной
организации, обеспечивающей достижение этой высшей цели. Моль понимал правовое
государство «как новый тип конституционного государства, которое должно
основываться на закреплении в конституции прав и свобод граждан, на обеспечении
механизма судебной защиты индивида»041 . Создание правового государства в
прямую ставилось в зависимость от структуры государства.
Ф.Ю.Шталь в
«Философии права» (1830-е гг.) полагал, что государство нового времени должно
быть правовыми, что оно посредством права «должно точно определить и твердо
гарантировать направление и границы своей деятельности, равно как и
пространство свободы своих граждан; оно должно в силу нравственной идеи государства...
не вторгаться в то, что относится к сфере права. Это и есть понятие правового
государства»042 .
Для
осмысления места и роли государства в грядущем обществе важное значение имел
трактат В.Гумбольдта «Опыт установления пределов государственной деятельности»
(1791-1792 гг.)043 .
В
последующем влияние и традиции германской школы правового государства были
настолько велики, что интегрировать эти идеи в свою идеологию пытались видные
юристы и идеологи третьего рейха. Президент созданной в 1933 г. Академии германского
права, ставший позднее имперским министром юстиции Г.Франк в одной из речей
1936 г., рассматривая основные условия правового государства с точки зрения
национал-социализма, заявлял: «Мы безусловно продемонстрируем миру образец
абсолютно идеально построенного и во всех мельчайших деталях обеспеченного
правового государства»044 . При этом следует иметь ввиду и существенную
корректировку правопонимания фашизмом. Один из идеологов фашистской партии
А.Розенберг выдвинул тезис: «Право - это то, что арийцы считают правом»045 .
Такое правопонимание предполагало включение в концепцию «правового государства»
принципов расового очищения, очищения крови и наследственности,
однопартийности, вождизма и т.д. Содержание фашистской концепции «правового
государства» ничего общего не имело с общей тенденцией определения содержания
данной доктрины. Поэтому в послевоенный период отчуждение от фашистской
идеологии и ее специфического давления на содержание доктрины правового
государства нашло выражение в осуждении фашистской интерпретации теории
правового государства, а не в отказе от данной теории. В Конституции ФРГ 1949
г., как известно, идея правового государства закреплена как один из
конституционных принципов послевоенного германского государства в тесной связи
с социальной его деятельностью.
Теория
правового государства формировалась и развивалась в целом как теоретическая
модель государства, являющегося антиподом феодального произвола, полицейского
государства и бесправия личности, как модель государства, преодолевающая
негативные качества выходящей из правового поля политической власти, а во
второй половине ХХ в. во многом как антитоталитарная модель государства. Важную
роль в предупреждении общества о различных негативных аспектах государственной
власти, тем самым косвенно способствуя развитию теории правового государства,
сыграли в XIX - XX вв. различные теории классического и постклассического
анархизма046 . Теория правового государства, изначально логически созвучная
теориям естественного права и договорной природы государства, в основе своей
имела либеральный и гуманистический характер. Данная доктрина должна была
оказать воздействие на политико-правовую практику с помощью соответствующей
корректировки ряда теоретических вопросов, имевших методологический характер
для осмысления политико-правовой реальности - о соотношении государства и
права, права и закона, о правопонимании в целом, о границах вмешательства
государства в общественную и личную жизнь, о соотношении личности и
государства, о свободе личности и ее пределах в политико-правовой сфере и т.д.
Идеи правового государства в
либеральной правовой мысли России до 1917 г. и в эмигрантской литературе
Концепция
правового государства, освоение и развитие которой в России активно происходит
в период реформ 1860-х - 1870-х гг., была по существу общепризнанной концепцией
российского либерализма конца XIX - начала ХХ вв. Многие исследователи
рассматривали правовое государство как синоним конституционного государства и
как идеал, к которому современное государство значительно приблизилось. К таким
теоретикам можно отнести профессора Варшавского, затем Петербургского
университетов историка Н.И.Кареева (1850-1831). В то же время он подчеркивал
значительную особенность соотношения личности и государства в современном свободном
государстве, по сравнению, например, с античностью. «Главным признаком
гражданина свободного государства является в настоящее время не участие во
власти, как во времена Аристотеля… а возможно большая независимость от какой бы
то ни было власти, обеспечиваемой в свою очередь подчинением и самой власти
праву»047 .
Главный
редактор ведущего юридического журнала «Юридический вестник» (1913-1917)
профессор Киевского университета (с мая 1917 г.) Б.А.Кистяковский (1868-1920),
соглашался с близостью понятий «правовое» и «конституционное» государство,
уточнял, что «правовое государство есть вполне и последовательно развитое
конституционное государство»048 .
Правовая
политика и политика права. С точки зрения концепции правового государства
«правовая политика» - политика, соответствующая праву, - неотъемлемый элемент
деятельности правового государства. Близкое к этому выражение («политика
права»), как известно, имеет иной смысл, более нейтральный по отношению к
правовому государству, - как область политики, как определение политических
целей, задач, направлений, этапов и т.д. развития, реформирования
законодательства, как определение пути перехода от законодательства
существующего к желаемому.
Идеи
«политики права» как специальной политико-правовой науки получили развитие в
России в конце XIX - начале ХХ в.в. Ряд крупных юристов России - С.А.Муромцев,
Л.И.Петражицкий, Г.Ф.Шершеневич и др. исследовали проблемы правовой политики с
либерально-демократических позиций.
Политика
права рассматривалась как часть более общей социальной политики, а политика в
рамках отрасли права (например, уголовно-правовая политика) как часть политики
права. Выделение «политики права» преследовало также цели, по-возможности,
деполитизировать собственно юридическую науку, а также специальной разработки
проблем стратегии и тактики реформирования законодательства. Л.И.Петражицкий
(1867-1931) считал «политику права» областью правоведения, связанной с теорией
естественного права, но в отличие от прежних естественно-правовых теорий,
отличающуюся научным, в том числе психологическим обоснованием049 .
Суд и основы
права. Представитель и один из основоположников социологической школы права,
председатель первой Государственной Думы, профессор С.А.Муромцев (1850-1910)
отводил суду значительную роль в определении правового курса развития
государства. Суд, его правотворческая деятельность представлялись ему основными
средствами создания и поддержания правовой основы деятельности государства.
Профессор
Г.Ф.Шершеневич (1863-1912) как представитель юридического позитивизма и
узконормативного правопонимания, по существу рассматривал правовое государство
как государство законности при либеральной ориентации законодательства.
Н.М.Коркунов
(1853-1904) предлагал социально-психологическое объяснение формирования
определенности правом деятельности государства. Он рассматривал государственную
власть как «силу, основанную на сознании людьми своей зависимости от
государства»050 . Ключ к природе государства и права он видел в сознании
зависимости, являющимся генетическим корнем данных явлений. Органы государства
- хранители и распорядители возникающей таким образом силы, а формы и состояния
государства- формы и способы ее реализации. Он полагал, что в основе эволюции
государства лежит эволюция сознания зависимости от власти (что и составляет
суть власти, по Коркунову) и, в конечном счете, сближение в ходе этой эволюции
права и государства как взаимосвязанных и взаимоподкрепляемых элементов
сознания зависимости подвластного и обязанного от властвующего и имеющего право.
«Ограничение власти правом устанавливается не потому только, что дальновидные
представители власти сознательно ограничивают себя правом граждан по
соображениям целесообразности, а потому также, и притом главным образом потому,
что сознание зависимости от государства, служащее основой его власти, никогда
не бывает безграничным, безусловным и с развитием общественной жизни, с
образованием наряду с государством множества других общений, с успехами
международного общения, сознаваемая нами зависимость от государства становится
все ограниченнее и условнее. Властвование над нами государства и ограничение
этого властвования правом имеют одно и то же общее основание -- в нашем
сознании, в сознании зависимости от государства и в сознании целого ряда
интересов, противопоставляемых интересам власти и требующих определенного с
ними разграничения»051 .
Коркунов
обращал внимание на трансформацию воли законодателя через сознание применяющего
право, что может повлиять как на «господство закона», так и на соответствие его
реализации воле законодателя. «Господство закона может вполне совпасть с
господством воли законодателя, - писал он, - только при полном согласии этой
воли с господствующими в обществе нравственными и юридическими понятиями»052 .
«Психическое»,
«гипнотическое» воздействие выдающихся творческих личностей на пассивную массу,
способную лишь к «подражательным процессам», подчиняющуюся чужому примеру
поведения и руководству вождей-инициаторов, рассматривал как генетический
источник права, политической власти и государства видный историк, юрист и
социолог М.М.Ковалевский (1851-1916)053 . Отсюда - не право или государство в
конечном счете определяют друг друга, а оба явления и их соотношение -
следствия сознания, психического воздействия. Особое значение приобретает воспитание
выдающихся личностей как носителей своего рода генетического кода
политико-правовых порядков.
Основоположник
психологической школы права Л.И.Петражицкий обосновывал положение о том, что
право - явление сознания и не может рождаться вне сознания. Он писал, что
человек, возможно, для придания соответствующего внешнего авторитета праву,
приписывает его создание «существам и силам высшего порядка» (природе, «мировой
Воле» или «Общей воле», «Разуму», «народному духу», «совокупной воле народа» и
т.д.). В современном правоведении и в государствоведении, замечал он, роль
такого существа часто отводится государству. Государство же, доказывал он, -
«явление правовой императивно-атрибутивной психики», реализующей ряд функций
права как системы норм, являющихся по своей природе продуктом
социально-психической жизни054 . Кроме того, Петражицкий обращал внимание на
то, что современная ему теория права и государства была ориентирована
преимущественно на изучение и объяснение внутреннего права и к нему относились выработанные
в ней общие понятия. Включение в предмет изучения права международного права
требует новых общих понятий права, нового объяснения его соотношения с
государством. Объяснить же более глубокую природу права «официально-правовая
юриспруденция» оказывалась, по Петражицкому, не способной055 .
Таким
образом, проблема правового государства с психологической точки зрения, -
прежде всего проблема наличия, воспитания и формирования соответствующего
правосознания транслируемого в окружающий мир в виде правовых норм, судебных
решений, кристаллизующегося в политико-правовых институтах; проблема
координации властеотношений с установками, образами и идеями сознания о праве и
государстве.
В отличие от
представителей психологической школы права, Н.А.Бердяев (1874-1948) с позиций
экзистенциализма подчеркивал иррациональность бытия и тот факт, что переворот в
сознании не делает еще обязательно переворота в жизни. Идеалу конституционной
демократии он противопоставлял «органический идеал свободной теократии» и
предупреждал кадетов, чтобы они не сотворили себе кумира из конституции, как
«красные» из революции056 . Соотнося государство с хаосом, Бердяев отмечал
противоречивые моменты в природе государства: с одной оно стороны, ослабляет
внешний хаос, предотвращает окончательный распад общества. Но с другой стороны,
«внутренне оставляет нетронутой хаотическую стихию»057 .
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
|
|