Гарантии прав человека в Евросоюзе 
Из содержания ст.10 Европейской конвенции о защите прав человека и
основных свобод видно, что реализация права на свободу выражения мнений
ограничена многими оговорками, содержание которых допускает их различные
толкования.
Поэтому эти права и свободы довольно часто нарушаются. В качестве
типичного примера приведем дело Доротеи Фогт против ФРГ, рассмотренное
Европейским судом по правам человека 26 сентября 1995 г. Фабула дело такова.
Фогт 6 февраля 1979 г. была назначена не должность учителя гимназии и таким
образом приобрела статус пожизненно назначаемого чиновника государственной
службы. В марте 1981 г. профессиональная квалификация и служебная деятельность
Фогт были оценены как вполне удовлетворительные. С 1972 г. Фогт являлась членом
Германской коммунистической партии, чего она не скрывала.
В июле 1982 г. власти округа начали дисциплинарное преследование Фогт,
обвинив ее в политической деятельности, несовместимой с нормами законодательства
о государственной службе, требующими от государственных служащих политической
лояльности и верности Конституции. Затем 12 августа 1982 г. окружные власти
временно отстранили Фогт от должности, а начиная с октября 1982 г. ей
выплачивали только 60% заработной платы.
Дисциплинарная палата Административного суда Ольденбурга 15 октября 1987
г. признала, что Фогт нарушила обязанность политической лояльности, что
выразилось в ее активном участии в работе партии, преследующей
антиконституционные цели, и вынесла решение о применении к Фогт дисциплинарного
взыскания в виде увольнения.
Дисциплинарный суд земли Нижняя Саксония отклонил жалобу Фогт на решение
дисциплинарной палаты Административного суда Ольденбурга, оставив это решение
без изменения. Конституционный суд не принял к рассмотрению жалобу Фогт,
поданную 22 декабря 1989 г., по мотиву, что эта жалоба не имеет достаточных
шансов на успех.
В 1991 г. Фогт вернулась на преподавательскую работу в школу, чтобы было
связано с отменой запрета на профессии.[2]
Фогт 13 февраля 1991 г. обратилась в Европейскую комиссию по правам
человека с жалобой на нарушение ст.10 (свобода выражения мнения) и статьи 11
(свобода ассоциации) Европейской конвенции о защите прав человека и основных
свобод.
Европейская комиссия по правам человека 19 октября 1992 г. признала
жалобу Фогт приемлемой.
В своем докладе от 30 ноября 1993 г. Европейская комиссия по правам
человека выразила мнение, что имело место нарушение ст.10 и 11 Европейской
конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Дело было передано в Европейский суд по правам человека Европейской
комиссией по правам человека и Правительством ФРГ соответственно 11 и 29 марта
1994 г.
Правительство оспаривало нарушение прав Фогт.
Европейский суд по правам человека напомнил Правительству, что
государственные служащие не находятся за пределами сферы действия Европейской
конвенции о защите прав человека и основных свобод. Правительство ФРГ
утверждало, что государственные служащие не вправе играть активную роль в
политических партиях, преследующих антиконституционные цели, и что активная
роль лица в такой партии является основанием для отказа в приеме на
государственную службу и основанием для увольнения с государственной службы.
Фогт, будучи учителем, несла особую ответственность за передачу своим ученикам
основополагающих ценностей демократии.
Фогт утверждала, что ее деятельность в компартии наилучшим образам служит
делу демократии и прав человека и что власти не вправе требовать, чтобы она
отказалось от своих убеждений, потому что государственные власти имеют иные
убеждения. Это, по мнению Фогт, противоречит самой сути права на свободу
мнения.
Европейская комиссия в основном согласилась с мнением Фогт и подчеркнула,
что решающее значение при рассмотрении ее жалобы должен иметь ответ на вопрос,
вступали ли личное поведение Фогт и ее личные высказывания в противоречие с
конституционным порядком. Применение такого строгого дисциплинарного взыскания,
как увольнение, должно быть оправдано поведением данного государственного
служащего.
Европейский суд по правам человека учел, что запрет на профессии не был
введен в других государствах – членах Совета Европы и даже в самой ФРГ долг
лояльности трактовался и исполнялся по всей стране не одинаково, в ряде земель
участие в политических партиях не считалось несовместимым с должностью
государственного служащего.
В итоге Европейский суд по правом человека вынес решение от 26 сентября
1995 г., в котором признал нарушение ст.10 и 11 Европейской конвенции о защите
прав человека и основных свобод, предложив Правительству ФРГ и Фогт представить
в ближайшие 6 месяцев письменные замечания по данному вопросу и, в частности,
уведомить Европейский суд о любом достигнутом ими соглашении, отложил
дальнейшее рассмотрение и уполномочил Председателя возобновить его, если в том
возникнет необходимость. Таким образом, Европейский суд по правам человека
признал увольнение Фогт по мотиву ее активного участия в деятельности
Германской коммунистической партии нарушением ее политических прав.
Отдельные судьи Европейского суда по правам человека выразили мнение, что
статья 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод к делу
Фогт неприменима.
Так, судья Готчев считает, что доступ на государственную службу не
является одним из прав, защищаемых Европейской конвенцией о защите прав
человека и основных свобод. Статья 10 Европейской конвенции неприменима, потому
что Фогт уволена не за то, что она позволила себе высказывание определенных
мнений и идей. Суд уволил ее из-за принадлежности к ГКП, членства в ее
региональном исполнительном комитете и выдвижения ее кандидатом от ГКП на
парламентских выборах.
В решение об увольнении Фогт нет никаких ссылок на заявления, публикации
и другие способы выражения мнения.
Судья Готчев подчеркнул, что ранее Европейский суд по правам человека
рассмотрел дела Глазенана и Козика и пришел к выводу, что нарушения ст.10
Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод нет, хотя
увольнение Глазенана явилось следствием письма, посланного им в газету, а
увольнение Козика – следствием опубликования им двух книг. Таким образом,
увольнения обоих заявителей явились следствием высказывания мнений.
Судья Ямбрек выразил особое мнение, согласно которому дисциплинарные
меры, принятые против Фогт, были соразмерными и их следует считать необходимыми
в демократическом обществе.[3]
4. Нормы, направленные на охрану политических свобод.
5. Нормы, направленные на охрану личной свободы и обеспечение судебной
защиты прав и свобод.
6. Нормы, направленные на охрану свободы передвижения и выбора места
жительства.
7. Нормы, направленные на защиту имущественных прав.
Европейский суд по правам человека рассматривает только жалобы,
направленные против государства, которое подписало и ратифицировало Конвенцию,
если нарушение предусмотренных Конвенцией прав и свобод допущено государством
после ратификации им Конвенции. Российская Федерация ратифицировала Конвенцию 5
мая 1998 г. Жалобы на нарушения, допущенные до ратификации Конвенции,
рассмотрению не подлежат. Ответчиком по жалобе может быть только государство.
Так, гражданка России Л. Тумилович обратилась в Европейский суд по правам
человека с жалобой на нарушение ее трудовых прав акционерным обществом «Сатурн».
Суд признал ее жалобу неприемлемой.[4]
Суд принимает жалобу, только если заявителем исчерпаны все
внутригосударственные средства правовой защиты. Если в удовлетворении
требований заявителя отказано судом второй инстанции, он вправе обратиться в
Европейский суд по правам человека.[5]
Европейский суд по правам человека не принимает к рассмотрению жалобы,
поданные после истечения 6 месяцев со дня принятия окончательного решения на
национальном уровне (ст.35 Конвенции).
По моему мнению, ограничение подачи жалобы 6-месячным сроком со дня
принятия окончательного решения препятствует защите прав и свобод человека.
Этот срок нужно либо исключить, либо увеличить его хотя бы до двух лет.
Если в предыдущей главе рассматривались в основном, гарантии защиты
гражданских и политических прав граждан Евросоюза, то данная глава посвящена не
менее значимым гарантиям экономических и социальных прав.
Европейский Союз (ЕС) предоставляет гражданам значительное количество
субъективных прав, обеспеченных судебной защитой. Коммунитарные права[6] – т.е. права и свободы,
возникающие у частных лиц в силу права ЕС, – как правило, имеют экономический и
социальный характер и необходимы для эффективного функционирования единого
рынка (свободного движения товаров, рабочей силы, услуг и капиталов). Речь
идет, например, о правах на свободное передвижение трудящихся в рамках Союза и
их трудоустройство в другом государстве-члене, на создание предприятий и
экономическую деятельность, на предоставление услуг, на беспрепятственное
движение капиталов; о запрещении дискриминации по национальному и половому
признаку, количественных ограничений в торговле и эквивалентных им мер,
монополистических действий и т.д.
В настоящее время общепризнано, что право ЕС может напрямую порождать у
частных лиц права и наделять их обязанностями. В 1963 г. Суд ЕС в решении по
делу Van Gend en Loos отметил, что Европейское Союзо «представляет собой новый
правопорядок в международном праве, в пользу которого государства-члены
ограничили свои суверенные права... и субъектами которого являются не только
государства-члены, но также их граждане».[7]
Хотя ряд авторов оспаривает уникальную природу этого нового правопорядка,[8] представляется, что право,
вытекающее из трех учредительных договоров (о создании Европейского объединения
угля и стали (1951 г.); о создании Европейского агентства по атомной энергии
(1957 г.); о Европейском экономическом Союзе (1957 г.), переименованном в
Европейское Союзо договором о Европейском союзе (1992 г.), (далее – Договор о
ЕС)), отличается от тех, что предлагают традиционные международные соглашения,
многими важными особенностями. Прежде всего, эти договоры, особенно последний
из перечисленных, намного шире по объему, чем большинство подобных, так как он
охватывает и те области, которые обычно остаются в национальном праве. Кроме
того, благодаря им создана мощная сеть органов, наделенных полномочиями
принимать правовые акты, обязательные для исполнения государствами и частными
лицами по всем вопросам в пределах их компетенции. Наконец, в результате
действия первых двух факторов, право ЕС имеет исключительный характер, учитывая
степень его влияния на национальное право и наделение частных лиц правами и
обязанностями, которые могут быть принудительно исполнены в национальных судах.
Все это способствовало появлению огромного и постоянно растущего массива
правовых норм ЕС, существующих параллельно национальному праву, а иногда
противоречащих ему, но подлежащих принудительному исполнению в национальных
правовых системах.
Система судебной защиты коммунитарных прав в ЕС имеет ряд отличительных
черт.
Во-первых, непосредственную судебную защиту названных прав осуществляет
не Суд ЕС, а национальные суды государств-членов, поскольку в соответствии с
учредительными договорами частные лица, за редкими изъятиями, не обладают
процессуальной правоспособностью в Суде ЕС. Таким образом, они не имеют
возможности обжаловать в Суд ЕС незаконные действия (бездействие) институтов Союза,
государств-членов и частных лиц, нарушающие их права и законные интересы. Тем
не менее, они вправе обратиться в национальный суд, и тот обязан предоставить
частным лицам судебную защиту их коммунитарного права точно так же, как если бы
они обратились за защитой субъективного права, предоставленного им национальным
правом. Правовым основанием для этого служит ст.10 Договора о ЕС, которая
устанавливает, что национальные суды в качестве органов власти
государств-членов связаны обязательствами, закрепленными в этой статье, как и
любой иной орган государства. Они обязаны применять в рассматриваемых ими
спорах нормы права Союза, являющиеся неотъемлемой частью их национального
права, равно как и любые национальные правовые нормы.
Во-вторых, право ЕС, по общему правилу, не содержит единых процессуальных
норм и способов защиты, направленных на судебную защиту именно коммунитарных
прав, а опирается в этих вопросах на национальные правовые системы. Иными
словами, право ЕС порождает у частных лиц субъективные права, а национальные
правовые системы должны обеспечить их реализацию способами защиты. Таким образом,
судебная защита коммунитарных прав осуществляется в соответствии с национальным
процессуальным правом и способами защиты. Государства-члены обладают в данной
сфере так называемой процессуальной автономией.
Хотя изначально учредительные договоры о создании ЕС не предусмотрели
создание системы унифицированных способов судебной защиты в отношении исков,
подаваемых в национальные суды государств-членов в целях защиты коммунитарных
прав, Суд ЕС сформулировал ряд неписаных требований и норм-принципов, которые
должны применяться национальными судами при рассмотрении подобных дел. Главная
цель этих требований и принципов – обеспечить частными лицами эффективную
защиту их коммунитарных прав и полное действие права ЕС в государствах-членах.
В соответствии с системой, установленной Договором о ЕС, фактическое
применение и судебная защита права Союза, по общему правилу, зависят от
правовых систем государств-членов. Нормотворческие полномочия институтов Союза
дополняются полномочиями государств-членов, применяющих право Союза и
обеспечивающих ему судебную защиту. В результате задача, возложенная на
национальные суды по защите прав частных лиц, осуществляется в рамках
национальных систем судебной защиты. Другими словами, частное лицо для судебной
защиты субъективного права, которое у него возникло в силу права Союза,
использует национальные процессуальные нормы и способы защиты. Поэтому степень
предоставляемой судебной защиты в итоге зависит от национальных судов,
национального процессуального права и национальных способов защиты.
С одной стороны, преимущество такой системы заключается в том, что право
ЕС принудительно исполняется в тех же судах в соответствии с теми же
процессуальными нормами, что и национальное право. Таким образом, она
способствует реальной интеграции права ЕС в национальные правопорядки. Более
того, эта система предполагает минимальную степень вмешательства в вопросы
организации системы отправления правосудия. Следовательно, государства-члены
обладают в данном вопросе не только процессуальной, но и институциональной
автономией.
С другой стороны, у этой системы имеется ряд недостатков. Поскольку право
Союза в ходе применения и судебной защиты «проходит» через национальные
правовые системы, его действие неизбежно затрагивается особенностями этих систем.
Местные процессуальные правила, относящиеся, например, к срокам исковой
давности, к процессуальной правоспособности или бремени доказывания, не
являются единообразными во всех государствах-членах. Это, несомненно, приводит
к неравной судебной защите прав частных лиц. Компетенция национальных судов и
эффективность способов защиты прав также может сильно отличаться в разных
государствах-членах. Указанные проблемы можно было бы решить, однако до сих пор
в этом направлении сделано немного. В решении по делу Express Diary Foods Суд
ЕС выразил сожаление по поводу отсутствия норм права ЕС, направленных на
гармонизацию процессуального права государств-членов, что приводит к
неодинаковой правовой защите коммунитарных прав в рамках Союза.[9]
Правда, для некоторых случаев право ЕС предусматривает гармонизацию
процессуального права (например, действуют регламент 2913/92 (Таможенный кодекс
ЕС) и директива 89/665 (публичные контракты)). Однако относительно большинства
сфер жизни правовые акты Союза вообще не содержат никаких процессуальных норм и
способов защиты либо в самых общих чертах обязывают государства-члены
обеспечить судебную защиту в той или иной области. В частности, существуют
директивы ЕС в области равноправия мужчин и женщин (N 75/117, 76/207, 79/7,
86/378 и 86/613), нормы которых указывают на необходимость для
государств-членов ввести в свои правовые системы такие меры, которые бы
позволили жертвам дискриминации получить судебную защиту. Директива N 64/21
(государственная политика и государственное здравоохранение) предписывает, что
заинтересованным лицам должны предоставляться такие же средства защиты против
решений, касающихся въезда либо отказа в выдаче вида на жительство, которые
предоставляются гражданам государства-члена в отношении актов национальных
государственных органов. В статье 8 директивы N 89/48 (взаимное признание
дипломов) говорится об обеспечении средств защиты против решений о признании
профессиональной квалификации либо ее отсутствии в национальном суде в
соответствии с нормами национального права.
Не имеет значения, разработаны ли местные общие нормы о судебной защите
или они отсутствуют, поскольку первые, по общему правилу, имеют необязательный
характер. В обоих случаях государства-члены сами определяют компетентные суды и
устанавливают правила судопроизводства и способы защиты права Союза.[10] Тем не менее, Суд ЕС
предъявляет ряд требований к национальным системам судебной защиты, которые
будут рассмотрены далее. При этом список указанных требований постоянно растет,
что свидетельствует об укреплении стандартов ЕС в области защиты коммунитарных
прав.
Страницы: 1, 2, 3
|
|
