Реферат: Расул Гамзатов

С милым томиком Пушкина

Блок и Махмуд [12]

До развернутых в последующем обобщений о двух матерях - родной и русской

литературах, взрастивших его как поэта советской эпохи, раскрывают сущность

его поэтических истоков иллюстрируют эту взаимосвязь. Своеобразно этот

процесс сказался в одном из лучших стихотворений Р.Гамзатова зрелого периода

«Покуда вертится земля», где можно увидеть перекличку с пушкинской

«Вакхической песнью» в упоении жизнью, в утверждении ее вечных и высоких

начал:

Что смолкнул веселья глас ?

Да здравствует солнце, да скроется тьма ! [13]

В произведении Р.Гамзатова дается широкое смысловое наполнение мотива

Вакхического застолья пушкинского стихотворения постижением «сути жизни» ее

философской мудрости. Стихотворения Р.Гамзатова, как и у Пушкина, начинаются

с воспевания радости бытия, полноты жизни:

Я солнце пил, как люди воду

И песни, как песни пел [14]

Это своеобразное начало создает особый настрой нравственной чистоты и света,

сближающий настроем пушкинского стихотворения и служащий психологической

конкретизации жизненного кредо лирического героя:

Людской души сложна природа, -

Я фестивалей слышал смех. [15]

Впечатление внешнего мира постепенно расширяются и приводят автора к глубокому

психологическому изображению общечеловеческих черт современного горца,

раскрытию его морального облика, вбирающего в себя беды и тревоги человечества,

напряженно думающего над смыслом жизни. И замечательные строки стихотворения,

являющиеся, как у Пушкина, итогом рассказанного несут по-пушкински светлую

мысль о торжестве жизни, о торжестве ее вечных начал:

[16]

Люблю, и радуюсь, и стражду.

Покуда вертится земля.

Как пишет Г.Б.Мусаханова в статье «Пушкинские традиции в творчестве Р.Гамзатова»

«...пушкинская традиция получает созвучие в гамзатовской восприятии философии

бессмертия жизни, пронизанном моралью личности современника».

[17]

Вспомним концовку пушкинского стихотворения:

Да здравствует музы, да здравствует разум !

Да здравствует солнце, да скроется тьма !

годами мы знаем это юношеское светлое восприятие жизни, ее вечных

животворящих начал получает полноту и глубину звучания в творчестве Пушкина.

И несмотря на драматизм обстоятельств его жизни, потерю и гибель друзей-

единомышленников, несмотря на все конфликты и катаклизм действительности,

отражавшиеся в его творчестве с глубокой остротой. Он сохранил солнечное

восприятие великой ценности жизни. Не случайно передовая русская критика

характеризовало его «солнечным гением», глубоко гармоничным талантом.

В этом пушкинском ключе восприятия жизни созданы многие произведения Р.Гамзатова

зрелого периода, повествующие о быстротечности жизни к смерти, характеризующими

глубоким психологическим раскрытием «диалектики» души человека. Осмысливая

характер реализма Пушкина, историзм его художественного мышления, Р.Гамзатов в

диалоге с критиком Вл.Коркиным говорит: «Реалист, какую бы трагедию или драму

ни переживал, знает что жизнь прекрасна и вечна ... Пушкинский реализм

утверждает единство бытия в перспективе истории, открывает закон гармонии

реального мира, диалектику души».[18]

Отличительная черта восприятия Р.Гамзатовым пушкинских традиций заключается

не во внешне ощутимых «точках» соприкосновения с его наследием, а в

многообразном творческом постижении жизни «секретов» мастерства, в усвоении

его принципов правдивого изображения человека и его связей с обществом, в

историзме постижения ведущих тенденций времени, в отношении к родному

фольклору, в поисках собственных путей в искусстве. И В этом качестве связи

творчества Р.Гамзатова с Пушкиным характеризуют новый уровень контактов и

сближения дагестанской литературы с русской литературой. Одним из основных

сближающих творческих начал обоих поэтом, является «всеотзывчивость» их

поэзии.

«Ф.М.Достоевский выделил как одну из важнейших особенностей творчества Пушкина

«всеотозванность его лиры», широту и глубину отклика на ведущие проблемы

времени, а В.Г.Белинский в «Евгении Онегине» увидел «энциклопедию русской

жизни» 20-х годов прошлого века».[19]

Но творчество Пушкина не было обращено только к русской действительности его

времени, поэта взволновали прошлое и будущее России, в его поэзию как говорит

Г.Ф.Юсуфов «врывались гул и раскаты европейских революций и освободительных

движений конца XVII начала XIX века.

[20]

Запад и Восток панорама жизни народов России обретали под его пером

непреходящую художественную ценность, расширявшую идейные и тематические

горизонты русской литературы.

«Всеотзывчивость», широта осмысления истории и современности Запада и Востока

отличают и поэзию Р.Гамзатова, значительно обогатившую тематические,

национальные и интернациональные масштабы литературы Советского Дагестана.

В широте охвата проблем современности опыт Пушкина определенным образом

служил ему примером. При этом выступают и типологические сближения, поднявшие

мир поэзии Р.Гамзатова с Пушкиным в поисках высокой духовности, в проблемах

нравственности и гуманизма, в художественных принципах соотношения личности и

общества, открытости чувств человека.

Особенно дорого Р.Гамзатову Пушкин патриотическими и интернациональными

чертами своей поэзии, о чем он с большой теплотой и восхищением говорит о

статье «Стоял он дум великий полн».

В конце XX века в поэзии Р.Гамзатова появляются образцы его любимых поэтов

Пушкина и Лермонтова - выступают как символы совести и чести, высочайшей

вершины человеческого духа. Это не только благ овеянная дань памяти великим

русским поэтам, что было характерно для многих произведений дагестанской

поэзии 30-х годов и последующих лет посвященных великим русским классикам. В

его произведениях нет их жизнеописания, но в них присутствует высокий дух

русских классиков, обогащающий раскрытию сложности духовного мира

современника, доискивающего до сути сложных вопросов бытия и способствующий

раскрытию новых граней исповедального характера поэзии Р.Гамзатова. Так, в

произведениях «Пришла пора» «задуть огни селениям», «Граница жизнь и смерть

Пушкина» Лермонтова становится темой философского нравственного осмысления

границы между подлостью и величием духа, идейным существованием и

бессмертием.

Вместе с тем у Р.Гамзатова образы русских поэтов при всем почитании их не

хрестоматийны. Среди подобных произведений Р.Гамзатова, посвященных Пушкину,

выделяются одно небольшое стихотворение, в котором образ русского поэта

помогает осмыслению непростых в прошлом взаимоотношений народов Дагестана и

царской России. Это восьмистишие с эпиграфом одно строкой из пушкинского

«Кавказского пленника»: «Смирись, Кавказ, идет Ермолов !». И затем все

стихотворение представляет собой переосмысление этого эпиграфа:

Нет не смирились и не гнули спины

Кавказ пленила пушкинская Русь.[21]

Как мы видим, заявлена очень серьезная тема и несмотря на лаконизм

художественного решения ее, автору удалось передать сложные взаимоотношения

Дагестана и России периода Кавказской войны и раскрыть смысл новых

взаимоотношений, рожденный дружбой народов, показать новое мироощущение

горца, чувствующего себя законным наследником передовой России - «пушкинской

Руси», ищущего в истории сближение наших народов духовные начала.

Замечательные строки четко отделял Пушкина сочувствующего горца, от

официальной царской России, являются новаторским художественным решением темы

«Пушкин и Кавказ». Это своеобразный поэтический памятник великому русскому

поэту. И в то же время стихотворение становится новым открытием национальных

и интернациональных черт характера современного горца, его гражданских

позиций. Образ Пушкина, его личность позволяет поэту высветить сложность и

многомерность жизни, ценность духовных и нравственных поисков современника.

Обращение к опыту и образ гения русской литературы обогащают художественное

видение истории дагестанским поэтам и приближает Пушкина к нашей

современности.

Вместе с тем, творческое усвоение его опыта способствовало раскрытию новых

граней исповедальной направленности поэзии Р.Гамзатова, наполнению ее

философской глубиной. При этом еще ярче выразилась национальная

художественность его творчества, свидетельствуя о высоком уровне литературных

связей на современном этапе, когда контакты, способствуя новым художественным

открытиям, углубляют черты самобытности его поэзии, представляющий собой

целый образный мир идей и поэтические открытия.

Для понимания творческого характера связей поэзии Р.Гамзатова с пушкинскими

традициями значительный интерес представляет утверждение тонера сонеты в его

поэзии, который во многом развивается в русле пушкинских традиций.

В своих художественных поисках создания этого жанра Р.Гамзатов опирался на

традиции всей мировой поэзии, но в его творчестве отозвались традиции

шекспирского и пушкинского сонета. Для Р.Гамзатова Пушкин и Шекспир -

величайшие вершины поэзии, художники, которые по его мнению, «с равной силой

владели двумя струнами человеческой природы - чувством и мыслью»

[22] и гениально их выразили в органическом сплаве. И в то же время и

горские сонеты Р.Гамзатова стали новым словом, открыли перед литературами

родного края, своего Северного Кавказа новые художественные возможности,

приобщив к общеевропейской культуре сонета.

Но главное, что особенно важно подчеркнуть, обращение к жанру сонета - этой

сложной форме лирики- соответствует художественной природе дагестанского

поэта и не воспринимаются инородным в его поэзии. Он воспринял опыт русской

поэзии и интернациональный опыт сонеты, исходя из возможностей национальной

традиции родной культуры и своей художественной практики.

Еще до обращения к жанру сонеты, доля которого считается основным

изображением любви борьба страстей, нравственных конфликтов, Р.Гамзатов

проявил себя общепризнанным мастером любовной лирики, и в своих сонетах он

органически слил многовековые традиции восточной любовной лирики с

европейскими традициями сонеты, опоэтизировав и возвеличив Женщину, святость

чувств.

Так же соответствует сложившимся принципом его поэзии, особенно его миниатюра

и восьмистиший, характерная для сонеты краткость, метафоричность и

офоричность повествования с акцентом на глубину подтекста, обретающую

философскую значимость, с завершающими строками, являющимися смысловым,

ключом произведения.

В многовековое искусство сонета Р.Гамзатов внес живую струю национальной горской

поэзии. Поэт преодолел специфический барьер формальных требований сонетной

системы, с ее сложной рифмовой и компоновкой за счет многообразия естественных

средств аварского стиха, несмотря на отсутствие конечной рифмы, о чем сам поэт

сказал потом: «Брак аварского стиха с европейским сонетом - это брак по любви,

и в нем не было никакого насилия. Здесь я на своем коне и у своей калитки».

[23]

Все эти факты говорят о том, что традиции Пушкина, его реализма, историзма

глубокого постижения жизни и характера человека плодотворно развиваются в

дагестанской литературе дают новые импульсы, помогающей духовному и

поэтическому росту нашей литературы. Эти некоторые наблюдения, естественно,

не претендуют на полноту освещения взаимосвязи поэзии Р.Гамзатова с

творческим опытом Пушкина.

Глава II. Развитие традиций дагестанских классиков в

творчестве Расула Гамзатова.

Как пишет исследователь Хайбуллаев: исследования последовательного

исторического пути зарождения, становления, формирования аварской литературы,

как эстетической системы позволяет утверждать, что творчество Расула Гамзатова,

будучи новой , более высокой ступенью развития, в то же время является

естественным и закономерным продолжением традиций национальной художественной

культуры.[24]

Знаток и ценитель поэзии Н.С.Тихонов отметил связь творчества Р.Гамзатова с

тенденциями развития и опытом предшествующей литературы и его новаторский

характер. В открытом письме в честь присуждения в 1963 году Расулу Гамзатову

Ленинской премии за сборник «Высокие звезды» Н.С.Тихонов также писал: «Старый

друг, дорогой Расул ! Нелегко быть выдающимся поэтом в стране, где издавна

известна и любима высокая поэзия. Нелегко продолжать поэтическое дело в

Дагестане, в Аварии, где были также могучие поэты, как Чанка, Махмуд из

Кахаб-Росо и Гамзат Цадаса, их хранить бережно народная память, но тебе это

сделать, потому что гордый родных гор, родного народа дал тебе силу и слово для

поэтического подвига. И тем заслужил ты любовь большого читателя».

[25]

Творческие связи поэта с традициями национальной культуры сложны и

многогранны. Приближаясь к творчеству Расула Гамзатова, с его статьями по

истории и теории литературы народов Дагестана, можно понять то, что он освоил

достижения художественной мысли мира и Дагестана, в эстетическом, идейном и

художественном плане.

Национальная культура дала ему энергию и силу для дальнейшего творческого

взлета.

Опыт развития аварской литературы подтверждает правильность вывода о том, что

«массовое литературное движение всегда является необходимой исторической

предпосылкой гениальных писателей».

[26]

Литература Дагестана второй половины XIX века выдвинула Махмуда из Кахаб-

Росо, в которой были сконцентрированы творческая мощь эпохи.

Эпоха больших социальных перемен обусловила появление блестящего в аварской

литературе сатирика Гамзата Цадасы, ему на смену пришел Расул Гамзатов - поэт

большого дарования, который продолжил традиции дагестанской лирической поэзии

в XX веке.

Расул Гамзатов неоднократно указывал на особенности движения эстетической

мысли народов Дагестана.

«Надо помнить, что поэзия, - наиболее самобытная, первородная форма нашей

литературы - способствовала и способствует рождению и развитию других народов и

видов литературы. Мы улавливаем родство с позиций в нашей молодой прозе и в

драматургии».[27]

«Начиная с XVIII века на всем протяжении своего развития стержневыми в аварской

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5