Билеты: Примерные билеты по Русскому языку

И кубки, полные виня!

И тройки бешено-степные,

И эти спицы расписные,

И эти сбруи золотые,

И крыльчатые пристяжные,

Их шей лебяжья крутизна!

И наши бабы избяные,

И сарафаны их цветные,

И голоса девиц грудные,

Такие русские, родные,

И молодые, как весна,

И разливные, как волна,

И песни, песни разрывные,

Какими наша грудь полна,

И вся она, и вся она —

Моя ползучая Россия,

Крылатая моя страна!

3. Лингвистический анализ стихотворения М. Ю. Лермонтова «Ангел»

Ангел

По небу полуночи ангел летел

И тихую песню он пел;

И месяц, и звезды, и тучи толпой

Внимали той песне святой.

Он пел о блаженстве безгрешных духов

Под кущами райских садов;

О Боге великом он пел, и хвала

Его непритворна была.

Он душу младую в объятиях нес

Для мира печали и слез;

И звук его песни в душе молодой

Остался — без слов, но живой.

И долго на свете томилась она,

Желанием чудным полна;

И звуков небес заменить не могли

Ей скучные песни земли.

Стихотворение «Ангел» было написано М. Ю. Лермонтовым в 1831 г., когда поэту

было всего шестнадцать лет. Оно было навеяно воспоминаниями о колыбельной

песне, которую поэт в раннем детстве слышал от матери, рано ушедшей из жизни.

Стихотворение состоит из четырех четверостиший (шестнадцать строк), каждое из

которых представляет собой одно предложение, по смыслу самостоятельное, но в то

же время связанное с другими предложениями по принципу подобия или контраста.

Это выражается и графически, в пунктуации: в конце второй строки в каждой части

стоит точка с запятой, а в конце четвертой — точка. Первые два четверостишия —

это описание «неба полуночи» и песни, которую поет ангел. Лермонтов употребляет

эпитеты тихая, святая, характеризуя слово песня. Контрастное

противопоставление мира небесного (звуков небес, песни ангела) всему земному

возникает в сознании читателя

в конце второго четверостишия: хвала его непритворна была. Слово

непритворна появляется так неожиданно, звучит таким диссонансом по отношению

к мелодии, которая возникла под влиянием песни ангела, что читатель как бы

спотыкается о него. Этот диссонанс создается не только лексическим значением

слова, но и его звуковым обликом: в нем дважды встречается звук [р], который

противопоставлен мелодичному, музыкальному звуку [л], повторяющемуся в

стихотворении более 20 раз (а звук[р] — всего 5 раз, из них дважды — в слове

непритворна).

В третьем и четвертом четверостишии идет речь не только о небе, но и о земле.

Мир земли противопоставлен образу неба как мир печали и слез. Лермонтов

выражает свое отношение к нему словами скучные песни земли

. Поэт не случайно выбирает выразительный глагол томилась, говоря о

душе, принесенной ангелом на землю. Этим словом он также передает свое

отношение к миру земному: он и сам томился среди «бездушьем стянутых

масок». Стихотворение удивительно мелодично. Музыкальность, гармония

подчеркиваются порядком слов: стихотворение состоит из двусоставных предложений

с прямым порядком расположения главных членов в трех первых частях, который

можно

изобразить схемой [— =]. И только для последнего четверостишия использован

обратный порядок: [= -]. Особую музыкальность придают этому стихотворению не

только ритм, рифмы, порядок слов, но и отбор слов, в которых повторяется

согласный [л]. Возможно, не случайно и то, что звук [р] встречается всего 5 раз

(непритворна, безгрешных, райских для мира). И появление слов с этим

звуком создает диссонанс, переносит читателя «с небес на землю».

Наряду со стилистически нейтральными словами Лермонтов употребляет слова

поэтические, высокие: внимать, небеса, кущи райских садов, младая, хвала

. Эти слова придают стихотворению и музыкальность, и приподнятость,

торжественность. Слова-антонимы небо и земля занимают в

стихотворении особое место, усиливая противопоставление контрастных образов

земли и неба (со слова небо стихотворение начинается, а словом земля оно

заканчивается).

Отметим также употребление многосоюзия в первой строфе (И

месяц, и звезды, и. тучи) — стилистической фигуры, состоящей в намеренном

повторении одного и того же союза в предложении, благодаря чему подчеркивается

роль каждого однородного члена предложения, создается единство перечисления,

усиливается выразительность речи.

В заключение заметим, что это лермонтовское произведение было любимым

стихотворением Б. Л. Пастернака, поэта, чутко воспринимавшего мир звуков, у

которого тоже «слово музыкой звучало...».

Лингвистический анализ отрывка из рассказа Л. Н. Толстого «После бала»

Когда я вышел на поле, где был их дом, я увидал в конце его, по направлению

гулянья, что-то большое, черное и услыхал доносившиеся оттуда звуки флейты и

барабана. В душе у меня все время пело и изредка слышался мотив мазурки. Но

это была какая-то другая, жесткая, нехорошая музыка. «Что это такое?» —

подумал я и по проезженной посередине поля скользкой дороге пошел по

направлению звуков. Пройдя шагов сто, я из-за тумана стал различать много

черных людей. Очевидно, солдаты. «Верно, ученье», — подумал я и вместе с

кузнецом в засаленном полушубке и фартуке, несшим что-то и шедшим передо

мной, подошел ближе. Солдаты в черных мундирах стояли двумя рядами друг

против друга, держа ружья к ноге, и не двигались. Позади их стояли барабанщик

и флейтщик и не переставая повторяли все ту же не приятную, визгливую

мелодию.

— Что они делают? — спросил я у кузнеца, остановившегося рядом со мною.

— Татарина гоняют за побег, — сердито сказал кузнец, взглядывая в дальний

конец рядов. Я стал смотреть туда же и увидал посреди рядов что-то страшное,

приближающееся ко мне. Приближающееся ко мне был оголенный по пояс человек,

привязанный к ружьям двух солдат, которые вели его. Рядом с ним шел высокий

военный в шинели и фуражке, фигура которого показалась мне знакомой. Дергаясь

всем телом, шлепая ногами по талому снегу, наказываемый, под сыпавшимися с

обеих сторон на него ударами, подвигался ко мне, то опрокидываясь назад — и

тогда унтер-офицеры, ведшие его за ружья, толкали его вперед, то падая

наперед — и тогда унтер-офицеры, удерживая его от падения, тянули его назад.

И не отставая от него, шел твердой, подрагивающей походкой высокий военный.

Это был ее отец, с своим румяным лицом и белыми усами и бакенбардами. При

каждом ударе наказываемый, как бы удивляясь, поворачивал сморщенное от

страдания лицо в ту сторону, с которой падал удар, и, оскаливая белые зубы,

повторял какие-то одни и те же слова. Только когда он был совсем близко, я

расслышал эти слова. Он не говорил, а всхлипывал: «Братцы, помилосердуйте.

Братцы, помилосердуйте». Но братцы не милосердовали, и, когда шествие совсем

поравнялось со мною, я видел, как стоявший против меня решительно выступил

шаг вперед и, со свистом взмахнув палкой, сильно шлепнул ею по спине

татарина. Татарин дернулся вперед, но унтер-офицеры удержали его, и такой же

удар упал на него с другой стороны, и опять с этой, и опять с той. Полковник

шел подле и, поглядывая то себе

под ноги, то на наказываемого, втягивал в себя воздух, раздувая щеки, и

медленно выпускал его через оттопыренную губу. Когда шествие миновало то

место, где я стоял, я мельком увидал между рядов спину наказываемого. Это

было что-то такое пестрое, мокрое, красное, неестественное, что я не поверил,

чтобы это было тело человека.

— О господи, — проговорил подле меня кузнец. Шествие стало удаляться, все так

же падали с двух сторон удары на спотыкающегося, корчившегося человека, и все

так же били барабаны и свистела флейта, и все так же твердым шагом двигалась

высокая, статная фигура полковника рядом с наказываемым.

Рассказ «После бала» был написан Л. Н. Толстым в последний период творчества—

в 1903 г. Весь рассказ — это события одной ночи, о которых герой вспоминает

через много лет. Композиция рассказа четкая и ясная, в ней логично

выделяются четыре части: большой диалог в начале, подводящий к повествованию

о бале; сцена бала; сцена экзекуции и, наконец, заключительная реплика.

Для анализа предложена сцена экзекуции, в которой повествование ведется от

лица героя, молодого человека, и на первый план выдвигаются формы, связанные

с непосредственным восприятием и переживаниями героя, который как будто

сейчас наблюдает происходящее, видит это впервые, даже не очень понимает, что

происходит. (Следует напом-

нить, что сцена бала описывается человеком, для которого все это — далекое

прошлое, и время действия и время рассказа в той части не совпадают.) В этом

отрывке много неопределенных местоимений и наречий, которые подчеркивают

неясность, неопределенность представлений героя. Вводное слово очевидно

во внутренней речи героя

передает ту же неопределенность. Если в сцене бала Л. Н. Толстой использует

характерные для описания эпитеты, эмоциональные определения, синонимы, то в

сцене экзекуции определения единичны. И это не эпитеты в собст-

венном смысле слова, они предметны (скользкая дорога, белые зубы, черные

мундиры). Многие из них употреблены для создания контраста (антонимичные

прилагательные белый — черный), но контраст создают также те предметы,

нейтральные на первый взгляд, которые были использованы при описании бала, но

теперь повторяются в новой си-

туации: черные мундиры солдат и белые усы и румяное лицо полковника , его

статная высокая фигура и спотыкающийся, корчившийся человек. Прилагательное

красный, употребленное Л. Н. Толстым в этой сцене (спина наказываемого), — это

не только цвет. Если вспомнить, что в русской иконописи красный цвет часто

обозначал ад и мученичество, то становится понятной его символичность в данном

контексте. Изменение внутреннего состояния влюбленного молодого человека автор

передает по сути одной фразой: Но это была какая-то другая, жесткая,

нехорошая музыка. Восходящая градация определений передает

эту смену душевного состояния героя.

Грамматический характер большинства определений в этом эпизоде другой, чем в

сцене бала: там это в основном прилагательные, здесь — причастия (оголенный

сыпавшимися ударами и т. д.). В рассказе об экзекуции преобладают глаголы,

даже в основе признака час-

то лежит значение действия, отсюда обилие причастий и деепричастий. Это хорошо

заметно, если сравнить, например, описание полковника в сцене бала и в сцене

экзекуции: 1. ...очень красивый, статный, высокий и свежий старик;

грозно и злобно нахмурившись. В предложениях этой части Толстой нагромож-

дает детали, повторяет их, усложняет синтаксические конструкции; сначала просто

сообщает: Приближающееся ко мне был оголенный по пояс человек, привязанный к

ружьям двух солдат, которые его вели. Затем дальнейшая конкретиза-

ция: ...И не отставая от него, шел твердой, подрагивающей походкой высокий

военный. Далее все более нагнетаются детали: И такой же удар упал на

него с другой стороны, и опять с этой, и опять с той... И наконец:

рядом с наказываемым.

Обратим внимание на использование синтаксического параллелизма в этом

отрывке. Все здесь подчеркивает ту последовательность, ту постепенность, с

которой герой воспринимает события: он видит их все более точно, более

подробно, и вместе с тем усиливается его душевное смятение, — так автор

передает картину надвигающегося ужаса.

В небольшом рассказе Толстому многое удалось показать и выразить осуждение

палочного наказания, а также другую, более глубокую мысль о безнравственности

насилия вообще.

Билет № 2

1. Расскажите о лингвистике как науке. Дайте характеристику разделам науки о

1. Термин лингвистика происходит от латинского слова lingua

, что означает язык. Следовательно, лингвистика — это наука, изучающая язык. Она

дает сведения о том, чем выделяется язык среди прочих явлений действительности,

каковы его элементы и единицы, как и какие, происходят изменения в языке. В

лингвистике выделяются следующие разделы:

1.Лексикология, предметом которой является слово — учение о словарном

составе языка. Лексикология устанавливает значения слова, употребление слова в

речи.

2.Фразеология изучает устойчивые выражения типа шито белыми нитками,

используемые в данном языке.

3. Фонетика — раздел науки, который изучает звуковой строй языка.

Практическое применение фонетика находит в орфоэпии — науке о

правильном произношении.

4. Тесно связанный с фонетикой раздел графика изучает буквы, т. е.

изображение звуков на письме, и соотношение между буквами и звуками.

5. Словообразование — раздел науки о языке, изучающий способы и средства

образования новых слов, а также строение имеющихся слов.

6. Грамматика изучает строй языка. Она включает два раздела:

а) морфологию, изучающую словоизменение части речи, имеющиеся в данном языке;

б) синтаксис, изучающий словосочетания и предложения.

7. Орфография — раздел науки, изучающий правила правописания.

8. Пунктуация изучает правила употребления знаков препинания.

9. Стилистика — учение о стилях речи и средствах языковой

выразительности и условиях использования их в речи.

10. Культура речи — раздел языкознания, изучающий практическую

реализацию в речи норм литературного языка.

2. Слова русского языка различаются сферой распространения. Одни

используются свободно, не ограниченно и составляют основу русского

литературного языка. Такие слова относят к общеупотребительной лексике.

Это, например, названия явлений, понятий общественно-политической жизни

(государство, общество, класс, развитие и т. п.); экономические понятия (

финансы, кредит, банк и т. п.); явления культурной жизни (театр,

спектакль, актер, премьера, выставка, живопись и т. п.); бытовые

наименования (дом, квартира, жить, семья, дети, школа и т. п.).

Другая часть лексики употребляется ограниченно. Здесь выделяют следующие группы:

Диалектизмы — слова, распространение которых ограничено той или иной

территорией. Они больше присущи крестьянским жителям и до сих пор являются

средством устного общения среди значительной части населения нашей страны.

Например, в северных говорах употребляют слово баской в значении

«красивый», а белку называют векшей, в южных говорах словом гай

называют лес, а болото — музгой.

Русские писатели и поэты умело (и умеренно!) использовали диалектные слова как

одно из выразительных средств. Например, А. С. Пушкин в «Капитанской дочке» так

употребляет диалектное слово умёт, возможно, не знакомое широкому

читателю: Постоялый двор, или, по-тамошнему, умёт, находился в

всякого селения, и очень походил на разбойническую пристань.

Нередко можно встретить диалектизмы и у сов-

ременных писателей, когда они описывают среду, в которой развиваются события,

или используют их при характеристике героев. Примеры:

1. М. А. Шолохов: Может, его зараз и подсеем? Вот в сусеке грохот

лежит (зараз — тотчас; сусек — ларь в амбаре, где лежит зерно;

грохот — большое решето; все слова из южных говоров).

2. К. Г. Паустовский: На степу уже ночь, и як ударит молния-блискавица

— так кругом вижу одни белые дороги.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14