Эмоции и познавательные процессы - избирательное влияние эмоций - (реферат)

Неоднократно предпринимались попытки выявить при помощи звукозаписи вызываемые эмоциями изменения голоса. Однако в виду множества факторов, от которых зависят особенности записи, эти попытки до сих пор не увенчались успехом. Выражение эмоций голосом, так же как и мимическое выражение, имеет как врожденные видотипичные компоненты, так и приобретённые—социально обусловленные и формирующиеся в процессе индивидуального развития "компоненты. Врожденными механизмами обусловлены такие проявления, как изменение силы голоса (при изменении эмоционального возбуждения) или дрожание голоса (под влиянием волнения). При усилении эмоционального возбуждения возрастает количество функциональных единиц, актуализированных к действию, что оказывает влияние на усиление активации мышц, участвующих в голосовых реакциях,

Иногда сильное возбуждение может, напротив, проявляться в уменьшении силы голоса "(можно говорить шипящим от ярости голосом). Эта форма является следствием сочетания врожденной тенденции к усилению голоса под влиянием эмоций и приобретенной способности не издавать слишком сильных звуков.

Что касается движений всего тела —пантомимики, то здесь удалось выявить одну отчетливую комплексную реакцию, возникающую в ответ на сильный внезапный раздражитель, прежде всего звуковой. Это так называемая реакция вздрагивания (startle pattern).

Некоторые авторы считают, что эта реакция предшествует собственно эмоциональным реакциям. К последним можно относить лишь более развитые ее формы. Эти более развитые формы носят явный отпечаток социальной обусловленности. Межкультурные различия в выражении эмоций. Исследования поведения людей, принадлежащих к разным культурам, обнаружили, что в сфере выражения эмоций встречаются как универсальные типы реакций, так и специфические для отдельных исследовавшихся культур. Это можно проиллюстрировать данными Кляйнберга (1938), который провел анализ китайской литературы с точки зрения описания выражения эмоций. Он установил, что для описания страха, например, используются следующие выражения: “Все дрожали, а их лица были цвета глины”; “Волосы стали дыбом, и по телу побежали мурашки”; “Холодный пот покрыл его тело; он беспрерывно дрожал”; “Ее ноги будто приросли к земле; она готова была кричать, но уста ее были немы”. Все приведенные здесь описания вполне понятны европейцу, что указывает на сходство выражения страха в разных культурах. Для описания гнева используются такие выражения:

“Он заскрежетал зубами, стирая их в порошок”; “Его глаза широко раскрылись и стали круглыми” (что у нас означает, скорее, удивление или страх); “Был так разгневан, что несколько раз лишался чувств”. У нас, скорее, сказали бы “лишился чувств от потрясения” или “лишился чувств от страха”. (Кляйнберг сообщает, что когда в разговоре с китайцем он выразил удивление по поводу того, что от гнева можно лишиться чувств, то услышал в ответ, что для китайца столь же удивительным кажется тот факт, что в викторианскую эпоху женщины так легко падали в обморок в затруднительных ситуациях. Таким образом, автор считает, что обморок также является социально обусловленной формой выражения эмоций. )

Такое выражение, как “высунул язык”, означает удивление, “потирал ухо и щеку” — удовлетворение, тогда как “хлопнул в ладоши” —беспокойство или неудовлетворение. Китаянка постукивает пальцем по затылку своего ребенка, выражая таким способом неудовлетворение, и потирает пальцем щеку, вместо того чтобы сказать “стыдно”.

Таким образом, принимая во внимание те формы выражения эмоций, описания которых встречаются в художественной литературе разных культур, можно отметить, что язык эмоций содержит как общие элементы, сходные для разных культур, так и элементы специфические для определенных культур. Возникает вопрос: какие "именно формы выражения имеют универсальный характер и какие —специфический? Чтобы ответить на этот вопрос, полезно познакомиться с данными, собранными социальными антропологами, этнографами и путешественниками. Рассмотрим, что именно в отдельных культурах означают определенные эмоциональные реакции. При этом будем опираться на обзор Кляйнберга (1948). Слезы являются почти универсальным признаком печали. Однако нормы культуры оказывают влияние на эти формы реакций, определяя, когда, каким образом и как долго следует плакать. Так, в Черногории на погребальной церемонии женщины и мужчины должны плакать в разное время. Мексиканские индейцы плачут во время некоторых религиозных церемоний, а после их завершения возвращаются к типичному для них радостному настроению. Андаманцы, например, плачут при встрече с людьми, которых они давно не видели, а также после установления мира между воюющими сторонами; родственники, но видевшиеся несколько педель или месяцев, при встрече обнимаются, усаживаются рядом и обливаются слезами (там же, с. 185).

Смех является довольно распространенным признаком радости и удовлетворения. Нередко с помощью смеха выражается также презрение и насмешливое отношение. В Китае смех может означать гнев, а в более давние времена он был также формой поведения, предписываемой слуге, который, например, сообщал господину о своем несчастье с улыбкой, чтобы уменьшить значение несчастья и не беспокоить им почтенное лицо. В Японии проявление печали и боли в присутствии лиц более высокого положения рассматривалось как демонстрация неуважения. Поэтому человек, которому делается выговор, должен улыбаться, однако следует помнить, что смех, при котором обнажаются задние зубы, также является оскорбительным для вышестоящего лица.

В некоторых приведенных примерах смех является формой, предписываемой нормами культуры, чтобы скрыть отрицательные эмоции. Такую же функцию смех может выполнять и в нашей культуре; так, у детей смех довольно часто бывает реакцией на ситуацию, вызывающую отрицательные эмоции.

Более значительные различия наблюдаются в выражении радости. Так, например, на Таити для выражении радости люди иногда причиняют себе боль. Уилсон (цит. по: Klineberg, 1948, с. 194) приводит пример старой женщины, которая, неожиданно встретив сына, от радости исцарапала себя до крови. Подобные формы проявления радости наблюдались среди аборигенов Австралии. И все же самой распространенной формой выражения радости является смех.

Рассматривая отдельные эмоции и разные формы их выражения, можно заметить, что некоторые из них понятны людям разных культур, тогда как другие можно понять только в рамках определенной культуры. Это различие, как предполагает Кляйнберг, отчасти связано с тем, что эмопии различаются своими социальными функциями. Некоторые эмоции, например гнев, любовь, заинтересованность, презрение, явно направлены на окружающих и являются формой взаимодействия между человеком и его социальной средой. Другие же (например, "страх, печаль) имеют более эгоцентрический характер, и являются ответом на то, что произошло с человеком. Правда и эгоцентрические эмоции имеют социальное значение (люди, например, хотят показать, что они печалятся из-за чужого несчастья, что кого-то боятся), но это является их вторичной функцией.

Все, что касается отношений между людьми, как правило, предполагает четкие нормы, обязательные для всех членов данной культуры, поэтому эмоции, направленные на других в большей степени, чем эгоцентрические эмоции, подвержены влиянию культуры. Понятно, что эмоции направленные на окружающих, характеризуются более значительными межкультурными различиями. Эгоцентрические эмоции, поскольку они выполняют функцию передачи информации о личных отношениях, также подвергаются регулирующему влиянию культуры. Таким образом, обычной реакцией в состоянии печали является плач, но особые правила устанавливают, при каких обстоятельствах, в какой степени и как долго можно плакать. Обычным проявлением удовлетворения является смех, но особые правила определяют, когда и каким образом можно смеяться.

Взаимозависимость эмоций и их выражения. Рассмотренные данные говорят о том, что связь между эмоциональными процессами и их выражением (мимическим, вокальным, пантомимическим) является весьма сложной. У новорожденных все эти три формы реакций характеризуются слабой организацией. Сравнительно хорошо организованными являются реакции лицевых мышц и некоторых органов (сосудодвигательные реакции, например покраснение). По мере развития формируются определенные комплексы реакций, охватывающие мышцы лица и всего тела. Организация такого рода реакций носит, по-видимому, врожденный характер (как это следует из наблюдений над слепорожденными). Возможно, что при очень сильных эмоциях организация реакций существенно нарушается; в результате исчезают дифференцированные мимические схемы и возникают сильные сокращения отдельных групп мышц либо некоторые мышцы внезапно перестают действовать, что проявляется в форме специфических гримас, характерных для индивида, но не зависящих от вида переживаемых эмоций (см. эксперимент Лэндиса). Некоторые эмоции связаны с достаточно определенными тенденциями к реакциям, которые хотя спонтанно и не становятся полностью организованными, но под влиянием научения возникают легче, чем другие. Так, эмоция страха способствует, видимо, научению реакции убегания, а эмоция гнева—реакции нападения. Маленький ребенок не умеет ни убегать, ни нападать, но, пo всей видимости, он сравнительно легко научится убегать, когда испытает страх. Таким образом, можно предположить, что у человека существует готовность к определенного рода реакциям, или, иначе говоря, готовность к более легкому научению определенным способам поведения. Научение направляется социальными нормами; благодаря научению возникают также и такие реакции, которые могут не иметь никакой “природной” связи с той или иной эмоцией.

Благодаря научению выражение эмоций становится организованным, а вместе с тем и относительно однородным у всех членов данной культуры. Кроме того, оно создает возможность намеренного выражения эмоций, а также контроля над этим выражением. В результате выразительные движения приобретают характер специфического “языка”, при помощи которого люди раскрывают друг другу свои позиции и отношения, сообщают то, что они переживают.

Таким образом, в обществе, помимо членораздельного языка, выполняющего функции накопления, организации и передачи опыта, существует еще язык выразительных движений, функция которого заключается в непосредственном выражении того, что чувствует человек. Этим языком в совершенстве овладевают актеры, приобретая способность пластически передавать эмоции, вызываемые в результате произвольного намерения. Использование языка эмоций. В нашей культуре каждый учится понимать и использовать язык эмоций, однако не каждый достигает при этом удовлетворительных результатов.

Овладение языком эмоций требует усвоения общепринятых в данной культуре форм их выражения, а также. понимания индивидуальных проявлений эмоций у людей, с которыми человек живет и работает. Что касается знания типичных норм выражения эмоций, то большинства людей способно овладеть ими без особых затруднений. Поэтому понимание эмоционального смысла, заключенного в мимике, жестах, голосе актера, не вызывает трудностей. Казалось бы, невысокая точность опознания, полученная в экспериментах с идентификацией эмоций по фотографиям, свидетельствует об обратном. Однако эти результаты требуют учета одного обстоятельства. Дело в том, что паши суждения об эмоциональном состоянии других людей обычно бывают основаны не только на наблюдениях за выражением лица, но также и на наблюдении за жестами и голосом. Кроме того, существует еще один весьма важный класс данных— данных о ситуации, в которой находится человек. Одно и то же мимическое выражение, наблюдаемое в разных ситуациях, будет истолковываться по-разному. Стало быть, когда мы утверждаем, что какой-то человек выглядит печальным, то это в известной мере объясняется тем, что, зная ситуацию, в которой он оказался, мы ожидаем от него нменно такой эмоции. При распознавании эмоций используется вся доступная информация о поведении наблюдаемого лица и ситуации, в которой он находится. Об этом свидетельствует эксперимент Экмана, в котором испытуемым предъявлялись фотографии, изображавшие определенное лицо во время двух фаз специально проводившейся клинической беседы: в фазе стресса, создававшей напряжение и отрицательные эмоции, и в фазе разрядки, когда этому лицу объяснялась причина стресса. Испытуемые должны были определить, какие из фотографий относятся к первой фазе и какие —ко второй. Оказалось, что испытуемые могли правильно оценить фотографии (на уровне значимости 0, 05 в одной серии и 0, 01— в другой), если видели ситуацию, в которой находилось наблюдаемое лицо, то есть если фотография изображала также и человека, проводившего беседу. Если же фотографии нужно было оценить . без этой дополнительной информации, правильность суждений не превышала уровня случайности (Tomkins, Izard, 1966, гл. XIII). Трудности и ошибки при оценке выражения эмоций объясняются несколькими причинами. На оценку оказывает влияние прежде всею собственное состояние наблюдателя. В этом отношении восприятие эмоций подчиняется тем же самым общим закономерностям, что и восприятие вообще (см. гл. 4, § 2). Сильное влияние на оценку эмоций оказывает и внушение. Так, в одном из экспериментов, проведенном еще в 20-х годах Фернбергером, испытуемые должны были определить эмоции, изображенные на фотографиях. В дальнейшем те же самые фотографии экспонировались с предварительным сообщением о том, что они дояжны выражать, и с просьбой оцепить, достаточно ли хорошо они это делают. Полученные результаты представлены в табл. 5.

    Таблица 5
    Лицо выражало
    Внушалась эмоция

Число испытуемых, называвших данную эмоцию до внушения. (%) Число испытуемых, называвших данную эмоцию после внушения. (%) Уныние

    Ирония
    18
    74
    Ужас
    Внимание
    0
    10
    Презрение
    Недовольство
    4
    77
    Отвращение
    Пренебрежение
    33
    95
    Смущение
    Почтение
    5
    70
    (Цит. по: Woodworth, Schlosberg, 1955, с. 115)

Как видно из этой таблицы, внушение оказывает на оценку эмоций большое влияние. Однако следует заметить, что не во всех случаях внушение воспринималось с одинаковой легкостью; в некоторых случаях оно почти единодушно отвергалось (например, когда лицо выражало ужас, а сообщалось, что это внимание). Таким образом, словесное внушение, а, по-видимому, также и внушение, содержащееся в самой ситуации, не полностью определяют оценку выражения эмоций; здесь обнаруживаются большие индивидуальные различия (Лангфелд, цит. по: Woodworth, Schlosberg, 1955, с. 116).

Примером внушения, содержащегося в самой ситуации, может служить факт, установленный в экспериментах, проведенных в Брендисском университете (Maslow, 1962); в них одни и те же фотографии предъявлялись трем группам испытуемых, находящихся в трех разных помещениях. Одно из помещений было изысканно обставлено, второе — вполне обычно, а в третьем были признаки беспорядка и запустения. Оказалось, что, когда фотографии рассматривались в неубранной комнате, изображенным на них людям приписывались иные состояния, чем в том случае, когда они рассматривались в изысканно обставленной комнате.

Понимание языка эмоций требует не только знания общих норм выражения эмоций, типичных для данного общества. Оно требует еще способности и готовности анализировать специфический язык окружающих людей и обучаться ему. Далеко не каждый хочет и может осуществить такой анализ и усвоить индивидуальные языки эмоций. Это обусловлено разными причинами. Одни чрезмерно сосредоточенны на собственной личности и поэтому неспособны замечать и правильно оценивать состояние других людей. У других невнимание к окружающим связано с чувством собственного превосходства. У третьих такие затруднения в овладении языком эмоций объясняются чувством тревоги. Это может быть тревога, связанная с эмоциями других людей (если в прошлом опыте данного лица они были по преимуществу отрицательными), или тревога, связанная с собственными эмоциями и побуждающая данное лицо избегать всего того, что могло бы вызвать у него эмоции; вследствие этого человек не замечает проявления эмоций v других людей. Встречаются, разумеется, и такие люди, которые не стремятся понимать выражения эмоций у других людей потому, что это им по той или иной причине выгодно. Не только понимание, но и само выражение эмоций может вызывать затруднения. Некоторые люди не умеют выражать эмоции потому, что не усвоили необходимых принятых в обществе форм выражения.

Другие люди боятся выдать свои собственные чувства. Это может быть страх перед утратой самоконтроля или боязнь порицания со стороны окружающих (боязнь быть скомпрометированным, отвергнутым или осмеянным). Иногда бедность выражения обусловлена врожденными факторами. Считается, что степень экспрессивности определяется также и этнической принадлежностью. Так, широко распространено представление о том, что американские индейцы очень сдержанны в проявлении своих чувств. Однако такое представление не соответствует действительности. При определенных обстоятельствах эти невозмутимые индейцы могут проявлять очень сильные эмоции, например, оплакивая смерть жены или ребенка. То же самое можно сказать о китайцах или японцах, которых также считали очень сдержанными в выражения своих чувств. Но оказалось, что китайцы, воспитанные в других, культурах, могут стать столь же экспрессивными, как и европейцы. В заключение следует сказать, что, хотя биологические и этнические факторы и нельзя исключать из числа детерминант выражения эмоций, решающее значение принадлежит процессу научения.

Иногда большая сдержанность в проявлении чувств бывает связана с усвоением норм поведения, господствующих в семье или вообще в непосредственном окружении ребенка. Степень эмоциональной экспрессивности. Оказывает существенное влияние на характер межличностных отношений. Чрезмерная сдержанность приводит к тому, что человек воспринимается как холодный, равнодушный, высокомерный. В некоторых случаях это вызывает только удивление, в других— порождает неприязнь и становится препятствием для установления нормальных отношений между людьми. Можно думать, что развитие способности адекватно выражать свои чувства в соответствующий момент и с надлежащей интенсивностью является одной из главных проблем социального развития человека. Чрезмерная или недостаточная эмоциональная экспрессивность, ее неадекватность условиям — один из важнейших источников конфликтов в межличностных отношениях. Но эмоциональный процесс обусловливает формирование не только тех или иных выразительных реакций, но и более сложных, развернутых и продолжительных форм поведения— эмоциональных действий.

Страницы: 1, 2