Конституциональная психология Кречмера и Шелдона

На протяжении 5 лет Шелдон (1942) исследовал двести мужчин, белых, студентов колледжа или выпускников, вовлеченных в академическую или профессиональную деятельность. Эти люди были оценены по темпераменту - так, как это определяется Шкалой темперамента, - после долгого периода наблюдения. Вслед за этим они были соматотипизированы в соответствии с уже описанной процедурой.

КОРРЕЛЯЦИЯ МЕЖДУ КОМПОНЕНТАМИ ТЕЛОСЛОЖЕНИЯ И КОМПОНЕНТАМИ ТЕМПЕРАМЕНТА (n=200)

Соматотип Висцеротония Соматотония Церебротония Эндоморфность +0.79 -0.29 -0.32 Мезоморфность -0.23 +0.82 -0.58 Эктоморфность -0.40 -0.53 +0.83 Sheldon, (1942, с. 400) Наиболее важные открытия касались степени связи между переменными темперамента и телосложения - связи, выявленной корреляционной методикой. Результаты, представленные на табл. 11-3, ясно показывают, что корреляция между параллельными сторонами сложения и темперамента значима и удивительно высока, тогда как корреляция в любых других комбинациях значимо отрицательная.

Результаты эти недвусмысленно показывают, что есть соответствие между темпераментом, измеренном на основе оценок наблюдателей, и телосложением, определенным на основе соматотипических фотографий. Шелдон пишет: "Корреляция выше, чем мы ожидали обнаружить, и встают очень интересные вопросы. Если полагать положительную корреляцию показателем того, в какой мере две переменные состоят из одних и тех же элементов, то корреляция порядка +.80 означала бы, что морфология и темперамент такие, как мы измерили, - могут на высоком уровне достоверности выражать сущностные общие компоненты... Если мы уже пришли к базовым факторам личности, корреляции не превышают те, что следовало бы ожидать, поскольку тогда наши две методики выявляют одно и тоже на разных уровнях проявлений" (1942, с. 401).

Шелдон делает вывод, что если эти измерения в дальнейшем исследовании докажут свой базисный статус - на что он и надеется - они дадут некую систему координат, на основе которой психология сможет внести свой вклад в изучение индивидуальных различий во всех сферах поведения. Такая возможность поддержит взаимопроникновение психологии, биологии и социальных наук. Далее, мы обнаруживаем, что исследования Шелдона в удивительно высокой степени подтвердили ожидания конституциональных психологов относительно непрерывной связи между структурными или физическими аспектами индивида и его функциональными или поведенческими качествами. Фактически, величина корреляций между физическими и темпераментными компонентами существенно превышает значение корреляций, выявленных в исследованиях, направленных на определение соотношения личности и детерминант среды или опыта. Обратимся теперь к интерпретации этого соотношения. Некоторые теоретические положения Важно понять, что конституциональная теория более индуктивна и является теорией в меньшей степени, чем другие психологические теории.

Сам Шелдон представляется по сути натуралистом с таксономическим уклоном. Так, он наиболее силен в тонких наблюдениях регуляции поведения и в попытках сгруппировать или классифицировать индивидов, сходных в определенном важном отношении. Он не проявлял большого интереса к формулированию или систематизации своей точки зрения, и это вполне могло быть сознательным выбором, что показывает следующая цитата: "Если кажется, что мы слишком много внимания в этой книге уделяем конституциональному фактору, по преимуществу опуская фактор влияния среды, то это не означает, что мы считаем последний неважным. Это означает лишь, что мы представляем здесь затемнявшуюся часть картины, без которой общая психология представляется бессмысленной или аномальной.

В основе - проблема синтеза. В этих двух книгах (1940, 1942)... мы попытались не более чем описать конституциональную сторону структуры как целого. Что само по себе чрезвычайно сложно. Конституциональную психологию мы считаем лишь вкладом в общую психологию - не ее заместителем. Ее место в общей схеме можно сравнить с описанием скелета в анатомии. Если эта точка зрения не кажется представленной достаточно беспристрастно во всех разделах данной книги, пусть читатель великодушно сочтет этот недостаток смещением акцентов" (Sheldon, 1942, с. 438). Факторы, опосредуюшие связь телосложения и темперамента Мы принимаем здесь положение о существовании заметной связи между показателями телосложения и показателями важных поведенческих атрибутов; нас интересует, что привело к этой удивительной конгруэнтности. Можно рассудить, что индивид, наделенный определенным типом сложения, скорее всего обнаружит, что определенные типы реакций особенно эффективны, в то время как индивид, наделенный иным типом сложения, откроет необходимость применять другие типы реакций. Такая концепция предполагает, что успех или награда, сопровождающая определенный тип реакций, есть функция не только среды, но также и того, человек какого типа (типа телосложения) осуществляет реакцию. Индивид с хрупким эктоморфичным телом не может с успехом осуществлять грубый, агрессивный, доминантный способ отношений с большинством людей, в то время как это может быть замечательно возможно для мезоморфа.

Далее, ребенку с маленьким желудком или низким болевым порогом может быть доступен опыт, весьма отличный от того, что доступен индивидам с иными характеристиками сложения. Наделенный определенным телосложением и помещенный в нормальную среду, индивид обнаруживает, что определенные типы реакций часто ведут к награде, а некоторые - обычно ведут к наказаниям. Это предполагает, что индивид будет развивать те стереотипы поведения, которые, в связи со сходным телосложением, обладают той же системой переживаний. Ограничения, накладываемые сложением на поведение, могут быть прямыми и косвенными. Рост, вес и сравнимые с ними характеристики сложения накладывают прямые и точные ограничения на то, как индивид может адаптивно проявляться в среде. Кроме того, определенный тип сложения увеличивает вероятность того, что индивид будет открыт определенным видам опыта в среде, в то время как иное сложение обычно ведет к иной системе опыта. Например, известно (McNeil & Livson, 1963), что женщины с линеарным сложением достигают физиологической зрелости позже, чем девочки с менее линеарным сложением; очевидно, что индивидуальное созревание и взросление - важнейший вопрос психологии.

Другая возможность заключается в том, что отношения между телосложением и темпераментом опосредуются общепринятыми стереотипами социально-стимульной ценности в рамках культуры относительно того, какой тип поведения ожидается от индивидов с различным типом сложения. Так, можно предположить, что индивид с определенным сложением занимает социальную роль, включающую систему поведенческих особенностей, и, при обычном течении, событий будет соответствовать этим особенностям.

Культурные ожидания приведут к тому, что индивид с выраженным типом сложения будет демонстрировать выраженные стереотипы поведения, и это поведение будет проявляться и другими индивидами того же типа, открытых для аналогичных ожиданий. Это положение не рассматривает природы стереотипа, а также не касается индивидов, чье сложение занимает промежуточное положение и которому не соответствует никакой удовлетворительный стереотип. Еще один способ объяснения наблюдаемого отношения - через рассмотрение влияний среды, которые формируют определенный тип сложения и в то же время определенные поведенческие тенденции. Так, можно рассудить, что сверхпротекционизм матери предрасполагает ребенка к полноте и одновременно определяет известные личностные характеристики. Если мы примем в расчет открытия Ландауэра и Уайтинга (Landauer & Whiting, 1964) относительно раннего травматического опыта и увеличенным ростом взрослого, а также верим в то, что ранние переживания оформляют поведение, то вновь вправе ожидать связи между физическими свойствами и личностными характеристиками. Эта линия рассуждений просто допускает, что есть определенные события, влияющие на развитие характеристик как телосложения, так и личности и что, следовательно, наблюдается существенная связь между этими областями. Это положение уходит от признания биологического детерминизма и предполагает, что и сложение, и поведение определяются в основном влиянием среды. Наконец, возможно попытаться объяснить отношения между телосложением и поведением через действие общих биологических факторов. Так, можно выдвинуть аргумент, что как физические, так и поведенческие тенденции в основном определяются наследственными факторами, среди которых есть определенные ассоциативные связи, выражающиеся в определенном виде физических свойств, связанных с определенными поведенческими свойствами. От индивида, располагающего определенными физическими качествами, можно ждать определенных поведенческих тенденций, поскольку на то и другое влияет тот же ген или гены.

Два главных исследования близнецов, включавших изучение физических атрибутов (Newman,N.H., Freeman ,F.N., and Holzinger, К.J., 1937; Osborne, R.H. and DeGeorge, F.V. 1959), выявили важные свидетельства в пользу важной роли генетических факторов, определяющих сложение. Это открытие, вкупе со множеством исследований роли генетических вариаций в детерминации поведения, позволяют обоснованно предполагать, что гены - в одиночку или в комбинации - имеют множественный эффект, включающий как поведение, так и сложение. Шелдон в первую очередь выделяет первые два способа объяснения селективный опыт и культурную детерминацию, хотя признает и действие генетической детерминации. Третье положение, полагающее как телосложение, так и поведение результатом действия фактора среды, менее совместимо с допущениями конституциональных психологов, включая Шелдона. Биологическая и генетическая ориентация Многие теоретики личности усиленно подчеркивают психобиологическую природу человеческого поведения (Мюррей, Мерфи, Фрейд); тем не менее, лишь немногие проявляли сильное желание приспособить к этому допущению свои процедурные методы. Во многих отношениях детали позиции Шелдона можно считать развитием представлений о том, что за человеческое поведение преимущественно отвечают биологические факторы и из его решения попытаться измерить важные элементы этого биологического основания поведения. Как мы видели, анализируя различение соматотипа и морфогенотипа, измерение телосложения - просто средство оценки лежащих в основании биологических факторов, имеющих сильнейшее влияние на течение жизни. Приняв все это во внимание, можно без опаски сказать, что позиция Шелдона в большей степени вращается вокруг биологических детерминант, чем позиция любого другого современного теоретика личности.

 Хотя наша дискуссия относительно возможных факторов, опосредующих связь между телосложением и поведением, прояснила, что Шелдон не придавал сверхвеликого значения потенциальной роли генетического фактора в детерминации поведения, он, тем не менее, надеется, что измерение соматотипа поможет более аккуратному измерению некоторых генетических факторов и тем сделает возможной реалистическую оценку косвенного влияния генетического фактора на поведение.

Организмический и полевой подход Шелдон, как представляется, последователен в своей озабоченности проблемой контекста, и, как следует ожидать от увлеченного натуралиста, очень неохотно изучает любой аспект поведения, исключая все другие (или большинство). В целом, его стремление принять во внимание все аспекты целостного организма существенно выше, чем озабоченность контекстом среды. Такая позиция естественно проистекает из его огромного интереса к биологическим детерминантам поведения.

Хотя Шелдон преуспел в изоляции и измерении параметров для описания сложения и темперамента, он не верит в плодотворность исследования их по одиночке. Рисунок отношений между переменными гораздо более важен, чем абсолютный уровень того или иного отдельного компонента. Он постоянно сознает сущностную уникальность каждого индивида - как в поведении, так и в физическом облике. Несмотря на тенденцию разбить эту целостность посредством измерения компонентов, он все же полагает результат этих измерений лишь первым шагом в описании организма. Он убежден, что сензитивный, целостно ориентированный наблюдатель способен получить знание, недоступное пока что искушенному и объективному психометристу.

Глубокая озабоченность опасностью преимущественно количественного описания и слишком сильного упора на объективность сквозит во всех работах Шелдона. Развитие личности В свете того, что было сказано относительно интереса Шелдона к биологическим детерминантам поведения, неудивительно, что Шелдон был несколько меньше озабочен подробностями развития, чем большинство других теоретиков личности. Свободно допуская, что события раннего детства определенного типа могут предвещать определенные типы регуляции у взрослого, он не был убежден, что детство точно играет причинную роль в таких отношениях. Вполне возможно, полагал он, что есть биологическая предрасположенность к определенным видам детского или младенческого опыта, и, что та же предрасположенность может приводить к определенным формам взрослого поведения. Иными словами, очевидная связь между ранними событиями и последующим поведением может быть по преимуществу отражением последовательного действия биологических факторов на протяжении долгого времени.

Шелдона интересует процесс развития, по крайней мере настолько, чтобы выразить убеждение относительно того, что было бы гораздо эффективнее и менее фрустрировало бы участников, если бы те, кто руководит ребенком, дали себе труд принять во внимание его соматотип. Это позволило бы избежать внушения ребенку притязаний и надежд, не соответствующих его физическому и темпераментальному потенциалу. Такая точка зрения показывает, что Шелдон не считает развитие индивида целиком фиксированным его наследственностью, представленной морфогенотипом. Скорее он видит человека наделенным потенциалом, ставящим границы и определяющим возможности будущего роста. Однако определенный опыт переживаний играет решающую роль в том, осуществляет ли человек этот потенциал в полной мере. Бессознательные процессы Шелдон согласен с положением о важности бессознательных детерминант поведения, однако склонен отождествлять эти детерминанты с лежащими в их основе биологическими факторами. Предположительно, если бы индивид больше знал о структуре своего тела и о действующих в нем биологических факторах, он лучше сознавал бы силы, определяющие его поведение.

Шелдон (1949) полагает, что бессознательное есть тело и, далее, что причина, по которой так трудно вербализовать бессознательное, просто заключается в том, что наш язык не приспособлен к систематическому отражению того, что происходит в теле. Так, он полагает, что психоаналитик, исследующий бессознательное, окольным путем, не столь эффективно движется к тому же, к чему Шелдон идет прямо и объективно путем соматотипизации. Типичные исследования. Методы исследования Положения Шелдона основаны на эмпирических исследованиях более, чем положения большинства теоретиков личности. Мы уже получили достаточно репрезентативное представление о его исследованиях в процессе обозначения того, как он размышлял об измерении телосложения и темперамента.

При окончательной оценке теории Шелдона важно принять во внимание многообразие эмпирических исследований, осуществленных Шелдоном и стимулированных его трудами. В конце концов, ценность теории лучше всего измерять по ее эмпирическому импульсу, и нельзя отрицать, что открытия и положения Шелдона спровоцировали десятки, а, быть может, и сотни исследований. Хотя немногие из этих исследований - если вообще такие есть - представляют попытки проверить то, что извлечено из системы постулатов, этот показатель бледнеет по сравнению с тем, сколько таких исследований привели к открытиям чрезвычайной важности. В конечном итоге можно сказать, что работа Шелдона представляет несомненный интерес для потомков; каковы бы ни были ее недостатки, она привела к открытиям, которые будущее должно принять во внимание.

Страницы: 1, 2, 3, 4