Наиболее интересные аспекты международного частного права
p> Помимо Российской Федерации, в гражданских правоотношениях,
осложненных иностранным элементом, могут участвовать: 1) субъекты РФ, к
которым относятся республики, входящие в состав РФ, края, области, Москва и
Санкт-Петербург как города федерального значения, автономные области и
автономные округа; 2) городские, сельские поселения и другие муниципальные
образования. При этом законодательство РФ содержит генеральную норму об отказе, как
самого государства — Российской Федерации, так и субъектов РФ и
муниципальных образований, обладающих публичной властью, от иммунитета в
сфере гражданских правоотношений. Эта норма содержится в п.1 ст. 124 ГК РФ,
включающем положение о том, что указанные субъекты выступают в отношениях,
регулируемых гражданским законодательством, на равных началах с иными
участниками гражданами и юридическими лицами. К таким специфическим субъектам гражданского права, как Российская
Федерация, субъекты РФ и муниципальные образования, для которых занятие
предпринимательской (или хозяйственной без извлечения прибыли)
деятельностью является скорее исключением, чем осуществлением их
функционального назначения, в гражданском законодательстве (прежде всего в
ГК) установлены специальные нормы, посвященные регулированию отношений с их
участием. Это нормы о праве государственной и муниципальной собственности,
о приватизации государственного и муниципального имущества и другие.
Содержащиеся в них правила регулируют все гражданские правоотношения, в том
числе и составляющие предмет МЧП. Международная межправительственная организация как субъект
международного частного права Международные межправительственные организации (ММО), относясь к
субъектам международного публичного права, большей частью вступают в
отношения не гражданско-правового характера. Их участие в сделках, так же,
как и участие государства в отношениях, регулируемых МЧП, возможно лишь при
условии участия со стороны контрагента физического или юридического лица. В процессе своей деятельности ММО заключают различного рода договоры,
о посредующие их существование и исполнение уставных целей. Так, например,
они могут заключать договоры об аренде помещения, купли-продажи товаров и
оборудования, договоры подряда, маркетинга и другие. Особенно показательно участие в гражданско-правовых отношениях
международных межправительственных организаций системы ООН. Секретариатом
ООН были разработаны специальные правила по заключению контрактов и
представлены типовые договоры, предусматривающие определенную процедуру
заключения контрактов. Помимо участия в качестве субъекта МЧП, международные
межправительственные организации (специализированные учреждения) ООН
оказывают активное содействие в развитии МЧП. Так, в системе ООН
функционирует Комиссия по праву международной торговли (ЮНСИТ-РАЛ), в
рамках которой был разработан целый ряд проектов международных конвенций (в
том числе, о международных чеках, о международных простых и переводных
векселях). Коллизионным вопросом, возникающим в связи с деятельностью ММО,
является выбор применимого права при регулировании гражданско-правовой
сделки. Этот выбор может касаться как формы сделки, так и установления ее
содержания. Как правило, эти вопросы решаются в договорах, заключаемых ММО
с юридическими и физическими лицами, участвующими в сделке. Выбор правового регулирования имеет место и при взаимоотношениях ММО с
государствами, на территории которых находятся соответствующие штаб-
квартиры этих организаций. С одной стороны, налицо взаимодействие двух
субъектов международного публичного права, которое должно регулироваться
международным публичным правом — соответствующими международными
договорами. С другой стороны, многие вопросы гражданско-правового характера не
регламентированы ни во внутренних нормах ММО, ни в международных договорах.
Это обстоятельство делает необходимым решать вопросы, являющиеся
специфическими и существующие в рамках МЧП: в частности, делать выбор
компетентного правопорядка. В договорах, заключаемых ММО с государством, содержится отсылка к
применимому праву. Очень часто таким правом «объявляется» национальное
право государства места нахождения штаб-квартиры организации. Так,
например, Международной Организацией Труда, Всемирной Организацией
Здравоохранения в 1940-60-е годы были заключены договоры на аренду зданий в
Женеве. В договорах содержалась, норма, указывающая, что рассмотрение
споров будет осуществляться по швейцарскому праву. Аналогичные ссылки на
национальное право имеются в договорах МВФ и штата Нью-Йорк, ЮНЕСКО и
французского правительства. Однако это правило действует не всегда, поскольку ММО, обладая
международным иммунитетом, часто не считают нужным зависеть от конкретной
правовой системы. При таком решении вопроса применимым будет комплексное
право: некоторые правоотношения будут регулироваться по-прежнему
национальным правом страны пребывания штаб-квартиры организации; другие -
внутренними правилами, выработанными самой организацией. Обратная отсылка и отсылка к закону третьей страны Обратная отсылка и отсылка к закону третьей страны – одно из наиболее
сложных явлений в международном частном праве. Впрочем, вопрос, который
должен быть предпослан изучению этого явления, звучит довольно просто и
ясно: является ли отсылка коллизионной нормы к иностранному праву отсылкой
не только к его материальным, но и к коллизионным правилам? В последнем
случае поиск применимого права должен быть продолжен, но уже в направлении,
указываемом иностранным коллизионным правилом, т.е. либо к материальному
праву страны, которой принадлежит это правило, либо обратно к закону страны
суда (обратная отсылка), либо, наконец, к закону третьей страны.
Принадлежит ли обратная отсылка (или отсылка к закону третьей страны)
принятию? Результатом принятия отсылки является применение материального
права страны суда или третьей страны. Доктрина обратной отсылки была неоднозначно воспринята практикой, но в
итоге многие страны склонились к ее поддержке, в частности Греция, Италия и
Дания; в США признание отсылки ограничилось случаями рассмотрения вопросов
о правовом титуле на землю и действительности решений о разводе. Разброс мнений в оценке отсылки соответствует сложившимся в разных
правовых системах различиям в подходах к пределам и последствиям принятия
обратной отсылки (отсылки к закону третьей страны). Особенности правового
регулирования проблемы выражаются в неоднозначном отношении к признанию
отсылок и к определению круга отношений, в сфере которых допускается их
принятие. Один из старейших законов в области международного частного права –
закон о международном частном праве Польши (1964 г.), исходит из принятия
как обратной отсылки, так и отсылки к закону третьего государства. Законы о
международном частном праве Венгрии и о международном праве и международном
гражданском процессе Турции допускают принятие только обратной отсылки. Принятие обратной отсылки закреплено в австрийском законе о
международном частном праве. Необычно решается в австрийском законе вопрос
об отсылке к праву третьего государства: при наличии последующих отсылок
применяются материальные нормы того правопорядка, который, в конечном
счете, не отсылает к какому-либо другому, или (если ни один правопорядок не
принимает ссылку) материальные нормы правопорядка, к которому относилась
первая ссылка. Тенденция к ограничению объема отношений, в сфере которых принимается
обратная ссылка и отсылка к праву третьего государства, выражена в законе о
международном частном праве Швейцарии. Закон допускает принятие отсылок
лишь в случаях, им предусмотренных. К таким случаям отнесено принятие
обратной отсылки к швейцарскому закону, регулирующему вопросы гражданского
состояния. Как видно, зарубежные правовые системы отличает разнообразие подходов к
проблеме принятия обратной отсылки и отсылки к праву третьей страны. Решение, ограничивающее принятие обратной ссылки и отсылки к праву
третьей страны, предлагается в модели Гражданского кодекса для стран СНГ.
Любая отсылка к иностранному праву рассматривается по общему правилу как
отсылка к материальному, а не коллизионному праву соответствующей страны;
принятие обратной отсылки и отсылки к праву третьей страны допускается при
определении личного закона физического лица, его правоспособности и
дееспособности, прав физического лица на имя, использование имени и его
защиту, а также в области опеки и попечительства. Правила о принятии
обратной отсылки содержатся в ряде международных договоров. Коллизионные вопросы права собственности В законодательстве многих государств проводится различие между правом
на недвижимое имущество и правом на движимое имущество. В отношении
недвижимости законодательство, судебная практика и доктрина этих государств
придерживаются принципа, согласно которому право собственности на
недвижимость регулируется законом места нахождения недвижимости. Этот закон
определяет и содержание права собственности на недвижимость, и форму и
условия перехода прав на недвижимость. Особенно жестко данный принцип
проводится в отношении такой основной категорий недвижимого имущества, как
земельные участки. В специальных реестрах и книгах ведется строгая
регистрация прав собственности на землю. Российские юридические лица и организации, точно так же как и
граждане России, если им принадлежит недвижимое имущество за рубежом, имеют
право владеть, пользоваться и распоряжаться таким имуществом в полном
объеме в соответствии с правилами местного законодательства. Более сложным является положение с движимым имуществом. Сюда
относятся обычно права требования, ценные бумаги, транспортные средства,
личные вещи и т. д. В отношении этой категории имущества в различных
государствах по-разному решается вопрос о значении принципа закона места
нахождения вещи, хотя и в отношении режима движимого имущества указанный
принцип имеет решающее значение. Во-первых, считается общепризнанным, что если в каком-либо
государстве вещь правомерно перешла по законам этого государства в
собственность определенного лица, то при изменении места нахождения вещи
право собственности на данную вещь сохраняется за ее собственником. Таким
образом, признается право собственности на вещь, приобретенную за границей. Во-вторых, обычно признается, что объем прав собственника
определяется законом места нахождения вещи. Из этого следует, что при
перемещении вещи из одного государства в другое (как это происходит именно
с движимым имуществом) соответственно изменяется и содержание прав
собственника. При этом не имеет значения, какие права принадлежали
собственнику вещи до ее перемещения в данное государство. Право
собственности на вещь, например приобретенную иностранцем на своей родине,
признается, но содержание этого права будет определяться не законом страны
его гражданства, а законом места нахождения вещи. В доктринах международного частного права существуют различные
точки зрения на то, какой закон регулирует переход права собственности,
если вещь приобретается не в том государстве, где она находится. В одних
странах доктрина высказывается в пользу применения закона места нахождения
вещи, в других предпочтение отдается личному закону собственника. В Великобритании и США в течение длительного времени исходным был
принцип, согласно которому права на движимость определяются личным законом
собственника. В праве Франции в ряде случаев переход права собственности на
движимость определяется законом места нахождения вещи; в то же время в
наследственном праве переход имущества в порядке наследования часто
определяется личным законом наследодателя. Однако принцип личного закона
рассматривается в современной доктрине больше как исключение из общего
правила. Этот принцип продолжает сохраняться в законодательстве лишь
отдельных стран (Аргентины, Бразилии). Коллизионные вопросы отношений, вытекающих из права собственности,
регулируются также в отдельных международных соглашениях. Основным
правилом, предусматриваемым российским законодательством для решения
коллизионных вопросов права собственности, является закон местонахождения
вещи (ст. 164 Основ гражданского законодательства). Это правило
распространяется как на недвижимое, так и на движимое имущество. Из сферы
его применения исключены транспортные средства, подлежащие внесению в
государственный реестр. Коллизионные вопросы права собственности на эти
транспортные средства решаются по праву страны, где транспортное средство
внесено в реестр. В российском законодательстве к недвижимым вещам (недвижимому
имуществу, недвижимости) отнесены (ст. 130 ГК РФ) земельные участки,
участки недр, обособленные водные объекты и все, что прочно связано с
землей, т.е. объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их
назначению невозможно, в том числе леса, многолетние насаждения, здания,
сооружения. К недвижимым вещам отнесены также подлежащие государственной
регистрации воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания,
космические объекты. Недвижимостью может быть признано законом и иное
имущество. Не принадлежащие к недвижимости вещи, включая деньги и ценные
бумаги, являются движимым имуществом. Что касается вопросов возникновения, перехода и прекращения вещных
прав, то решаются они с помощью привязок, не совпадающих с привязкой к
закону местонахождения вещи, хотя и близких к ней по значению. Перемещение
имущества из одной страны в другую изменяет содержание права собственности,
поскольку его “наполнение”, объем зависит от закона страны, где в данный
момент находится имущество. Иначе строится режим возникновения и
прекращения права собственности. Право собственности возникает и
прекращается по закону страны, где это имущество находилось в момент, когда
имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для
возникновения или прекращения права. Российский гражданин сохраняет за
собой право собственности на имущество, которое им было приобретено в
России, но в последующем перемещено в установленном порядке за границу.
Равным образом за иностранцем признается право на имущество, приобретенное
у себя на родине и затем правомерно перемещенное в Россию. В каждом из этих
случаев признается право собственности, возникшее под действием
соответственно российского или иностранного закона, но содержание права в
результате перемещения имущества изменяется. Изъятия из правила lex rei sitae устанавливаются федеральным законом
или международным договором РФ. Назовем лишь наиболее существенные: Одно из изъятий связано с отношениями по наследованию. Статья 169
Основ гражданского законодательства подчиняет их праву страны, где
наследователь имел последнее постоянное место жительства. Что касается
коллизионных вопросов наследования строений и другого недвижимого
имущества, находящегося в России, то они решаются по российскому праву. Но
в модели Гражданского кодекса для стран СНГ и в разделе VII проекта третьей
части ГК РФ эта последняя коллизионная норма уступает место норме с
двусторонней коллизионной привязкой. Другое изъятие относится к судьбе имущества ликвидируемого
юридического лица. Вопросы права собственности на такое имущество
регулируются личным законом юридического лица. По российскому гражданскому законодательству представительства и
филиалы не являются юридическими лицами (ст. 55 ГК РФ) и наделяются
имуществом создавшими их юридическими лицами. В случае ликвидации
российского юридического лица судьба имущества его филиала или
представительства, находящегося за рубежом, определяется не законом страны
местонахождения имущества, а личным законом юридического лица, т.е.
российским законом. Особые сложности в международной практике вызывают случаи, когда
предметом сделки является товар в пути. Например, товар перевозится морем
или по железной дороге, а стороны во время его нахождения в пути совершают
сделку по передаче на него права собственности. Какое право тогда следует
применять: страны отправления товара, страны назначения или какого-либо
промежуточного пункта нахождения вещи? Закон предписывает в этих случаях
применять закон места отправки вещи. Согласно ч. 3 ст. 164 Основ, «право
собственности на имущество, находящееся в пути по внешнеэкономической
сделке, определяется по праву страны» из которой это имущество отправлено,
если, иное не установлено соглашением сторон». Предмет специального регулирования – определение момента перехода права
собственности при осуществлении договора международной купли-продажи
товаров. Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров не
содержит положения о моменте перехода права собственности от продавца к
покупателю (момент заключения договора или момент передачи товара). По
этому вопросу Конвенцией не были преодолены различия в национальном
законодательстве. Момент возникновения права собственности у приобретателя вещи по
договору обозначен в ст.223 ГК РФ. Право собственности у приобретателя вещи
по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено
законом или договором. В случаях, когда отчуждение имущества подлежит
государственной регистрации, то право собственности у приобретателя
возникает с момента такой регистрации, поскольку иное не установлено
законом. В Российской Федерации юридическим актом признания и подтверждения
государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или
прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с Гражданским
кодексом РФ является государственная регистрация прав на недвижимое
имущество и сделок с ним. Зарегистрированное право на недвижимое имущество
может быть оспорено только в судебном порядке. Участниками отношений,
возникающих при государственной регистрации прав на недвижимое имущество и
сделок с ним, выступают собственники недвижимого имущества и обладатели
иных подлежащих государственной регистрации прав на него, в том числе
иностранные граждане и лица без гражданства, иностранные юридические лица,
международные организации, иностранные государства. Правовое положение иностранных инвестиций Правовое положение иностранных инвестиций в развивающихся странах
отличается большим разнообразием, что предопределяется существенными
различиями в политике этих стран по отношению к иностранному капиталу. В
них иностранный капитал ограничивался, подвергался государственному
контролю, а в ряде случаев национализировался. В странах в одних случаях
иностранные капиталовложения ограничивались, а в других — поощрялись путем
предоставления определенных льгот и гарантий. Для политики развивающихся
государств по отношению к иностранному капиталу часто характерны колебания
и изменения. Это объясняется в значительной степени тем, что указанные
государства, испытывая острую нехватку ресурсов для капиталовложений,
вынуждены прибегать к привлечению средств извне. Однако иностранные
монополии предоставляют инвестиции на таких условиях, которые зачастую идут
вразрез с национальными интересами этих стран. Правовой режим иностранной собственности определяется прежде всего
внутренним законодательством развивающихся стран (горным законодательством,
законами о разработке природных богатств, специальными инвестиционными
кодексами). В данной области международного частного права нормы этого
законодательства непосредственно регулируют отношения между иностранными
частными инвесторами и государством, принимающим инвестиции, то есть, как
правило, применяется не коллизионный, а прямой метод регулирования. К числу важнейших мероприятий по ограничению иностранных
капиталовложений относятся: а) установление особого государственного
контроля за допуском иностранного капитала к разработке недр и естественных
богатств; б) недопущение иностранного капитала в определенные, наиболее
важные для народного хозяйства отрасли; в) установление обязательной доли
участия национального государственного или частного капитала в
предприятиях, создаваемых иностранными фирмами (в смешанных обществах); г)
мероприятие направленные на использование какой-то части прибылей
иностранных предприятий для внутренних нужд развивающейся страны
(налогообложение, ограничения при переводе прибылей за границу и т. п.); д)
определение, концессионной политики. Инвестиционные кодексы предусматривают обычно несколько режимов для
иностранных инвестиций, причем особо привилегированный режим
устанавливается для предприятий, требующих крупных капиталовложений и
создаваемых в тех отраслях экономики, в которых наиболее заинтересована
развивающаяся страна. Основные льготы, предоставляемые привилегированным
режимом обычно следующие: освобождение от таможенных пошлин при ввозе
оборудования и сырья, необходимого для строительства и деятельности
предприятия; полное или частичное освобождение в течение определенного
срока от налога на прибыли; беспошлинный вывоз готовой продукции; право,
полного или частичного перевода прибылей за границу; предоставление
гарантий на случай национализации и т. п. В государствах Латинской Америки были приняты специальные законы об
иностранных капиталовложениях, устанавливающие порядок перевода прибылей за
границу и другие условия иностранных капиталовложений. Например, такой
закон действует в Мексике с 8 мая 1973г. Подробное регулирование правового
режима иностранных инвестиций имеется в тех государствах (КНР, Польша,
Венгрия и др.), которые проводят активную политику привлечения иностранного
капитала и использования его для решения задач экономического развития
своих стран. Оговорка о публичном порядке Оговорка о публичном порядке известна едва ли не любой правовой системе,
располагающей своим коллизионным правом. Назначение оговорки – ограничить
действие собственной коллизионной нормы, исключив применение иностранного
закона, несовместимое с публичным порядком страны суда. Страховочный
характер оговорки связан с неопределенностью круга законов, к которым
отсылает коллизионная норма. Формула оговорки о публичном порядке в отечественном праве не была
неизменной. Так, например, в Основах гражданского строительства 1961 г.
(ст. 128) правилу об ограничении иностранного закона была придана следующая
редакция: «Иностранный закон не применяется, если его применение
противоречило бы основам советского строя». В Основах гражданского
законодательства 1991 г. (ст. 158) определение оговорки было подвергнуто
серьезным изменениям. Во-первых, публичный порядок был обозначен
юридическим термином «основы правопорядка» (вместо термина «основы
советского строя»). Во-вторых, восполнен пробел, который может возникнуть в
случае обращения к оговорке – в этом случае подлежит применению
отечественное право. В третьих, законодатель внес в текст оговорки важное
разъяснение: отказ в применении иностранного права не может быть основан
лишь на отличиях в политической или экономической системах государств. Модель Гражданского кодекса стран СНГ по существу следует положениям ст.
158 Основ гражданского законодательства 1991 г. Дополнена редакция
«разъяснения»: отказ в применении иностранного права не может быть основан
лишь на отличии правовой, политической или экономической системы
соответствующего государства. В Семейном кодексе РФ правило об ограничении применения норм
иностранного права (ст. 167) в общем опирается на те же начала, что и ст.
158 Основ: «Нормы иностранного семейного права не применяются в случае,
если такое применение противоречило бы основам правопорядка (публичному
порядку Российской Федерации). В этом случае применяется законодательство
Российской Федерации». Следует обратить внимание на принципиальное значение указания о
допустимости обращения к оговорке именно в случае постановки вопроса о
применении иностранного права. К примеру, семейному праву России не
известен институт полигамного брака. Взыскание же в российском суде
алиментов на содержание ребенка, родившегося в таком браке, заключенном в
государстве, допускающем полигамный брак, отнюдь не означает применение
закона этого государства о полигамном браке и, следовательно, не может
рассматриваться в качестве основания для обращения к оговорке о публичном
порядке. Речь идет о признании в российском суде не противоречащих
российскому праву последствий уже состоявшегося за рубежом применения
упомянутого закона. Рассматриваемая как правовой феномен, несущий в себе заряд
императивности, способный ограничить действие отечественной коллизионной
нормы, оговорка о публичном порядке не поддается сколько-нибудь точному
определению. В этой связи следует упомянуть также и о существовании двух
концепций публичного порядка: позитивной и негативной. Позитивная концепция
(именуемая по ее происхождению «франко-итальянской») строится на понимании
публичного порядка как совокупности материально-правовых норм и принципов
страны суда, исключающих применение нормы иностранного права независимо от
ее свойств. Негативная концепция (ее истоки следует искать в германской
доктрине и Вводном законе к Германскому гражданскому уложению) усматривает
основания для неприменения иностранной правовой нормы в свойствах самой
нормы, делающих ее неприменимой. Почти повсеместно оговорка о публичном порядке закрепляется в
законодательстве в негативном варианте, что предопределено самим механизмом
обращения к иностранному праву на основе коллизионных норм. Если исходить
из логической посылки о том, что оговорка о публичном порядке вступает в
силу исключительно при наличии коллизионной отсылки к иностранному праву,
то следует прийти к заключению о том, что оговорка может существовать и
фиксироваться в законодательстве лишь в негативном варианте. В судах западных стран оговорка о публичном порядке многократно
использовалась для ограничения действия советских законов о национализации
и непризнания права собственности советского государства на
национализированное имущество. Поначалу эта практика, опиравшаяся не только
на оговорку о публичном характере, но и на иные выводы (квалификация актов
о национализации как карательных, ссылки на непризнание советского
государства и др.), распространялась на любое национализированное
имущество, независимо от того, где оно находилось в момент национализации –
на территории советского государства или за его пределами. В последующем
практика стала склоняться к признанию права собственности советского
государства на национализированное им имущество. В отечественной доктрине
обращение к оговорке о публичном порядке рассматривается как
экстраординарное, исключительное явление. Указывается на отсутствие
примеров ее применения на практике как государственных, так и третейских
судов, например в практике Внешнеторговой арбитражной комиссии при Торгово-
промышленной палате СССР и позднее – Международного коммерческого
арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации. В
теоретической плане потребность в оговорке обсуждалась применительно к
случаям, когда коллизионная норма отсылает к иностранному закону,
ограничивающему права и свободы граждан (по признакам социальной, расовой,
национальной, языковой или религиозной принадлежности). Международное частное право, вопреки своему названию, в целом носит
национальный характер. В отличие от международного публичного права,
единого для всех государств, международное частное право существует в
рамках национального права каждого государства: “российское международное
частное право”, “японское международное частное право” и т.д. Национальный характер не исключает наличия в международном частном
праве разных государств общих черт. В гражданском праве разных государств
встречаются одинаковые или близкие положения и правила. И это понятно: хотя
право и относится к области внутренней юрисдикции государств, в процессе их
сотрудничества происходит взаимовлияние в области права. Тем более такое
взаимовлияние ощутимо в сфере международного частного права. По своей
природе оно регулирует такие отношения, которые непосредственно лежат в
сфере международного общения, что неизбежно сказывается на содержании
самого права. Вместе с тем международное частное право не является частью
гражданского права, оно занимает самостоятельное место в системе
внутригосударственного права – является его самостоятельной отраслью со
своим специфическим предметом и методами регулирования. Международное
частное право включает в себя два вида норм – коллизионные (внутренние и
договорные) и унифицированные материальные гражданско-правовые. Только они
отвечают как предмету, так и методу международного частного права, что
обуславливает их объединение в самостоятельную отрасль права. Коллизионные нормы отличаются системностью. Системность коллизионных
норм обусловлена: 1) однородным характером отношений, на которые
воздействуют эти нормы (отношения гражданско-правового характера в широком
смысле слова, осложненные иностранным элементом): 2) их общим назначением
(преодоление коллизионной проблемы); 3) общим способом воздействия на
отношения (метод регулирования); 4) единообразным строением коллизионных
норм, отличным от структуры иных правовых норм. Совокупность коллизионных
норм того или иного государства составляет “коллизионное право” этого
государства: оно носит национальный характер и является частью
национального права соответствующего государства. Коллизионное право - это
основная часть системы международного частного права, определяющая его
основные черты и особенности. Тем не менее, сложность проблем возникающих при применении
коллизионного способа регулирования даже с использованием правил, их
регламентирующих, порождает серьезные, подчас непреодолимые, трудности в
правовой регламентации гражданских правоотношений, осложненных иностранным
элементом. Интересы развития международного гражданского оборота требуют
совершенствования этого способа. С конца девятнадцатого века начался
процесс унификации, т.е. создания единообразных коллизионных норм.
Унификация осуществляется в форме международных договоров, заключаемых меду
государствами. Последние берут на себя международно-правовое обязательство
применять сформулированные в договоре единообразные коллизионные нормы по
определенному кругу гражданских правоотношений. Использование
унифицированных норм снимает частично недостатки коллизионного способа:
способствует ликвидации такого негативного явления, как “коллизия
коллизий”, уменьшает вероятность возникновения “хромающих отношений”,
восполняет пробелы в национальном коллизионном праве. Однако никакое фактическое совпадение, даже значительное, в гражданском
праве разных стран не исключает возможности возникновения между ними
коллизий и необходимости выбора права: формально совпадающие нормы
позитивного права получают разную интерпретацию в реальной юридической
практике. Материально-правовой способ регулирования может осуществляться и
в национально-правовой форме: государство в своем внутреннем праве
устанавливает материальные гражданско-правовые нормы, специально
предназначенные для регулирования гражданских правоотношений с иностранным
элементом. Примером могут послужить нормы, регулирующие правовое положение
субъектов международного гражданского оборота (иностранцев на территории
России и российских граждан за рубежом). Возможна и другая правовая форма унификации: принятие рядом государств
так называемых примерных законов или иных рекомендаций, выработанных
специально созданными для этого органами или же в порядке, заключения
международного договора. В дальнейшем рекомендации воспринимаются актами
внутреннего законодательства. Унификация норм международного частного права
может достигаться также посредством применения международных торговых
обычаев, которые в отдельных сферах международного общения (торговое
мореплавание, международные расчеты) получили широкое признание и
использование. Созданию единого правового режима способствуют также
рекомендуемые международными организациями, национальными торговыми
палатами, промышленными и торговыми ассоциациями примерные договоры и общие
условия, которые отражают внешнеторговую практику.
Список литературы:
1 Звеков В.П. Международное частное право. М.: Норма, 1999 2 Дмитриева Г.К., Довгерт А.С., Панов В.П. и др. Международное частное право: Учеб. Пособие. М.: Юрист, 1993. 3 Богуславский М.М. Международное частное право: Учебник 2-е изд., перераб. и доп. М.: Международные отношения, 1994 4 Ермолаев В.Г., Сиваков О.В. Международное частное право. Курс лекций. «Былина». М. 1998 г.
Страницы: 1, 2, 3
|
|