Театр как центр просвещения
Театр как центр просвещения
эта работа была сделана на заказ!
список оригинальных работ( больше 100) в режиме off-line вы можете
посмотреть по адресу:
http://www.sinor.ru/~ranger/Ref
также вы найдете много учебной литературы и статей по всем предметам в
моей библиотеке on-line
http://www.sinor.ru/~ranger
Контрольная работа
По Культурологии
Театр – как центр просвещения
Студент:
Преподаватель:
Новосибирск 1999г.
Содержание
|Введение |Стр. 3 |
|1. Сущность театра , его назначение |Стр. 5 |
|2. Театральное искусство, его особенности |Стр. 6 |
|3. Театр средневековья |Стр. 8 |
|4. Театральное искусство в России 19 века |Стр. 9 |
|Заключение |Стр. 15 |
|Литература |Стр. 16 |
Введение
Никто на свете не установил, да и не установит точного года рождения
театра.
Никто на всем свете не сказал, да и не скажет, на каком листке календаря
следовало бы обозначить его первоначальную дату.
Время существования театра измеряется небывалой по историческим масштабам
мерой — временем существования самого рода человеческого.
День возникновения театра сокрыт за горной грядой давно ушедших веков и
тысячелетий, в глубинах древнейшей, наиболее отдаленной от нас эпохи
истории человечества. Той эпохи, когда человек, впервые взявший в свои руки
орудия первобытного труда, становился человеком.
Приобщение к труду принесло ему поэтическое прозрение: человек стал
обретать в себе поэта, эстетическую способность поэтического восприятия
мира.
В те далекие века у только что нарождавшейся поэзии не было могучих
крыльев, ее еще не коснулось мощное дыхание вольного полета. До какого-то
срока, до какой-то поры назначение ее сводилось только к подчиненному
сопровождению обрядов и ритуалов, утверждавшихся в быту первобытной общины.
А когда подошло уже время ее зрелости, самостоятельности поэтического
существования, поэзия вырвалась на свободу, оборвав путы прежней
нераздельности с бытом. И тогда-то наступило время сближения судьбы поэзии
с судьбой театра.
В золотую пору детства человечества первые поэты земли — великие греческие
трагики Эсхил, Софокл, Еврипид, как добрые гении поэзии склонились над
колыбелью театра. Они вызвали его к жизни. И они обращали его к служению
людям, к прославлению духовного могущества человека, его неукротимой силы,
нравственной энергии героизма. За прошедшие с той поры тысячелетия все
еще не померкло имя одного из первых героев театра. Им был Прометей Эсхила
— мятежный богоборец, осужденный 'Зевсом на вечные муки за служение людям,
за то, что добыл для них огонь, научил их ремеслам и наукам. Навечно
прикованный к скале, он гордо славил свободу и достоинство человека:
Знай хорошо, что я б не променял
Своих скорбей на рабское служение;
Мне лучше быть прикованным к скале,
Чем верным быть- прислужником Зевеса.
Героя Эсхиловой трагедии «Прометей прикованный» Маркс называл самым
благородным святым и
мучеником в философском календаре... Вместе с Эсхилом столь же страстно
славил чело-( века младший его современник, Софокл:
Много в природе дивных сил,
Но сильней человека нет.
За ними, могучими своими предшественниками, поднимался Еврипид — самый
трагедийный поэт античного мира. И, быть может, самый бесстрашный.
Отрешаясь от заданности мифологических сюжетов, он выковывал реальные
характеры людей, живущих накаленными страстями, накаленными чувствами,
мыслями, переживаниями.
. Эсхил, Софокл и Еврипид положили — по свидетельству истории — великое
начало великому делу. Делу вечному! Столетие за столетием — во все
времена, во все эпохи, прожитые неисчислимыми человеческими поколениями,
театр неизменно, неотрывно сопутствовал движению истории человечества.
1. Сущность театра , его назначение
Какие только перемены не происходили на земле — эпоха следовала за
эпохой, одна общественно-экономическая формация сменяла другую, возникали и
исчезали государства, страны, империи, монархии, в глубинах океана исчезла
Атлантида, разгневанный Везувий горячей лавой залил несчастную Помпею, на
долгие века пески занесли на Гиссарлыкском холме воспетую Гомером Трою, —
но ничто и никогда не прерывало вечного бытия театра.
Наидревнейшее творение человека, до наших дней сохраняет он неизменную
притягательную силу, неистребимую жизнестойкость, тот чудодейственный
эликсир молодости, секрет которого так и не открыли алхимики средневековья.
Во все предшествующие эпохи, сколько бы их ни насчитать — всегда, — жила
в человеке вечная потребность в театре. Та потребность, что зародилась
некогда на древних дионисовых празднествах винограда рей в честь
мифического божества земного плодородия
Театр нужен был человеку всегда!
(Десятки тысяч зрителе— чуть ли не все население городов-республик
—добирались на театральные представления в Древней Греции. И поныне
напоминанием о том служат полуразрушенные временем величественные
амфитеатры, сооруженные в бесконечно далекие от нас времена.
Как только не складывалась в прошлом судьбе театра! Он испытал, пережил
все, пока не обрел своего постоянного крова — театрального здания. его
представления давались всюду — на площадях и яр марках, на церковных
папертях, в замке знатного феодала, в монастырской обители, в раззолоченной
дворцовом зале, на постоялом дворе, в поместье вельможного крепостника, в
церковной школе, на сельском празднике...
Всякое бывало в его судьбе... Его проклинали, ненавидели, запрещали,
подвергали гонениям и издевательствам, наказаниям и преследованиям,
отлучали от церкви, грозили кнутами и виселицами, всеми небесными и земными
карами. Но в борьбе с ним сни кали его враги и гонители — короли, монархи,
государи, цари, императоры, невежественные властолюбцы.
Никакие испытания, никакие беды и невзгоды не сломили вечной жизнестойкости
театра.
В античные времена, еще более двадцати веков назад, о сокровенной сути
той силы, что так властно влечет человека в театр, размышлял греческий коме
диограф Аристофан. За что люди любят театр, за что так ценят его
мастеров?.. Они любят и ценят, отвечал первый комедиограф человечества, за
правдивые речи за добрый совет и за то, что разумнее и лучше делаю граждан
родной земли.
и Арнстофановых словах, не потускневших за длительную череду прошедших
столетий, познается высшее эстетически-нравственное, духовное, общественное
назначение театра.
назначение erо- — быть для людей школой жизни!
Школа жизни — самая древнейшая, самая удивительная- и эмоциональная, самая
праздничная, воодушевляющая, ни на что не похожая великая школа, — вот что
такое театр!
Театр — школа жизни. Так говорили о нем из века в век. Говорили всюду: в
России, во Франции, Италии, Англии, Германии, Испании...
Кафедрой добра называл театр Гоголь.
Герцен признавал в нем высшую инстанцию для решения жизненных вопросов.
Весь мир, всю вселенную со всем их разнообразием и великолепием видел в
театре Белинский. Он видел в нем самовластного властелина чувств,
способного потрясать все струны души, пробуждать сильное движение в умах и
сердцах, освежать душу мощными впечатлениями. Он видел в театре какую-то
непобедимую, фантастическую прелесть для общества.
По мнению Вольтера, ничто не стягивает теснее узы дружбы, чем театр.
Великий немецкий драматург Фридрих Шиллер утверждал, что «театр
располагает самой проторенной дорогой к уму и сердцу» человека.
«Зеркалом человеческой жизни, примером нравов, образцом истины» называл
театр бессмертный творец «Дон Кихота» Сервантес.
2. Театральное искусство, его особенности
Человек обращается к театру как к отражению своей совести, души своей — он
узнает в театре самого себя, свое время и жизнь свою. Театр открывает перед
ним удивительные возможности духовно-нравственного самопознания
И пусть театр, по эстетической природе своей, искусство условное, как и
другие искусства, на сцене возникает перед зрителем не сама реальная
действительность, а только ее художественное отражение. Но в отражении том
столько правды, что она воспринимается во всей своей безусловности, как
самая доподлинная, истинная жизнь. Зритель признает высшую реальность
существования сценических героев. Восклицал же великий Гёте: «Что может
быть больше природой, чем люди Шекспира!»
Не в этом ли и сокрыта чудодейственная духовная, эмоциональная энергия
театра, неповторимое своеобразие его воздействия на наши души...
Вам приходилось когда-либо видеть на концерте симфонической музыки
веселого, заразительно хохочущего человека?..
Можно, пожалуй, сказать уверенно: нет, не приходилось!
Вы не встречали в картинной галерее рыдающего человека, который не в
силах был сдержать горьких слез перед картиной живописца?..
Нет, тоже, наверное, не встречали!
А в театре?..
А в театре, в оживленном сообществе людей, собравшихся на сценическое
представление, возможно все: смех и слезы, горе и радость, нескрываемое
негодование и буйный восторг, печаль и счастье, ирония и недоверие,
презрение и сочувствие, настороженная тишина и громогласное одобрение, —
словом, все богатства эмоциональных проявлений и потрясений души
человеческой.
Не потому ли и не сопоставимо ни с чем столь непосредственное, душевно
открытое восприятие театрального действия?
Оно несопоставимо с творчеством писателя. Его книга — уже законченное
литературное произведение, и принимать ее следует такой, какая она есть,
какой вышла из-под пера автора, не считаясь с тем, из века в век.
Оно несопоставимо и с творчеством художника. Eго картина, его гравюра или
акварель — тоже уже за конченный процесс творчества. Художник может
экспонировать их на выставке, в картинной галерее, художественном музее,
может продавать их и дарит или хранить у себя в мастерской.
В отличие же от литературы, от живописи, скульптуры пришедший в театр
зритель становится не созидателем уже созданного, а непосредственным
соучастником творчества. Он активно вовлечен театром живой и волнующий
процесс самого создания сценического произведения — спектакля. Ведь
спектакль начинает жить только с того самого мгновения, когд. раскрывается
перед зрителем театральный занавес И перестает существовать, когда занавес
закрывается когда пустеет зрительный зал и потухают театральны огни.
Хороший спектакль надолго сохраняется в театральном репертуаре. Но всякий
раз, при каждой ново] встрече со зрителем он заново возникает, заново рож
дается. А потом, как и положено, его не станет: артисты разойдутся по
домам, со сцены уберут декорации унесут реквизит и бутафорию, и на
опустевшей сцен от спектакля, который только что так волновал и трогал
зрителя, ничего не останется.
Но сколько бы ни прошло после того времени, день, обозначенный на
театральной афише, он возник нет, как не однажды возникал и ранее. Между
сценой и зрительным залом опять возгорится чудесны! огонь взаимосвязи души
и мысли. И накал этого эмоционального, духовного взаимообмена непременно
скажется и на актерском исполнении, и на всей атмосфере зрительного зала.
В последующие дни, недели и месяцы все повторится снова и снова. Но
постоянно повторяемый спектакль не будет одним и тем же. Всякий раз, в
зависимости от сегодняшнего внутреннего состояния зрительного зала, от
сегодняшнего душевного настроя актеров и от множества других причин и
обстоятельств, способных повышать или же снижать эмоциональный тонус
творчества, он чем-то будет отличаться.
Один и тот же спектакль может идти при удивительно горячем, взволнованном
восприятии зрительного зала, при праздничном воодушевлении актеров,
импровизационном блеске их мастерства. И он же может пройти уныло, при
неожиданном зрительском равнодушии, без всякого подъема, словно кто-то
подменил актеров, только еще вчера с таким воодушевлением выступавших в том
же самом спектакле, в тех же самых ролях.
3. Театр средневековья
В недрах культуры Ренессанса сформировались в эмбриональном виде
мировоззрение и стиль барокко. Эпоха барокко наступила после глубокого
духовного и религиозного кризиса, вызванного Реформацией. В эту эпоху
своеобразный взгляд на человека и пристрастие ко всему театральному рождают
всепроникающий образ: весь мир — это театр. Для всех знающих английский
язык этот образ связан с именем Шекспира — ведь он взят из его комедии «Как
вам это понравится». Но его можно найти во всех крупных произведениях
европейской литературы. Богатый порт Амстердам открыл в 1638 г. городской
театр, над входом в который можно было прочесть строки крупнейшего
голландского поэта Вондела: «Наш мир — сцена, у каждого здесь роль своя и
каждому воздается по заслугам». А в соперничавшей с Голландией Испании
современник Вондела Кальдерон де ла Варка создал свой знаменитый шедевр
«Великий театр мира», представляющий мир как сцену в истинно барочном
смысле.
Люди того времени всегда чувствовали на себе глаз божий и внимание всего
мира, но это наполняло их чувством самоуважения, стремлением сделать свою
жизнь такой же яркой и содержательной, какой она представала в живописи,
скульптуре и драматургии. Подобно живописным портретам, дворцы эпохи
барокко отражают представление их создателей о самих себе. Это панегирики в
камне, превозносящие добродетели тех, кто в них живет. Произведение эпохи
барокко, прославляя великих и их свершения, поражают нас своим вызовом и в
то же время демонстрируют попытку заглушить тоску их создателей.
Тень разочарования лежит на искусстве барокко с самого начала. Любовь к
театру и сценической метафоре обнажает осознание того, что любое внешнее
проявление иллюзорно. Восхваление правителей и героев — в пьесах
французского драматурга Корнеля, английского поэта Драйдена и немецкого
писателя и драматурга Грифиуса, — возможно, было попыткой отсрочить
забвение, грозившее неизбежно поглотить всех, даже самых великих.
Многоцветная, сверкающая и жизнерадостная литература эпохи барокко могла
быть и другой — темной и пронзительной. Римский император Тит в трагедии
Корнеля «Тит и Берени-ка» говорит: «Каждое мгновение жизни — шаг к смерти».
4. Театральное искусство в России 19 века
Литейный театр.
В 1908 году прошли первые слухи о том, что В.А. Казанский строит на
Литейном проспекте театр, где будет работать кинематограф и предполагается
постановка одноактных пьес”. Он первый открыл в России театр одноактных
пьес. Театр на Литейном был третим театром антрепренера (после “Невского
фарса” и “Модерна” в Ново-Васильевском), который казанский намеревался
держать в сезоне 1908/09 г. “Невский фарс” начал сезон 9 сентября 1908
года. Ново-Васильевский - в конце декабря. Лишь о Литейном долго не было
никаких известий. И только в начале 1909 года появилось первое сообщение:
Страницы: 1, 2
|